Николай Непомнящий - Последние из атлантов
В начале нашего повествования мы уже рассказали об островах Блаженных, оказавшихся Канарами. Выяснили, что за острова посетил Брендан.- Но были еще Бразил, Антилия, Семь городов…
Судьба мифического острова Бразил оказалась весьма удачной. Появившись в средние века, он постепенно отодвигался все дальше и дальше на юго-запад, пока в начале XVI века не оказался прямо на экваторе у берегов Нового Света. Именем этого фантастического острова назвали португальцы отрытую в 1500 году Кабралом Бразилию. В VIII—XI века на португальских морских картах возникли «Семь городов («Сети сидадиш»). По испано-португальской легенде, после того, как мавры разбили христиан в битве при Хересе и установили господство над Пиренейским полуостровом, семь епископов бежали на остров в Атлантике, там они основали семь христианских городов. На картах этот остров часто находился рядом с другим, не менее сомнительным осколком суши — Антилией.
Семь городов будоражили умы конкистадоров, пожалуй, не меньше, чем Эльдорадо. В результате их поиски ривели к открытию внутренних областей Североамериканского континента. Ну а Антилия дала имя вполне реальным островам в Карибском море — Большим и Малым Антильским островам...
Выяснить, какие именно прототипы имели в виду европейские картографы, сегодня не представляется возможным. Чаще всего, однако, называют Азоры, Канары, Мадейру и другие острова Северной, Центральной и даже Южной Атлантики, вплоть до побережья Нового Света. Таинственные острова просуществовали долго. В 1519 году, 22 года спустя после окончательного покорения Тенерифе, португальский король уступил своему испанскому брату по трактату «остров, еще не найденный», но который, как были уверены, находится где-то западу от Канарского архипелага. В 1526 году туда на поиски восьмого острова отправилась первая экспедиция, остров не нашли, но никто не стал отрицать его существования. В 1570 году после тщательного следствия, в ходе которого были допрошены сотни свидетелей, отправились новые искатели приключений, но они были не олее удовлетворены, чем их предшественники за 44 года до этого.
Затем в 1604 и 1721 годах испанское правительство снова снаряжало экспедиции для обследования тех областей моря. Со своей стороны, португальцы с Азорского архипелага искали там же. Описания искомого острова были так схожи, что сомнение продолжало жить после каждого безуспешного поиска. «Абрисы той земли,— пишет Э. Реклю,— все так одинаково представляли остров Пальму, что наконец родилось предположение, что остров на горизонте — не что иное как мираж, происходящий от преломления лучей света во влажном воздухе, приносимом западными ветрами...»
Небрежность в ведении карт заключалась в том, что любое название острова в океане, услышанное картографом, помещалось им на карте в любом районе океана. Поэтому создавалось ошибочное представление, будто бы некоторые островные группы, например Азоры, были известны раньше, чем их открыли на самом деле. Для картографов важно было как можно скорее нанести остров на карту, при этом искаженное название наносили рядом с первоначальным... Так на портуланах появились осколки суши, которых не было на самом деле.
АРАБСКИЕ «СМЕЛЬЧАКИ» В ОКЕАНЕ
«Ни один моряк не отважится плавать по Атлантическому океану и выйти в открытое море. Все мореходы ограничиваются плаванием вдоль берегов... Никто не знает, что лежит за ним. До сих пор никому не удавалось получить сколь-нибудь достоверные сведения об океане из-за трудностей плавания по нему, слабого освещения и частых бурь»,— писал арабский хронист аль-Идриси.
В длинной цепи открытий Канарских островов было еще одно, завершившее, по мнению географов, первую главу в истории освоения архипелага. Речь идет об арабах. Об этой экспедиции, состоявшейся до 1147 года, мы узнаем от арабского хрониста XII века аль-Идриси.
Вот как это было.
Смельчаки (аль-Магрурим) отправились в экспедицию из Лиссабона для того, чтобы исследоватв океан и установить его границы. Восемь близких родичей объединились, построили торговое судно, нагрузили его водой и провиантом в количестве, достаточном для многомесячного плавания. При первом же восточном ветре они вышли в море.
Через одиннадцать дней плавания они подошли к морю, волны которого испускали ужасающее зловоние и таили в себе многочисленные трудноразличимые рифы. Испугавшись возможной катастрофы, они изменили курс в течение двенадцати дней плыли на юг, пока не достигли Овечьего острова, где неисчислимые стада паслись без присмотра... Они поймали несколько овец и закололи их, но мясо оказалось таким горьким, что есть его было нельзя. Поэтому они, оставив себе только шкуры итых овец, плыли еще двенадцать дней на юг и наконец увидели остров.
...Их судно окружило тут же множество лодок, а самих мореходов забрали в плен и доставили в город, распложенный на берегу. Войдя в дом, они увидели высоких краснокожих мужчин, длинноволосых и почти безбородых, и женщин поразительной красоты. В течение трех ей их держали взаперти... На четвертый день к ним пришел человек, умевший говорить по-арабски, и спросил их, кто они такие...
Потом их отвели к королю; который распорядился пустить их на волю волн. «Мы плыли примерно три дня и три ночи, потом пристали к какой-то земле, где нас высадили на берег реки со связанными за спиной руками. Вскоре к нам приблизились местные жители. Это были берберы. Один из них спросил: «Знаете ли вы, какое расстояние отделяет вас от родины?» Получив отрицательный ответ, он ответил: «Между тем местом, где вы сейчас находитесь, и вашей родиной лежат два месяца пути». Тут глава мореходов сказал: «Ах!» («Ва асафи!»). Вот почему это место и поныне называется Асафи (мыс Сафи в Марокко.— Н.Н.).
Почему-то считается, что арабы всегда испытывали необъяснимый страх перед плаванием в Атлантике. Они искренне верили, что само небо запрещает им там плавать. На краю океана, если верить Бируни, стоит колонна, которая предостерегает моряков от походов в столь далекие края. Абсолютно уверен в слабых мореходных качествах арабов немецкий историк географических открытий Рихард Хеннинг. Но почему тогда арабы столь прекрасно ориентировались в Индийском океане? Здесь что-то не так. Единственное упоминание о «смельчаках» у Идриси — главный довод Хеннинга — вовсе не означает, что не было других арабских плаваний в Атлантике!
Английский интерпретатор старых Канарских хроник Джон Глэс, выпустивший в 1764 году английский пересказ многих испанских хроник, считает, что «смельчаки» добрались до Америки. Это, конечно, не так. Помните, в рассказе есть упоминание о краснокожих жителях? Именно так называли средневековые арабы европейцев. Так что, без сомнения, они встретились с бледнокожими канарцами. За это говорит и то, что они быстро нашли там знатока арабского языка, а через несколько дней после того, как их изгнали, высадились на африканском берегу, на территории сегодняшнего Марокко.
Но как быть с овцами? Арабское слово «ганам», приведенное в сообщении, одинаково может означать и «козы», и «овцы». Козы не жили в большом количестве на Фуэртевентуре. Древние авторы и называли его Капрарией — Козьим островом.
Не так давно выяснилось, что «смельчаки» были не единственными арабами-гостями Канар. В арабских хрониках XI века есть сведения о том, что в 999 году (334 год хиждры) капитан по имени Бен Фарук, высадившийся у берегов Португалии, заинтересовался рассказами местных моряков, которые незадолго до этого вернулись с Канар. Арабы уже тогда достаточно хорошо знали архипелаг и называли его Джазир-ал-Калида — «Счастливыми островами». Бен Фарук решил отправиться на острова. С 300 членами команды он пристал в Гандо на Гран-Канарии. Тогда остров был целиком покрыт лесами. Его встретили арабы, мирно уживавшиеся с местными жителями. Они и проводили Фарука в Гальдар к правителю Гуаранига. Тот встретил гостей вежливо и украсил временное жилище капитана пальмовыми ветвями и цветами, и преподнес гостям пищу — гофио, фрукты, мясо.
Фарук и его спутники жили в южной части острова, в то время как основные поселения располагались в северной части Гран-Канарии. Значит, местные правители не позволили пришельцам смешаться с жителями и проникнуть в благодатную местность! Но тем не менее арабское влияние до сих пор прослеживается в названиях многих населенных пунктов, особенно на острове Ферро. Кроме того, испанизированное самоназвание жителей острова — «бенибахос» наверняка восходит к «бен-башиш» (названию одного арабского племени в Марокко). Можно не сомневаться и в арабском происхождении местного слова «бени-сахаре» — «темница».
Внимательный читатель, ознакомившись с этой частью книги, наверняка отметил, что на первый взгляд не все приведенные нами сюжеты напрямую гвязаны с историей Канарских островов. Но это кажущееся несоответствие. Мы затронули только «верхушку айсберга» — частички дошедших до нас сведений о «мдленном, но верном открытии Атлантики. Наметили лишь магистральные линии поиска — те, по которым еще пойдут исследователи. Начальные главы истории еще эудут дописываться и переписываться — по мере накопления данных о прошлом.