Ольга Петерсон - Мифы и легенды народов мира. Том 6. Северная и Западная Европа
Сам же Артур был в короне и в золотом платье, и обращение его всем очень понравилось.
Когда все насытились, король пригласил рыцарей в поле для военных игр, а все дамы вышли на стены и подошли к окнам, чтобы смотреть на военные забавы, и рыцари изо всех сил старались отличиться, потому что между ними не было ни одного, который не имел бы тут своей сестры, жены, подруги. В этот день победу одерживали все рыцари Круглого Стола.
Жила в это время при дворе молодая девушка по имени Елена. Она была племянница короля Артура, дочь его сестры, и была она самая красивая девушка, какую только знали в ее времена. Увидала она Персиваля, полюбила его, и неудивительно, потому что он был самый красивый рыцарь на свете. А после турнира рыцари занялись беседой с дамами, и все очень веселились. Елена же только и думала, что о Персивале. С наступлением ночи все рыцари разошлись по своим комнатам и палаткам. Елена же не находила себе покоя: она послала одного из своих служителей к Персивалю и приказала сказать ему, что она, племянница короля Артура, очень желала бы, чтобы он принял участие в военных забавах с рыцарями Круглого Стола, и просит его надеть красное вооружение, которое она ему посылает. Персиваль очень удивился и обрадовался, что такая прекрасная молодая девушка приказала ему вооружиться против рыцарей Круглого Стола, и отвечал посланному, что готов исполнить все, что бы ни приказала ему его госпожа.
На другой день после пира опять все рыцари вышли в поле для состязания, и все дамы и девушки собрались смотреть на них.
Выехал и Персиваль в великолепном красном вооружении, присланном Еленой. В этот день Персиваль бился так много и так удачно, что победил всех рыцарей Круглого Стола, так что видевшие это говорили, что он был лучший рыцарь на свете и должен занять последнее свободное место за Круглым Столом. Король, отличавшийся не только военными доблестями, но и мудростью, подошел к Персивалю и сказал:
— Благородный рыцарь! С этого времени я желаю, чтобы ты принадлежал к моей дружине, и знай, что я хотел бы оказать тебе большую честь.
Персиваль отвечал:
— Благодарю вас, государь.
И тут снял он свой шлем, и король, узнав его, очень удивился и спросил, каким образом случилось, что, вчера еще безоружный, он явился в полном вооружении и почему скрыл свое имя. И Персиваль отвечал ему:
— Одно только могу сказать вам — все это сделал я из любви к одной прекрасной даме, и, если бы предстояло мне начать все сначала, я не задумался бы ни на минуту.
Услыхав его ответ, король засмеялся и от души простил его, сказав, что то, что совершает рыцарь из любви, должно быть прощаемо без затруднения. И так же простили ему и остальные рыцари Круглого Стола.
Видя потом, что все стали усаживаться за Круглый Стол, Персиваль сказал, что и он желал бы занять тут свободное место. Но Артур отвечал ему:
— Персиваль, прекрасный друг, не садись тут, если ты веришь мне, потому что раньше уже пробовал сесть на это место один человек и погиб.
Персиваль отвечал, что, если не позволят ему сесть на этом месте, он вернется назад в свою землю, откуда он пришел, и никогда больше не появится при дворе короля Артура. Услышав это, сильно рассердился Артур, потому что крепко помнил он то, что сказал ему Мерлин. Но все другие доблестные рыцари стали так упрашивать короля, что он наконец согласился. Собрались все рыцари к Круглому Столу, сели по своим местам, и осталось одно только свободное место. Персиваль прошел прямо к этому месту и сел, но, как только сел он, камень провалился с треском, и земля сотряслась так ужасно, что всем, бывшим тут, показалось, что они проваливаются в бездну. Из трещины же, которую дала земля, поднялся дым, и наступила такая тьма, что никто из них не мог видеть друг друга. Вслед за тем послышался голос:
— Король Артур, ты нарушил приказание, данное тебе Мерлином: Персиваль, садясь на это место, совершил величайшую дерзость, какой никогда еще не позволял себе доблестный рыцарь, и много еще бед причинит это как ему самому, так и всем рыцарям Круглого Стола. Если бы не великие заслуги отца его, он погиб бы ужасною смертью. Итак, знай, король Артур, что чудодейственный сосуд Грааль находится теперь в твоей земле, в доме одного богатого человека, которого зовут щедрым королем Рыболовом. Он болен великой болезнью и постигнут великою немощью и не может умереть, пока один из сидящих здесь рыцарей не прославится своими военными и рыцарскими подвигами как самый лучший рыцарь в мире. Когда он достигнет этого, Господь направит его в дом щедрого короля Рыболова, и король Рыболов велит пронести сосуд мимо всех, находящихся в его доме, и, если рыцарь спросит, для чего служит этот сосуд, король Рыболов выздоровеет. По выздоровлении он передаст рыцарю сосуд и откроет сокровенную тайну, известную теперь ему одному, и страна освободится от тяготеющих над нею чар.
Голос смолк, и Персиваль поклялся душою своего отца, что не проведет и двух ночей в одном месте, пока не найдет жилище богатого короля Рыболова. То же сказали и многие другие рыцари. Узнав об этом, очень обрадовался король Артур и, проводив рыцарей в путь, распустил свой двор: многие рыцари вернулись в свои земли, другие же остались при короле.
Между тем Персиваль и другие рыцари, простившись с королем, целый день ехали все вместе, и не встретилось им на пути никакого приключения. На другой день в третьем часу оказались они на распутье четырех дорог: тут возвышалась часовня, росло одно дерево и стоял крест. И сказал тогда Гавейн:
— Господа, мало будет проку, если все мы поедем вместе, и я посоветовал бы каждому из нас отправиться своим путем–дорогою, потому что иначе предприятие наше кончится неудачею.
И все отвечали ему:
— Очень хорошо сказано.
На том они расстались: каждый выбрал себе путь по вкусу, и все порознь отправились они на поиски сосуда Грааля. Но о приключениях, бывших с ними в пути, ничего не говорится в книге.
Рассказ ничего не говорит ни о Гавейне, ни о его товарищах. Рассказывается только, что Персиваль, расставшись с ними, целый день ехал, никого не встретя на своем пути и не найдя ни одного постоялого двора, где бы мог он пристать на ночлег, так что пришлось ему остановиться на ночь в лесу. Он разнуздал свою лошадь и пустил ее пастись на траву, а сам ни на минуту не сомкнул глаз и всю ночь стерег свою лошадь, опершись на щит и держа наготове меч.
На заре он взнуздал коня и, немедля пустившись в путь, не отдыхая, ехал до полудня. Ехал он так, глядя перед собою, и увидал на дороге рыцаря, лежавшего на траве и пронзенного насквозь пикой. Как раз около него к дереву привязаны были мул и лошадь, и тут же сидела прекраснейшая в мире дама и так горестно оплакивала рыцаря, лежавшего на траве, что каждый, видя это, поневоле пожалел бы ее.
И Персиваль поскакал к ней, пришпорив коня.
— Спаси вас Господь, — сказал он ей, — и да пошлет Он вам в будущем побольше радости!
— Прекрасный рыцарь, — отвечала ему дама, — никогда уж не видать мне радости после того, как погиб тот, кого я так любила и который сам так же сильно любил меня.
— Как звали его, сударыня? — спросил Персиваль.
— Имя ему было Гюргане, он принадлежал к рыцарям Круглого Стола и вместе с другими рыцарями отправился на поиски сосуда Грааля.
Услыхав это, Персиваль почувствовал сильнейший гнев и чуть не свалился с лошади; сердце его до того сжалось, что он не в силах был произнести ни слова. И когда он наконец в состоянии был говорить, он сказал:
— Давно ли странствуете вы с ним?
И она отвечала:
— Я скажу вам это. Случилось так, что один великан, живший на расстоянии половины дневного пути от нашего замка, просил моей руки у моего отца, и родители мои отказали ему. И когда великан этот узнал, что родители мои должны были отправиться ко двору короля Артура на его празднество, он очень этому обрадовался, явился в наш замок, где я осталась совершенно одна, разбил двери, проник в залу, никого не встретив на своем пути, нашел меня в комнате моей матери, подхватил меня на руки, вынес из дому, посадил на мула, которого вы тут видите, и привез сюда. В то время проезжал лесом этот рыцарь. Услыхав мои крики, он поскакал к нам. Завязалась битва, и рыцарь, отличавшийся необыкновенной отвагой и военным искусством, отсек великану голову и повесил ее в ветвях дерева. Потом он велел мне следовать за собою и посадил меня на мула. Я очень обрадовалась и обещала во всем повиноваться ему и всюду следовать за ним в благодарность за то, что он освободил меня. Так ехали мы весь день до утра и все утро, пока не доехали до шатра, из которого доносился шум и веселый говор. Мы въехали в шатер прямо на лошадях, так как полы его были высоко подняты для пропуска слуг, носивших кушанья. Там нашли мы нескольких молодых девушек. Они то выражали безмерную радость, то вдруг погружались в столь же глубокую печаль. Рыцарь очень удивился этому и спросил их о причине такого странного поведения. Одна из них вместо ответа посоветовала ему поскорее удалиться, если не хочет он быть убитым. Но он отвечал им, что ни за что не уйдет. В то время как мы стояли как раз посреди палатки, явился карла на лошади с хлыстом в руке и вместо приветствия стегнул меня по руке, потом, подъехав к бревну, на котором держался шатер, повалил его на нас, а за ним и весь шатер. Все это очень раздосадовало моего спутника, но он счел недостойным сражаться с карлой. Карла же повернул свою лошаденку, стегнул ее хлыстом и уехал. Мы тоже повернули назад и поехали своей дорогой, потому что тут нам делать было нечего. Так продолжали мы ехать лесом, и вскоре послышалось нам, что лес зашумел, словно надвигалась буря, и я сильно испугалась. Оглянувшись, мы увидали рыцаря в красных доспехах, скакавшего во весь опор, так что лес трещал и шумел.
