Олег Ивик - История загробного мира
Возникает законный вопрос: почему для рая было выбрано столь «нерайское» на первый взгляд место? Но если вдуматься, то именно это место оказалось чрезвычайно удачным, что позднее подтвердилось блистательным расцветом цивилизации Междуречья. Рай в те далекие годы предназначался Богом не для бесплотных праведников с арфами в руках, а для живых людей, которым уже была дана заповедь «плодитесь и размножайтесь», причем для людей-тружеников. Моисей пишет, что Адам был поселен в саду Эдемском для того, «чтобы возделывать его и хранить его». Ева же была сотворена как «помощник» Адама. О праздности речь отнюдь не шла, речь шла о труде. И древняя Месопотамия подходила для этого как нельзя лучше: земля здесь отличалась исключительной плодородностью. Несмотря на суровые условия, именно в Двуречье человеческий труд мог вознаграждаться сторицей, что позднее и произошло. Разливы двух рек покрывали землю слоем ила – великолепного натурального удобрения. Достаточно было построить систему дамб, каналов, плотин и цистерн для хранения воды, чтобы Месопотамия превратилась в житницу Передней Азии. В пятом веке до н. э. Геродот писал об этих местах:
«Из всех стран на свете, насколько я знаю, эта земля производит безусловно самые лучшие плоды Деметры… Урожай здесь вообще сам-двести, а [в хорошие годы] даже сам-триста. Листья пшеницы и ячменя достигают там целых четырех пальцев в ширину. Что просо и сесам бывают там высотой с дерево, мне хорошо известно, но я не стану рассказывать об этом. Я знаю ведь, сколь большое недоверие встретит мой рассказ о плодородии разных хлебных злаков у тех, кто сам не побывал в Вавилонии… Повсюду на равнине растут там финиковые пальмы, в большинстве плодоносные. Из плодов пальм приготовляют хлеб, вино и мед».
Из других деревьев, произраставших в раю, надо отметить смоковницы, ибо именно из их листьев, согласно Библии, Адам и Ева сделали себе первую в мире одежду. Кстати, Геродот особо отмечает, что смоковницы в Двуречье не растут. Но мы знаем, что «отец истории» иногда пользовался непроверенными сведениями, а богооткровенную книгу в этом подозревать не должно… Впрочем, возможно, это разногласие было вызвано изменившимся за пять тысяч лет климатом. Не исключено также, что рощи смоковниц были уничтожены Потопом.
Наконец, говоря о растительном мире, безусловно следует упомянуть описанные в Библии «дерево жизни посреди рая», и «дерево познания добра и зла». Второе из них было, с точки зрения Евы, «хорошо для пищи… и приятно для глаз». Что касается дерева жизни, то его плоды были, судя по всему, малоаппетитны. Во всяком случае, Господь, запретив людям вкушать от дерева познания, по поводу дерева жизни никаких запретов не оставлял. Более того, он прямо разрешил есть его плоды в числе прочих райских деревьев: «…от всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь».
При этом Господь отнюдь не хотел, чтобы люди ели от дерева жизни:«… Сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно».
Таким образом, можно предположить, что плоды дерева жизни, в отличие от плодов дерева познания, были настолько непривлекательны, что польститься на них мог только человек осведомленный.
Из полезных ископаемых рая можно отметить огромные запасы нефти, газа, твердых битумов и асфальта и некоторое количество поваренной соли, медной руды и серы. В Книге Бытие, кроме того, отмечены золото, оникс и неведомый бдолах, которые встречаются в течении реки Фисон. Но возможно, эти ископаемые были расположены за границами рая.
Приблизительно так выглядел рай, в котором суждено было жить и размножаться грядущему человечеству. Но грехопадение Адама и Евы и их изгнание привели к тому, что рай полностью обезлюдел. У его ворот был поставлен херувим с пламенным мечом, и люди здесь более не появлялись. А через несколько поколений райский сад, который так и не был возделан, смыли с лица земли воды Потопа.
Существовали и другие версии расположения земного рая. Но они в основном бытовали в те времена, когда люди, уже зная, что Земля круглая, не представляли ни ее размеров, ни ее общей географии. Согласно этим версиям, далеко на востоке, за Индией, существовала река, разделяющаяся на четыре русла. Одно из них – река Ганг, которая отождествлялась с Фисоном. Вторая река, названная в Библии Тихоном, отождествлялась с Нилом, поскольку «она обтекает всю землю Куш…», а землей Куш в древности называли Нубию (север современного Судана). Истоки Нила были открыты только в девятнадцатом веке. В те времена, когда Индийский океан считали замкнутым морем, а о Тихом океане и южной оконечности Африки ничего известно не было, казалось вполне логичным, что Нил, беря начало на дальнем востоке, течет в сторону экватора, возможно, пересекает его, затем поворачивает на север и вливается в Нубию с юга. Ну, а Тигр и Евфрат каким-то образом доходили до Армянского нагорья.
Армянский дипломат тринадцатого века Смбат Спарапет считал Тихоном современную Амударью, через которую он переправлялся на пути в Каракорум, ставку великого хана Монгольского улуса.
Многочисленные средневековые карты помещают Paradisusдалеко на востоке Азии, на некоторых из них показаны и четыре райские реки, а иногда и знаменитые деревья (см. рисунок).
В анонимном географическом трактате «Полное описание вселенной и народов», созданном в Византии в четвертом веке, подробно рассказывается об Эдеме и его населении: «Говорят, что племена камаринов обитают в восточных пределах, описанных Моисеем под именем Эдема; отсюда же берет начало величайшая река, разделяющаяся затем на четыре русла, имена которым Геон (Тихон. – О.И.), Фисон, Тигр и Евфрат. Люди, которые населяют упомянутую землю, весьма благочестивы и кротки; им чужды всякие пороки как телесные, так и душевные… Камарины не питаются хлебом и другой подобной пищей, как все народы, не разводят, как мы, огня, но, как они сами утверждают, получают ежедневно хлеб, дождем падающий с неба, и питаются диким медом и перцем…»
Примерно тогда же был написан и другой географический трактат, «Дорожник от Эдема». Здесь тоже упоминаются загадочные жители рая – макарины. «В Эдеме у макаринов один храм – гора из цельного рубина длиной в семь и шириной в три мили. В храме семь алтарей, и в него ведет лестница, насчитывающая семьдесят две ступени. У подножия горы протекает райская река и разделяется здесь на четыре потока: Геон и Фисон текут к югу, а Тигр и Евфрат – на север. Пища тамошних людей – плоды, дикий мед, весенняя пшеница и манна. Манна падает с неба семь дней, начиная с великой субботы. Из рая, словно туман, нисходит также и пшеница, и ими люди живут всегда и вовеки. Здесь они не снимают урожая, не сеют и не жнут, а только славословят Творца».
Автор «Дорожника» добросовестно просчитывает расстояние от земного рая до «римских земель» и приходит к выводу, что оно составляет «тысяча четыреста двадцать пять переходов; каждый равен шестидесяти милям». Итого он насчитывает 630 900 миль. Цифра эта вызывает множество недоуменных вопросов. Во-первых, непонятно, в каких милях он считает. Расстояние от Рима до Константинополя он определяет в 86 переходов, то есть в 5160 миль; отсюда ясно, что речь идет не о римских милях (1481,5 м): исходя из сухопутного маршрута между Римом и Стамбулом, который не превышает трех тысяч километров, миля автора оказывается не больше 600 м. Во-вторых, даже при такой, неведомой истории мини-миле расстояние до рая получается равным почти десяти экваторам… И наконец, даже если принять цифры автора, то после перемножения количества миль и переходов расстояние все равно получится другим.
Но такие противоречия отнюдь не смущали путешественников, которые стремились лично увидеть Эдемский сад. И паломники шли на восток, неся в котомках копии «Дорожников» и в свою очередь составляя свои. Впрочем, порой их вели не богоугодные стремления, а простое любопытство.
В «Житии Макария Римского» рассказывается о трех монахах, которые решили посмотреть, «где кончается небо, ибо говорят, что оно кончается у железного столпа». И странники отправились на восток. Дело происходило в пятом веке, за Индией ойкумена заканчивалась и начинались места малоисследованные. Любопытные монахи миновали страну андрогинов, страну песиглавцев и страну обезьян. В пути они встречали таких редких зверей, как единороги и онокентавры. Потом начались земли, где разнообразным мучениям подвергались грешники. Мучения эти происходили не в подземном аду, а прямо на земле, один из грешников был даже привязан между двух высоких гор. Это, кстати, едва ли не единственный филиал ада, расположенный столь высоко. Грешники здесь были терзаемы в основном змеями, кишащими в специальном озере и в ямах. Часть грешников терзаниям не подвергалась, но обитала в листве гигантской смоковницы, приняв облик воробьев. Воробьи эти вопили человеческими голосами и были крайне недовольны своим существованием, хотя на фоне остальных их участь выглядела вполне завидной. Вызывает удивление тот факт, что, по словам автора, монаха Феофила, ад находился сравнительно недалеко от рая. Миновав восточную границу ада, монахи шли еще сорок дней, но, поскольку они все это время «не вкушали ничего, кроме воды», трудно представить, чтобы они проходили больше двадцати километров в день. Таким образом, место, которое монахи сначала приняли за рай, находилось не дальше чем в восьмистах километрах от ада. Здесь стоял «храм великий из хрусталя и в середине его престол и источник, струящий как бы молоко». Вокруг разносился запах мира, и «мужи страшные и досточудные… пели ангельские песнопения и херувимские напевы». Молочный родник оказался «источником бессмертия для праведников». Неподалеку протекала река, и «от реки этой исходил свет вдвое сильнее земного». Воды ее насыщали, и монахи, уже и так постившиеся сорок дней, напившись из реки, еще сто дней «оставались тут, не вкусив, видит Бог, ничего, кроме воды той».
