Ольга Петерсон - Мифы и легенды народов мира. Том 6. Северная и Западная Европа
По окончании турнира владелец замка вернулся с Персивалем домой и приказал поставить столы. Когда кушанье было подано, все уселись по своим местам, и хозяин замка, сэр Персиваль и хозяйка дома с дочерью много говорили о турнире. Хозяин спросил Персиваля, кто, по его мнению, наиболее отличился в турнире. И Персиваль отвечал, что хорош был рыцарь с золотым щитом и двумя львами, но и рыцарь с белым щитом бился не хуже. Тогда господин замка сказал ему, что рыцарь с золотым щитом и двумя львами был сэр Меллианц, а с белым щитом — сэр Гавейн. И Персиваль продолжал:
— Эти два рыцаря, по моему мнению, одержали верх над всеми другими. Но теперь, после того как я видел все это, ни за какую цену не соглашусь я завтра отсутствовать на турнире.
Услыхали это хозяин замка и его жена и порадовались в душе.
— Знайте, что из любви к вам я завтра сам вооружусь и поеду, чтобы помогать вам, — сказал хозяин, и Персиваль поблагодарил его за это.
Так весело провели они вечер и потом разошлись спать. С рассветом они поднялись, отслушали обедню, потом закусили хлебом и вином, и дочь владельца замка подошла к Персивалю и просила его из любви к ней носить на турнире ее рукав. Персиваль поблагодарил ее и сказал, что из любви к ней он желал бы превзойти всех в умении владеть оружием, и господин замка с удовольствием слушал эти речи. Затем они сели на коней, и слуги понесли впереди их доспехи. В замке рыцари вооружались, а дамы толпились у окон и на стенах. Персиваль надел военные доспехи, но не свои, а те, что одолжил ему чей–то чужой вассал, потому что не хотел он, чтобы его узнали.
Как только все было готово и герольд крикнул: «К шлемам!», со всех сторон стали спускаться в долину рыцари, и первым выехал Меллианц. Увидя его, Персиваль гордо поскакал ему навстречу, и на шее у него развевался рукав молодой хозяйки замка. Когда молодые девушки увидали его со стен замка, все они сказали в один голос: «Теперь мы видим самого прекрасного рыцаря, когда–либо жившего на свете!» И одна говорила другой: «Подобного ему нет во всем мире».
На всем скаку ударили они друг друга копьями, прямо в середину щитов, и древки их переломились на несколько частей. Но Персиваль был так силен, что, толкнув Меллианца сбоку, выбил его из седла, и тот при падении сломал себе правую руку и три раза терял сознание. Затем Персиваль выбил из седла сенешаля Кэя и поскакал далее. Немало отличались в этот день и сэр Гавейн, и сэр Ланселот, но больше всех отличался Персиваль, потому что не было рыцаря, которого не сбросил бы он на землю. Все, смотревшие на них со стен замка, удивлялись ему и говорили, что хорошо послужил он даме, давшей ему свой рукав. По окончании турнира Персиваль подвел к хозяину замка трех лучших коней изо всех, взятых им в плен, и сказал, что просит дочь его принять их в дар за рукав от ее платья, который носил он во время турнира. Отец поблагодарил его за свою дочь, и Персиваль хотел было отойти, но владелец замка окликнул его и сказал:
— Прекрасный рыцарь, разве не пойдете вы к молодой хозяйке Белого Замка просить ее руки?
— Нет, — отвечал ему Персиваль, — потому что дал я обет никогда не брать себе жены.
В то время как они так говорили, встретился им престарелый уже человек, с косою в руках и обутый в большие сапоги. Подойдя к Персивалю, он сказал:
— Легкомысленный ты человек! Ты совсем не должен был участвовать в турнире, и уже этим одним нарушил ты свой обет.
Стыдно стало Персивалю перед хозяином замка, и сказал он старику:
— Болтливый старик! Тебе–то какое дело?
— Верно говорю тебе, — отвечал ему старик, — большая часть твоего дела лежит на мне.
И стал тогда Персиваль упрашивать старика открыть ему хотя бы втайне значение этих слов. Отвел его в сторону старик и сказал ему:
— Персиваль, ты нарушил обет, данный Богу в том, что ни разу не переночуешь в одном месте более одной ночи, пока не найдешь Грааля.
— А кто же сказал это тебе? — спросил его Персиваль.
— Кто сказал, тот знал, что говорил, — отвечал старик.
— Скажи же мне, кто ты такой? — спросил опять Персиваль, и тот отвечал:
— Я — Мерлин и нарочно пришел сюда, чтобы предостеречь тебя: знай, что по молитве дяди твоего простился тебе грех твой. Дед твой, король Рыболов, очень болен и скоро умрет, но он не может умереть, пока не переговорит с тобою и не передаст тебе на хранение чудодейственного сосуда Грааля. Отправляйся же в путь, и с помощью Божиею на этот раз ты благополучно достигнешь цели.
— Скажите же мне, Мерлин, когда достигну я дома деда моего?
— Через год.
— Это очень долгий срок, — заметил Персиваль.
И Мерлин отвечал:
— Другого нет и не может быть, и я больше ничего не скажу тебе.
После беседы с Мерлином Персиваль вернулся к владельцу замка, у которого он гостил, простился с ним и пустился в путь.
Ровно через год ночью приехал он в дом своего деда. Слуги поспешили принять его как можно лучше, сняли с него вооружение, поставили коня его в роскошное стойло, а самого Персиваля повели в залу, где находился король Рыболов. Увидя Персиваля, он поднялся к нему навстречу, и Персиваль сел рядом с ним, и они стали говорить о различных вещах. Тогда приказал господин накрыть стол; вместе умылись они и вместе сели за еду. И когда было принесено первое кушанье, из соседней комнаты вынесли чашу Грааля, а за ним и остальные реликвии. И как только увидал все это Персиваль, то почувствовал сильнейшее желание проникнуть в тайну того, что видел перед собою, и сказал:
— Государь, прошу вас, скажите мне, для чего служит этот сосуд, перед которым вы так преклоняетесь?
Не успел Персиваль произнести эти слова, как король Рыболов стал здоров и освободился от недуга. Обрадовался король, бросился ему на шею и сказал:
— Прекрасный друг, знай, что ты спрашиваешь меня о величайшей тайне, но, прежде чем я открою ее тебе, ради Бога, скажи мне, кто ты такой, потому что, вероятно, хороший ты человек, если имел власть излечить меня от болезни, которою я так долго страдал!
— Зовут меня Персивалем, — отвечал ему его внук, — я сын Алена Толстого и прекрасно знаю, что вы отец моего отца.
Услыхав это, опустился король Рыболов на колени и возблагодарил Бога, а потом, взяв Персиваля за руку, подвел его к Граалю и сказал:
— Прекрасный внук, знай, что эта чаша — источник всех благ и всякой благодати и вместе с тем величайшая святыня, не допускающая в присутствии своем никакого греха, а потому обладателем ее может быть только истинно доблестный и беспорочный рыцарь. И теперь я молю Бога лишь о том, чтобы он сделал тебя достойным хранителем этой святыни.
Затем, уединившись с Персивалем, Брон долго поучал его, наставляя на путь добродетельной и беспорочной жизни, и наконец открыл тайное значение чудодейственной чаши, передав таинственные слова, дошедшие от его предков и передававшиеся в роду их из поколения в поколение.
Престарелый Брон, жизнь которого давно уже клонилась к концу, прожил еще три дня и без всякой болезни отдал Богу душу.
Персиваль же, став вместо него хранителем чудодейственного сосуда, повел строгую и беспорочную жизнь, отличался большою мудростью и навсегда отказался от военных забав и рыцарских подвигов.
В день смерти Брона король Артур, сидя со своими рыцарями за Круглым Столом, основанным когда–то Мерлином, вдруг услыхал страшный грохот и треск, напутавший всех, бывших в то время в замке, и затем камень, провалившийся в землю, когда Персиваль неопытным еще юношей попробовал было сесть на него, снова появился рядом со столом. Это было величайшее чудо, и все, видевшие его, не знали, что думать.
В тот же день пришел к Блезу Мерлин и сказал, что труд его жизни окончен и исполнилось наконец заветное желание его сердца. Потом повел он Блеза к Персивалю, и Персиваль так был рад видеть этого разумного и мудрого человека, что никогда уж не расставался с ним.
Покончив это дело, Мерлин отправился ко двору Артура, и король очень обрадовался ему.
— Государь, — сказали тогда Артуру его бароны, — спросите у Мерлина, что значит, что камень опять поднялся на свое место у Круглого Стола.
И король настоятельно просил Мерлина разъяснить им это.
— Король Артур, — заговорил наконец Мерлин, — знайте, что в эту минуту моей жизни исполнилось величайшее пророчество в мире: король Рыболов выздоровел от своей болезни; Персиваль стал обладателем чудодейственного сосуда и вместе с тем Великая Бретань освободилась от тяготевших над нею чар. Потому–то и появился вновь на поверхность камень, провалившийся под Персивалем. И знайте вы все, рыцари Круглого Стола, что это Персиваль победил вас на турнире в Белом Замке, но знайте также, что навсегда простился он с рыцарскими подвигами.
Услыхав это, заплакали король и бароны, Мерлин же, простившись с ними, пошел к Блезу и Персивалю и заставил их записать и это последнее чудо.
