Томас Булфинч - Мифы и легенды рыцарской эпохи
Пока Тристрам удостаивался почестей при дворе короля Артура, душу Марка терзала наичернейшая ревность. Стоило ему взглянуть на Изольду, как он вспоминал, что она любит Тристрама, и редкая удачливость племянника зародила в нем мысли о мести. Наконец он решил инкогнито отправиться в Лоэгрию, внезапно напасть на Тристрама и убить его. Он взял с собой двух рыцарей, воспитанных при его дворе, которые, как он думал, были преданы ему. Не желая оставлять Изольду дома, он потребовал, чтобы она сопровождала его вместе с верной Брангвейн и еще двумя служанками.
Достигнув окрестностей Камелота, Марк поделился своим планом с рыцарями, но они пришли от него в ужас. Более того, они заявили, что отказываются оставаться у него на службе, и тут же уехали. Марк предположил, что они вполне могут поехать ко двору короля Артура и все рассказать ему. Марку было необходимо опровергнуть обвинения рыцарей, и, оставив Изольду в аббатстве, он отправился в Камелот.
Довольно скоро он заметил на дороге группу рыцарей, служивших при дворе короля Артура, и постарался избежать встречи, поскольку знал их привычку вызывать на поединок любого незнакомого рыцаря. Но было слишком поздно. Они разглядели его доспехи, узнали в нем корнуолльского рыцаря и решили немного развлечься. Среди рыцарей был Дагонет, шут короля Артура, которому, несмотря на уродство и слабосилие, было не отказать в отваге. Пока Марк приближался, рыцари договорились, что Дагонет представится сэром Ланселотом Озерным и бросит вызов корнуолльскому рыцарю. Они обрядили Дагонета в доспехи одного из рыцарей, который был ранен и не мог вынести тяжести щита и доспехов, и отправили к перекрестку дорог. Внешний вид противника не внушил Марку опасений, и он решил принять вызов, но, когда карлик подъехал и представился сэром Ланселотом Озерным, Марк почувствовал, как в его сердце закрадывается страх, пришпорил коня и поскакал во весь опор, преследуемый криками и смехом рыцарей.
Тем временем Изольда, оставшись в аббатстве с верной Брангвейн, нашла единственное развлечение в прогулках по лесу, примыкающему к аббатству. Здесь, у источника, спрятавшегося в тени деревьев, Изольда думала о своем любимом и иногда под звуки арфы пела баллады, вспоминая о самых грустных и самых радостных минутах жизни. Как-то ее пение услышал подлый рыцарь Брюс Безжалостный и стал крадучись подбираться к ней. А Изольда пела:
О, тишина, тенист зеленый грот,
Сулящий отдых для души мятежной,
Пока воспоминание живет
И будит горе в сердце моем нежном.
Самой природой созданный приют —
Журчит родник, поля цветов питая
И заглушая мои стоны тут,
Где глаз печаль слезами истекает.
Где рыцарь мой и как его дела?
С ним и любовь, и доблесть, и удача.
Великий рыцарь Круглого стола!
Тристрам! Я тут! Твоя Изольда плачет…
Брюс Безжалостный, который, как и большинство других негодяев, уже испытал на себе силу оружия Тристрама и, естественно, ненавидел его, услышав его имя из уст прекрасной певицы, с удвоенной энергией выскочил из укрытия и набросился на несчастную жертву. Изольда лишилась чувств, а Брангвейн огласила воздух отчаянными криками. Брюс понес Изольду туда, где привязал коня, но животное отвязалось и паслось на некотором расстоянии. Брюсу пришлось положить на траву свою прекрасную ношу и идти за конем. В это время мимо проезжал рыцарь, который услышал крики и подъехал к Брангвейн, чтобы выяснить, что случилось. Женщина охрипла от криков и только молча указала на госпожу, лежавшую без чувств на земле.
Тут вернулся Брюс, и Брангвейн снова стала кричать. Этого было достаточно, чтобы незнакомец принял решение. Он пришпорил коня и ринулся к Брюсу, который изготовился вступить в поединок, но от первого удара вылетел из седла и притворился мертвым. Однако когда незнакомец, оставив его лежать на земле, подошел к несчастным женщинам, вскочил на коня и ускакал.
Рыцарь приблизился к Изольде, нежно приподнял ее голову, отвел в сторону упавшие на лицо золотистые локоны, пристально вгляделся в ее лицо и, издав крик, упал без чувств. К ним подошла Брангвейн, быстро привела в чувство свою госпожу, и уже вместе они сосредоточили все внимание на лежащем без чувств рыцаре. Они подняли забрало и поняли, что перед ними сэр Тристрам. Изольда упала на грудь любимого, и ее слезы полились на его лицо. Открыв глаза, Тристрам понял, что держит в объятиях свою возлюбленную.
По закону Круглого стола каждый вновь принятый в его братство рыцарь должен был отправиться на поиски приключений и в течение десяти дней его соратники, переодетые в чужие доспехи, должны были встречаться у него на пути, чтобы иметь возможность испытать на себе его силу. Тристрам странствовал уже семь дней и за это время успел сразиться со многими славными рыцарями Круглого стола, с честью выходя из всех поединков. Оставшиеся три дня Изольда провела в аббатстве под защитой Тристрама, а затем в сопровождении служанок и сэра Тристрама отправилась в Камелот, чтобы присоединиться к королю Марку.
Это чудесное приключение стало одним из самых ярких моментов в жизни Тристрама и Изольды. Тристрам воспел свои чувства в стихах, исполняемых под звуки арфы, и французы позже назвали эту стихотворную форму триолетом.[37]
С рассвета неблизок любви нашей путь —
Усталость коснулась лица,
Нас тянет в тенистом лесу отдохнуть —
С рассвета неблизок любви нашей путь,
К убежищу тихому манит прильнуть
И сны досмотреть до конца…
С рассвета неблизок любви нашей путь —
Усталость коснулась лица.
С прекрасной Изольдой, любовью моей,
Живу я, как в райском саду!
Нет выше блаженства для смертных людей,
Чем жизнь, что с любимой веду.
Все делаю, как пожелает она.
Дни ярко летят чередой.
Любовь и Изольда цветут, как весна,
И радости жизни со мной.
С рассвета неблизок сегодняшний путь.
Усталость коснулась лица?
Мы можем в зеленом лесу отдохнуть
От тягот пути без конца.
Местечко укромное в чаще найдем
(легко ли с рассвета скакать?),
И мы отдохнем с наслаждением в нем —
Любовь не должна уставать.
Они приехали в Камелот, где сэр Ланселот оказал им самый сердечный прием. Изольда была представлена королю Артуру и королеве Гиневре, которая встретила Изольду как сестру. Поскольку король Марк содержался под стражей в связи с обвинениями, выдвинутыми его рыцарями, королева Изольда не могла воссоединиться с мужем, и сэр Ланселот предоставил свой замок под названием «Веселая стража» в распоряжение Изольды и Тристрама.
Король Марк, который должен был либо признать справедливость выдвинутых против него обвинений, либо снять их с себя, вызвав обвинителей на бой, предпочел согласиться с обвинениями. Король Артур, поскольку преступление не было совершено, решил не наказывать его, а лишь взять с него клятву, что он отбросит все черные мысли в отношении своего племянника. В присутствии короля и всего двора состоялось примирение. Марк и Изольда отправились домой, а Тристрам остался при дворе короля Артура.
Глава 12
КОНЕЦ ИСТОРИИ СЭРА ТРИСТРАМА ЛИОНЕССКОГО
Однажды, во время пребывания с Изольдой в «Веселой страже», сэр Тристрам выехал из замка, но без доспехов, имея при себе только копье и меч. Проехав немного, он увидел двух сражающихся рыцарей, один из которых был намного сильнее, и поверг противника. Победителем оказался сэр Паломид. Увидев Тристрама, сэр Паломид воскликнул:
– Сэр Тристрам, вот мы и встретились! Теперь уж мы не разойдемся, пока не загладим старые обиды.
– Что до меня, – ответил сэр Тристрам, – то не найдется того христианина, который бы мог похвастаться тем, что я от него сбежал, и вы, хоть и сарацин, никогда не сможете сказать этого обо мне.
Сразу после этого сэр Тристрам пустил лошадь галопом, подъехал к сэру Паломиду и ударил его с такой силой, что сломал копье. Тогда он обнажил меч и нанес сэру Паломиду шесть ударов по шлему. Сэр Паломид, увидев, что на сэре Тристраме нет доспехов, поразился его безрассудству и сказал себе: «Если я вступлю с ним в схватку и убью, то опозорюсь на весь свет». И тут сэр Тристрам крикнул:
– Трусливый рыцарь, почему вы уклоняетесь от боя?
– О сэр Тристрам! – воскликнул сэр Паломид. – Вы же понимаете, что поединок с вами грозит мне бесчестьем, поскольку я, в отличие от вас, в доспехах. А теперь ответьте мне на один вопрос.
– Спрашивайте что хотите, – сказал сэр Тристрам.
– Что бы сделали вы, как истинный рыцарь, если бы, встретив меня, вы были в доспехах, а я незащищен?
– Я понял, что вы хотите сказать, сэр Паломид, – ответил сэр Тристрам, – но, клянусь Богом, то, что я скажу, будет сказано не из страха перед вами. Если бы это случилось, то вам пришлось бы уехать, поскольку я не стал бы сражаться с вами.
– Но и я не хочу сражаться с вами, – сказал сэр Паломид, – поэтому поезжайте, куда ехали.
