Маргарет Нобель - Мифы буддизма и индуизма
– Теперь тебе понадобится все твое оружие! – прокричал Карна Пандаву.
Последняя битва
Мгновение спустя два героя, словно разъяренные слоны, сошлись в смертельной схватке. Все присутствовавшие при этом затаили дыхание, битва стихла. Каждый задавал себе один вопрос – кто будет победителем? Пандавы ставили на Арджуну, Кауравы – на Карну.
Герои осыпали друг друга тучами стрел, заслонявшими солнце. Каждый пускал в ход свое оружие. Карна и Арджуна наносили друг другу рану за раной, но не обращали на это внимания. Арджуна выпускал в противника стрелу за стрелой, но Карна отражал их. Тогда Арджуна схватил пылающий дротик. Но и его отразил Карна, выпустив водяную стрелу.
Из лука Арджуны вылетали стрелы, острые как бритва. Они пронзали колесницу Карны и его стяг. Карна, в свою очередь, прибег к помощи волшебного оружия Бхаргавы и отразил стрелы Арджуны. Поддерживаемые криками собравшихся, герои ринулись друг на друга с удвоенной энергией.
Внезапно с пронзительным звоном лопнула тетива Гандивы. Воспользовавшись передышкой, Карна принялся осыпать Арджуну стрелами. Воины Кауравов, решив, что победа осталась за ними, разразились громкими криками. Это лишь подстегнуло Арджуну. Набросившись на Карну, он принялся наносить ему рану за раной. Карна выпустил пять золотых стрел, которые пронзали врага и возвращались к хозяину. Арджуна выпустил свои стрелы и отразил нападение. Разгневавшись, он снова натянул тетиву своего лука, и его стрелы так глубоко вонзились в тело Карны, что тот содрогнулся от боли. Устрашившись, Кауравы бросились прочь с поля брани. Оставшись один, Карна не ощутил страха и снова бросился на врага. В этот момент змей Ашвасена, желая погубить ненавистного ему Арджуну, принял облик стрелы и вполз в колчан Карны. Не подозревавший об этом Карна считал, что у него осталась одна, смертельная стрела Индры. Вынув из колчана Ашвасену, Карна вложил стрелу в лук.
– О Карна, – сказал возничий, – это не та стрела. Возьми другую.
– Карна никогда не меняет стрел, – надменно ответил сын бога солнца.
С этими словами он натянул тетиву и выпустил стрелу, которой поклонялся многие годы.
Поняв, что это за стрела, Кришна топнул ногой так, что колесница Арджуны ушла в землю. Лошади упали на колени, и стрела просвистела над головой Арджуны, лишь слегка задев его венец.
– Выпусти меня еще раз, и я поражу твоего врага! – прошипела стрела, вернувшись к Карне.
– Я никогда не использую одну стрелу дважды, – ответил Карна.
Наступил час его гибели. Земля содрогнулась и поглотила колесо его колесницы. Изнемогая от ран и усталости, сын возничего вспомнил о другой стреле. Но Арджуна не медлил. Колесница Карны прочно увязла в земле, и Арджуна уже натянул тетиву, когда Карна взмолился:
– Во имя чести воина, не стреляй, пока я не вытащу колесницу из земли!
– Где была твоя честь, Карна, когда в твоем присутствии нанесли оскорбление Драупади? – ответил Арджуна.
Тогда Карна выпустил стрелу, что пронзила грудь Арджуны. Он пошатнулся и выронил лук. Воспользовавшись этим, Карна спрыгнул с колесницы и попытался вытащить колесо из земли. Придя в себя, Арджуна поднял лук и выпустил стрелу, снесшую стяг Карны. Видя, как падает на землю штандарт командующего, воины Кауравов пришли в отчаяние. Не дожидаясь, пока Карна взойдет на колесницу, Арджуна выхватил самую смертоносную из своих стрел и, вложив ее в лук, выпустил в своего врага, снеся ему голову. Лучи заходящего солнца в последний раз осветили прекрасное лицо воина, подобное цветку лотоса с тысячью лепестков. Пандавы издали восторженный крик, а Дурьодхана залился слезами, оплакивая сына возничего. Когда тело Карны рухнуло на землю, реки остановили свой бег, солнце побледнело, а горы содрогнулись.
XIV. Армия мертвых
С тяжелым сердцем встретили свою победу Пандавы, ведь им предстояло сообщить престарелому Дхритараштре и царице Гандхари ужасную весть о гибели их сыновей. Победа у Курукшетры сделала Юдхиштхиру царем всей страны. Дхритараштра признал это, объявив, что вместе с Гандхари и Притхой собирается удалиться от мира. Они решили поселиться на берегу Ганги и провести остаток жизни в молитвах. Месяц прожили с ними в уединении братья Пандавы, прося богов ниспослать старикам мир и покой. На исходе месяца их посетил Вьяса, великий мудрец, известный своей набожностью и ученостью. С его помощью Дхритараштре удалось многое постичь.
Гандхари Вьяса сказал:
– Выслушай меня, о царица! Благая весть у меня для тебя: сегодня вы снова увидите своих детей, ибо они восстали ото сна. Утешь свою скорбь, и пусть твое сердце успокоится.
Не смея поверить словам Вьясы, старики все же явились на берег Ганги. День, который они провели в ожидании чуда, показался им годом. Наконец солнце село и они совершили омовение в священных водах реки. Когда настала ночь, на берег вышел Вьяса и призвал мертвых явиться смертным, чтобы скорбь их утихла.
Процессия
Странный звук раздался с реки, и постепенно из вод ее в сияющих доспехах под развевающимися стягами вышли цари и их воины. Здесь был и Дурьодхана, сын Дхритараштры и Гандхари, Бхишма, Дрона и Карна, Шикхандин и Друпада, и тысячи других. Зависть, гордыня, гнев больше не имели над ними власти. Дхритараштра, слепой с рождения, впервые узрел своих сыновей и познал радость отцовства.
Мертвые вышли на берег и смешались с живыми. В ту ночь никто не ощущал ни печали, ни страха. Карна признал Кунти своей матерью и примирился с Пандавами. При виде Дурьодханы скорбь покинула сердце Гандхари.
На рассвете тени мертвых снова скрыли воды Ганги, а живые, охваченные светлой печалью, вернулись к своим повседневным заботам.
XV. Юдхиштхира и его пес
Развитие индуизма вступило в ту эпоху, когда религия снова обращается к праведным богам. Бог, как и его последователи, должен отвергать материальные блага. За пятьсот лет до христианства буддисты проповедовали концепцию отречения и саморазвития. В эпоху христианства эти идеи окончательно оформились, однако эволюция на этом не остановилась. Индуизм продолжал развиваться, и на первый план вышел Кришна. Этот факт нашел отражение и в индийском эпосе, в частности в Махабхарате.
По мнению некоторых ученых, в этом эпосе возрожден древний мир чудес. Боги, герои, полубоги смотрят на нас со страниц Махабхараты, словно с причудливого гобелена. Жизнь и смерть, верность и предательство – об этом повествует Махабхарата. Более поздние авторы вносили свои добавления в текст эпоса, словно вплавляя древние легенды и предания в слиток эпоса. Последний эпизод Махабхараты примечателен не менее прочих, ибо рассказывает о том, как важны в этой жизни верность и сострадание.
Последнее паломничество
Пятеро братьев, победивших в сражении у Курукшетры, правили страной тридцать шесть лет. Почувствовав, что приближается их конец, они оставили трон наследникам и, взяв с собою Драупади, отправились в последнее путешествие. В этом паломничестве их сопровождал верный пес. Достигнув Гималаев, путники стали подниматься на гору. Только непорочным суждено было вознестись на небо, и, как ни велика была слава Пандавов, лишь Юдхиштхира, старший из братьев, заслужил это право. Один за другим слабели и умирали Драупади, Бхима, Арджуна, Накула и Сахадева. Не оглядываясь назад, без единого стона и вздоха, Юдхиштхира и его пес продолжали свой путь.
Неожиданно в небе грянул гром и перед путниками в сияющей колеснице явился бог Индра, владыка небес. Он пришел, чтобы забрать Юдхиштхиру в обитель богов.
– Взойди в колесницу, – обратился Индра к Юдхиштхире.
Ответ царя показывает, какой большой путь прошел индийский народ от простого поклонения космическим богам до одухотворения этих богов. Юдхиштхира отказался подниматься в колесницу до тех пор, пока не воскреснут его братья и Драупади, которых он желал взять с собой. Только получив заверение Индры в том, что братья и жена уже ожидают его на небе, Юдхиштхира согласился взойти в колесницу, но отступил в сторону, чтобы пропустить вперед пса.
Пес
Индра, однако, воспротивился этому. Для индусов пес – нечистое животное. Даже подумать нельзя о том, чтобы он очутился на небе. Индра попросил Юдхиштхиру отослать собаку, но тот отказался. Пес был его другом, верным в радости и горе, поддержкой в минуты одиночества. Даже на небесах Юдхиштхира не был бы счастлив, сознавая, что предал друга.
Бог упрашивал Юдхиштхиру так и этак, но тот стоял на своем.
– Грешно отвергать того, кто любит тебя, – твердил он.
Никогда, говорил Юдхиштхира, не пожертвует своей честью во имя личного счастья.
– Ты же знаешь, – убеждал его Индра, – что присутствие пса осквернит небо. К тому же странно слышать слова о преданности псу от того, кто продолжил свой путь, даже не оглянувшись на братьев и жену.
Юдхиштхира с горечью отвечал, что вынужден был покинуть мертвых, ибо они не могли сопровождать его. По мере того как он говорил, решимость его все возрастала, и наконец он заявил, что не может себе представить деяния более отвратительного, чем бросить пса.
