Льюис Спенс - Легенды и рыцарские предания Бретани
– Сир, – произнесла она, обращаясь к королю, – слова Грэлента были необдуманными и глупыми, но он не лгал, утверждая, что можно найти женщину красивее королевы. Взгляните на меня и рассудите, кто из нас прекраснее.
Пока она произносила эти слова, все присутствующие в один голос согласились с тем, что она красивее своей коронованной соперницы. Даже монарх подтвердил это, и Грэлент обрел свободу.
Обернувшись в поисках своей дамы, рыцарь увидел, что она успела отъехать довольно далеко. Поэтому, вскочив на своего белого коня, он пришпорил его и погнал во весь опор, чтобы догнать ее. Грэлент скакал за ней весь день и целую ночь, зовя ее и умоляя сжалиться над ним и простить. Но ни сама дама, ни ее служанки не обращали ни малейшего внимания на его призывы. День за днем он следовал за фейри, но так ничего и не добился. В конце концов дама и ее служанки въехали в лес и двинулись к берегу широкой реки. Они направили лошадей в поток, но, когда их предводительница увидела, что Грэлент уже собирается последовать за ними, она остановилась и попросила его не делать этого, сказав, что если он пересечет реку, то погибнет. Грэлент не послушался ее и ринулся в воду. Река была глубокой и быстрой, поэтому рыцарь сразу же выпал из седла. Когда служанки дамы увидели это, они стали умолять ее спасти его. Вернувшись, женщина схватила своего возлюбленного за пояс и вытащила на берег. Рыцарь уже почти захлебнулся, но благодаря ее заботе быстро пришел в себя и, согласно бретонским поверьям, вступил с ней во владения фейри, где побывали Том Рифмач, Огир Датчанин и другие герои. Белый конь Грэлента, выбравшись из потока, очень горевал по своему хозяину, бегая по берегу, издавая громкое ржание и ударяя копытами по земле. Множество людей жаждали заполучить и стремились поймать этого прекрасного скакуна, но тщетно. Как говорится в старом рыцарском романе, каждый год в определенное время лес наполнен горестным ржанием великолепного скакуна, который никак не может найти своего владельца.
Собиратели фольклора называют истории, подобные этой, легендами о жене-фейри. В них на смертного жениха налагается какой-либо запрет. Иногда он не должен произносить имя своей супруги, в других сказках, таких как история о Мелюзине, ему запрещается искать ее в определенный день недели. Суть сюжета, несомненно, заключается в том, что это табу нарушается, и в большинстве случаев смертный мужчина теряет свою сверхъестественную подругу. Встречаются и другие аналогичные истории, впрочем не выходящие за рамки общей сюжетной канвы. В частности, в подобных легендах говорится о краже вещей женщины-фейри. По сути, эти истории очень похожи на те сказки, в которых рыбак ворует кожаное каноэ русалки, чтобы сделать ее своей женой, а охотник, найдя в лесу спящую девушку-лебедя, крадет принадлежащий ей плащ из перьев и обретает над ней сверхъестественную власть. У многих дикарей супруги часто не называют имен, а порой даже не видят лиц друг друга на протяжении нескольких месяцев после свадьбы.
В приведенной выше истории смертному жениху было запрещено при любых обстоятельствах упоминать свою супругу – фейри, несомненно относящуюся к той категории сверхъестественных существ, с которыми столкнулись в соответствующих балладах Томас Рифмач и Бонни Килмени. Они стали жителями страны фейри, которую можно отождествить с кельтским загробным миром. Река, пересекаемая женщинами-фейри, чем-то похожа на Стикс, а сама дама прямо говорит Грэленту, что если он доберется до противоположного берега, то умрет. Страна фейри в раннем кельтском фольклоре полна всевозможных удовольствий, но в этом мире царит смерть, и из него практически невозможно вернуться назад.
Лэ о Печальном РыцареСобытия, описываемые в этом произведении, снова происходят в Нанте. По словам Марии, «некоторые арфисты называют его «Лэ о Четырех Печалях». В этом бретонском городе жила дама, которую полюбили сразу четыре очень знатных барона. Однако они не были одиноки в своих чувствах, ибо прекрасные глаза девушки зажгли огонь в сердцах всех юношей этого древнего города. Всем им она улыбалась, но никому не отдавала предпочтение. Из всего этого множества людей заметно выделялись четыре знатных мужа, решившие стать ее постоянными спутниками. Чтобы добиться расположения девушки, бароны общались друг с другом очень вежливо, но она была одинаково любезна со всеми, и никто не мог сказать, нравится ли ей кто-то из них больше, чем остальные.
Неудивительно, что каждый из четырех баронов считал, будто дама предпочитает его прочим. Каждому из них она преподносила подарки, и все они участвовали в рыцарских поединках с ее именем на устах. Однажды в Нанте должен был состояться масштабный турнир, и все четверо влюбленных решили принять в нем участие. Из всех соседних земель и герцогств прибыли на это состязание славные рыцари, чтобы ломать копья во имя рыцарской доблести.
Дружеские поединки длились от рассвета до заката, и против четырех воинов из Нанта выступили четверо иноземных рыцарей. Двое из них приехали из Эно, а остальные были фламандцами. Противники бились так отчаянно, что лошади всех восьмерых упали навзничь. Четыре рыцаря из Нанта легко поднялись с земли, но четыре иноземца оставались лежать неподвижно. Однако их друзья уже спешили им на помощь, и вскоре бросившие вызов утонули в целом море стали.
Затем дама, во славу которой эти четыре храбреца защищали арену, сидела на своем месте, глядя на смелых рыцарей, вставших перед ней на колени. Вскоре друзья нантских баронов поддержали их, и разыгралась нешуточная битва. Сначала удача была на стороне одной команды, а потом она перешла к другой, но четырех воинов, бросивших вызов, подвела их поспешность – они вырвались вперед и были отрезаны от своих друзей. В результате три рыцаря погибли, а четвертый был настолько тяжело ранен, что его, находящегося между жизнью и смертью, унесли с поля боя. Иностранные воины настолько разозлились из-за сопротивления, оказанного им местными рыцарями, что разбросали щиты своих противников по всей арене. Но рыцари из Нанта в этот день одержали победу и, подняв своих четырех убитых и одного раненого товарища, отнесли их всех в дом девушки, которую те так любили.
Когда печальная процессия достигла его ворот, дама казалась убитой горем. Трех своих погибших поклонников она похоронила в прекрасном аббатстве с большими почестями. За четвертым же ухаживала с таким умением, что его раны вскоре зажили, и он окончательно поправился. Однажды дама, сидя рядом с рыцарем после трапезы, очень опечалилась, вспомнив об убитых из-за нее воинах. Она опустила голову на грудь и, казалось, погрузилась в тоскливые размышления. Рыцарь заметил, что она чем-то крайне расстроена, но никак не мог понять причину ее печали.
– Милая дама, – произнес он, – мне кажется, что вас мучит какое-то великое горе. Откройте мне причину своей печали, и, возможно, я сумею утешить вас.
– Друг мой, – ответила дама, – я печалюсь из-за ваших умерших товарищей. Еще ни одной даме не служили сразу четыре столь храбрых рыцаря, трое из которых были убиты в один и тот же день. Простите мне то, что я до сих пор вспоминаю о них, но я решила написать лэ, чтобы люди не забыли ни этих воинов, ни вас. Я назову его «Лэ о Четырех Печалях».
– Нет, милая дама, – возразил рыцарь, – не называйте его «Лэ о Четырех Печалях», лучше дайте ему имя «Лэ о печальном рыцаре». Трое моих товарищей мертвы. Они ушли навсегда и больше никогда не вернутся к нам. Все их печали улетучились, умерла вместе с ними и их любовь к вам. Лишь один я остался в живых, но разве у меня есть надежда? Моя жизнь более горька, чем их могила. Я вижу вас, когда вы приходите ко мне, я разговариваю с вами, но никогда я не смогу получить вашу любовь. Из-за этого я испытываю величайшую грусть, я опустошен. Поэтому я и прошу вас – назовите свое лэ в мою честь – «Лэ о печальном рыцаре».
Дама взглянула на него, и в ее взгляде читалась решительность.
– Да, – ответила она. – Вы правы. Лэ будет называться так, как вы желаете.
Итак, стихотворение было написано и названо так, как хотел рыцарь. «Больше я о них ничего не слышала, – пишет Мария. – И больше ничего не знаю. Волей-неволей мне придется закончить свой рассказ».
Конец этого лэ написан в типичной средневековой манере и прекрасно подходит для того, чтобы стать завершением данной главы. Нам ничего не известно о том, что потом произошло с дамой и рыцарем. Я ни в коем случае не виню в этом Марию, так как, благодаря тому утонченному чувству гармонии, которое характерно для всех великих художников, она решила, что намного более правильным будет оставить своих персонажей именно на этой стадии развития их отношений. Всегда найдутся те, кто станет обвинять ее произведение в незавершенности, но не следует забывать, что, считая это ее творческое решение провалом, они сами никогда не забудут сюжет написанной Марией истории. Ведь, если бы повествование закончилось свадьбой, наши скептики обязательно отправили бы его на чердак своего сознания, где хранится множество других пыльных воспоминаний.
