Владимир Муравьев - ЭХО. Предания, сказания, легенды, сказки
— Это мне пригодится, — сказал он, — а хозяйка не рассердится, когда узнает, что я взял чугунок, чтобы спасти жизнь принцессе.
Потом он вытащил из полупотухшего очага тлеющий кусок торфа, бросил его в чугунок и пошел своей дорогой.
Внизу, у самой воды, он увидел королевскую ладью под парусами, повернутую в сторону Владыки Грозного Червя. Ладью сторожил лодочник, и Эссипатл осторожно подкрался к нему.
Теперь медлить было нельзя: приближался король со свитой, а за ним толпа народа. Как только лодочник согнулся, низко кланяясь королю, Эссипатл схватил свой чугунок, вскочил в ладью, оттолкнул ее от берега и поплыл на всех парусах по морю, прямо навстречу чудовищу!
И лодочник, и старый король со свитой, и толпа народа — все стояли на берегу и ждали, что произойдет.
И вот что произошло.
Эссипатл медленно плыл по морю, не спуская глаз с Владыки Грозного Червя. А страшное чудище, как всегда перед едой, зевало. Заметил Эссипатл, что с каждым зевком громадный поток морской воды устремляется Змею в глотку, а потом снова выливается наружу через огромные жабры.
И вот храбрый юноша спустил парус и направил ладью прямо в пасть чудовища. Как только Змей опять зевнул, в его пасть втянуло ладью, и она провалилась через глотку Грозного Червя внутрь его тела.
Ладья вместе с храбрецом плыла все дальше и дальше, пока вода не стала убывать, выливаясь из громадных жабр.
Наконец ладья подплыла к печени чудовища. Эссипатл с чугунком в руках бросился к ней. А печень у Змея была очень жирная. Храбрец быстро выкопал в ней ямку и сунул туда тлеющий кусок торфа.
Ай-яй-яй, какой начался пожар! Эссипатл едва успел вовремя вернуться в ладью.
Корчась от боли, Владыка Грозный Червь с такой силой выплюнул ладью, что она выскочила из его пасти невредимая и вылетела на сушу.
На море поднялось такое волнение, что и королю, и всем придворным, и всем деревенским жителям пришлось искать убежища на вершине холма и оттуда, с безопасного места, смотреть на то, что будет дальше. И вот что было.
Страшный Владыка Грозный Червь метался во все стороны извиваясь. Он высунул из воды свою отвратительную голову, язык его выпал и с такой силой ударил по земле, что прорвал в ней огромную трещину, в которую хлынуло море. Это тот кривой пролив, который теперь отделяет Данию от Швеции и Норвегии.
Потом у чудища выпало несколько зубов. Из них образовались острова, которые теперь называются Оркнейскими. Немного погодя выпало еще несколько зубов, и они сделались островами, которые мы теперь называет Шотландскими.
После этого Змей свернулся в клубок и издох. Этот клубок превратился в остров Исландию. И огонь, зажженный Эссипатлом в печени Змея куском тлеющего торфа, все еще горит там внутри. Вот почему в Исландии есть горы, извергающие пламя на эту холодную страну. Но это все было потом…
А тогда все наконец поняли, что Владыка Грозный Червь действительно мертв. Король, не помня себя от радости, обнял Эссипатла, поцеловал его и назвал своим дорогим сыном. Он снял с себя королевскую мантию, надел ее на юношу и прикрепил ему к поясу славный меч Верноразящий. А потом подозвал дочь, принцессу Джемделавли, вложил ее руку в руку Эссипатла и объявил, что она станет женой Эссипатла, а тот будет правителем всего королевства.
Тут они сели на коней — Эссипатл ехал верхом подле принцессы — и при всеобщем ликовании вернулись в королевский дворец.
Как только они подъехали к воротам, навстречу им выбежал слуга, сделал знак королю наклониться и прошептал ему что-то на ухо. Лицо короля потемнело, как грозовая туча. Оказывается, жестокая королева обрадовалась, что навсегда избавится от падчерицы, и все утро пировала со злым волшебником. А теперь они бежали на самых резвых конях.
— Их надо догнать! — воскликнул король.
— Невозможно! — сказал слуга. — Они взяли лучших коней в королевстве.
— А я догоню их! — крикнул Эссипатл и помчался как ветер на своей быстроногой лошадке.
Вскоре он завидел беглецов, вынул меч и приказал нм остановиться.
Они услышали крик, обернулись и расхохотались, увидев, что за ними гонится юнец — тот, что всегда валялся в золе.
— Дерзкий мальчишка! Я отрублю ему голову! — крикнул волшебник и повернул своего коня к Эссипатлу.
Волшебник думал, что обычное оружие не может повредить его заколдованному телу, и ничего не боялся.
Но он не знал, что в руках у Эссипатла чудесный меч Верноразящий. Одним ударом меча юноша пронзил волшебника, и тот, бездыханный, свалился с коня.
Тут подъехали придворные, которые тоже пустились в погоню. Они схватили за повод коня королевы и отвезли ее назад во дворец, а там заточили в высокой башне.
А Эссипатл женился на принцессе Джемделавли. Свадьбу сыграли весело: все пировали и ликовали. Когда же старый король умер, Эссипатл стал править королевством.
Сид Воитель
Испанская легенда
О нем говорили, что он родился в добрый час. Во всей Кастилии не было рыцаря храбрее, чем Рой Диас де Бивар. Всю жизнь сражался он с маврами, отвоевывая захваченные ими испанские земли. Враги-мавры трепетали перед ним и почтительно называли его Сид, что на их языке означало «господин». Испанцы восхищались его бесстрашием на поле брани и дали ему прозвище Воитель.
Смолоду Сид Воитель служил королю Санчо как верный и преданный вассал. Но дон Санчо был предательски убит, а новый король дон Альфонс невзлюбил незнатного и небогатого Сида за гордый и неуступчивый нрав. Вскоре случилось Сиду прогневить короля Альфонса, и король изгнал его из Кастилии, повелев жить в изгнании.
И вот Воитель покидает свой родовой замок. В последний раз оглянулся и вздохнул в печали: в брошенном доме не заперты двери и ворота растворены настежь.
Вслед за Сидом скачут шестьдесят всадников с флажками на пиках — это те немногие, что остались ему верны и в несчастье, идут пешие воины.
Перед ними город Бургос. Горожане вышли посмотреть на славного Воителя, толпами стоят на улицах, облепили все окна в домах. Все любуются Сидом, но никто не зовет его к себе на ночлег. Прежде Сида поспел в город Бургос королевский гонец с королевским указом; читали тот указ на всех площадях:
— «Опальному Рою Диасу де Бивару, прозванному Сидом Воителем, не давать ни пищи, ни приюта. А кто ослушается, того ждет страшная кара».
Потому-то горожане, хоть и жаль им Сида, ни за что на свете не отопрут ему, пусть хоть вышибет двери!
Подъехал Сид со своими людьми к какому-то дому. Хозяева притаились, даже шороха из дома не слышно.
Вынул Сид ногу из стремени и ударил в ворота. Но крепки были ворота и заложены крепким засовом.
Вышла из дома девочка лет девяти, посмотрела на грозного всадника и сказала:
— О славный Воитель! Мы и хотели бы вас впустить, да не смеем ослушаться королевского указа. В наказание король лишит нас имущества и самой жизни. Разве прибудет вам добра от нашего горя?
Тогда Сид покинул город и стал лагерем на другом берегу Арлансона, как раз против городских ворот. Разбили палатки — ночлег готов. Только вот поесть изгнаннику и его людям нечего: не смог Сид купить в Бургосе никакой еды, даже хлеба никто ему не продал.
Но вечером пришел в лагерь Сида бургосский горожанин по имени Мартин Антолинес. Принес с собой и вина, и хлеба, и много всякой другой снеди.
— Позвольте, мой Сид, остаться и служить вам, — сказал он. — Пусть падет на меня за это гнев короля. Не жаль мне бросить ради вас свое имение.
— Мартин Антолинес! — воскликнул Сид. — Хотелось бы мне щедро тебя наградить, но нет у меня сейчас ни золота, ни серебра. Дай срок, я отблагодарю тебя достойно.
На другое утро, еще петухи не пропели, Сид тронулся в путь. Прежде чем покинуть милую Кастилию, он хотел проститься с женой и двумя дочерьми, которые жили в это время в монастыре Сан-Педро.
Приезжает Сид в монастырь. Жена его донья Химена упала перед мужем на колени и, горько рыдая, целовала ему руки.
Сид прижимает к груди жену и дочерей, вздыхает горестно и говорит:
— Любезная моя супруга, я ухожу в изгнанье, а вы оставайтесь при наших дочерях. Бог даст, доживем мы с вами до их свадьбы.
Звонят колокола в монастыре Сан-Педро. Разносится весть по всей Кастилии: непобедимый Воитель уходит на чужбину!
Многие тогда решили бросить свои дома, земли и уйти вместе с героем. За одни только сутки у моста через Арлансон собралось сто пятнадцать рыцарей. Мартин Антолинес привел их к Сиду. Тот был рад, что растет его войско. Рыцари целовали Сиду руки как своему сеньору, а он им говорил:
— Молю я бога, чтобы успел я до смерти своей воздать вам вдвойне за все, что вы теряете, уходя со мною.
Живет Сид в монастыре день, живет другой. А ведь король дал Сиду срок, чтобы тот покинул страну, и, если в положенное время не пересечет он рубеж, дон Альфонс его не помилует.
