Пер. Рифтина - Китайские народные сказки
Не дала ему дева договорить и спрашивает:
- Разве справедливо, что ты в такой горькой нужде живешь? Вот тебе двадцать монеток, завтра сходи на базар, купи немного шелковых ниток. Только смотри, как бы кто про меня не узнал.
Все сделал Чжу-цзы, как ему велела красавица. А вечером сошла она с картины и говорит:
- Ложись-ка ты спать, а я поработаю.
Вот и первый петух прокричал. Рассвело. Открыл Чжу-цзы глаза и зажмурился: вся комната так и сверкает от шелка да атласа, - красавица за ночь их наткала. Смотрел на них юноша, смотрел, будто завороженный, потом к матери кинулся. Увидала мать, замерла, глазам своим не верит. Тут рассказал ей сын все по порядку: как каждый вечер спускалась к нему дева с картины, как они полюбили друг друга, как дала она ему двадцать монет и велела немного шелковых ниток купить, как, наконец, лег он спать, а утром проснулся и видит: вся комната так и сверкает от шелка и атласа.
Услышала мать, обрадовалась, а самой боязно: ведь неспроста все это. Подумала она так, а сыну ничего не сказала. Отнес Чжу-цзы шелка и атлас на базар и воротился домой с целой кучей денег. С той поры зажили мать и сын в довольстве.
Но вот однажды утром, когда Чжу-цзы ушел в поле, а мать хлопотала по хозяйству, явился монах-даос, который по деревням собирал подаяние. Посмотрел он на старую женщину, испуганно вскрикнул и говорит:
- Вижу я на твоем лице знак волшебства.
Вспомнила тут женщина, что рассказал ей сын о волшебной картине, задрожала от страха.
А монах опять говорит:
- Если не хочешь, чтоб горе и смерть пришли к тебе в дом, отдай мне немедля картину. Там красавица нарисована, она для вас шелка да атлас ткет.
Как услыхала женщина, что монах все про картину знает, еще больше испугалась. Бросилась в комнату, сорвала картину со стены, свернула ее и уже направилась к выходу, но тут услышала тяжелый вздох. Это красавица вздохнула и говорит чуть не плача:
- Скажи сыну, что я в дальних краях. Если он любит меня, пусть идет в страну Сию. Буду ждать Чжу-цзы весь век, пока не дождусь.
Ничего не ответила бедная мать. Поспешила она к воротам, отдала монаху картину, а сыну ничего не сказала: пусть лучше забудет Чжу-цзы свою красавицу.
Воротился юноша с поля домой, видит - нет на стене картины с прекрасной девой, один гвоздик остался. Бросился он к матери. И рассказала она сыну про монаха-даоса, который предсказал им горе да беду, если она не отдаст ему картины. Нечего и говорить, как закручинился юноша. Лег он на кан, пролежал до самого утра, захотел встать - не может - тяжелый недуг его одолел. Каких только лекарей не призывала мать! Каких только снадобий не давала сыну! Все напрасно. День ото дня слабел юноша, и мать видела, что смерть уже совсем близко. Села она к сыну на кан, заплакала и говорит:
- Чжу-цзы, Чжу-цзы, сыночек мой единственный, никогда я ничего не делала против твоей воли. Пусть будет так, как ты хочешь. Вижу я, ты умираешь от любви.
Отвечает ей сын:
- Не стану тебя обманывать. Мне бы только разочек на нее взглянуть, вся моя хворь мигом бы прошла.
Сказал так Чжу-цзы, и из глаз у него слезы закапали.
Говорит ему мать:
- Эх, Чжу-цзы, я и сама теперь поняла, что не надо было монаху картину отдавать. А сейчас послушай, что я тебе скажу. Сняла я тогда со стены картину, свернула ее и пошла отдавать даосу, вдруг слышу - будто кто-то тяжело вздохнул, а потом дева чуть не плача говорит мне: «Скажи сыну, что я в дальних краях. Если он любит меня, пусть идет в страну Сию. Буду ждать Чжу-цзы весь век, пока не дождусь». Не хотела я тебе про то сказывать, думала, забудешь ты ее, да, видно, не бывать тому. Только где эта страна Сию, никто не знает, да и болен ты сейчас.
Но в сердце Чжу-цзы уже загорелась надежда. С каждым днем ему становилось все лучше и лучше.
И вот однажды мать положила в холщовый мешочек все деньги, которые они выручили от продажи шелков и атласа. Чжу-цзы вывел за ворота коня, вскочил на него, взял мешочек с деньгами, махнул матери на прощанье рукой и поскакал на запад.
Много ли, мало ли дней прошло - трудно сказать, только все деньги, что были в полотняном мешочке, Чжу-цзы истратил: даже коня давно продал, чтоб за еду да за ночлег платить, а страну Сию все не видать да не видать. Пришлось Чжу-цзы на поденную работу наняться. Заработал он немного денег и снова в путь отправился.
Много дней шел юноша. Притомится, про деву вспомнит и опять идет, будто силы в нем прибавилось. Все реже попадались юноше деревни, часто приходилось ночевать в поле.
Однажды он за весь день так и не встретил ни одного селения. Во рту у него не было ни капли воды, ни одной рисинки. А ночевать снова пришлось под открытым небом. Проснулся он на следующее утро, вдруг видит - поблизости небольшой овражек. Обрадовался Чжу-цзы, побежал к овражку, смотрит - воды там нет, ручей давно пересох. Пошел юноша вдоль оврага, и вдруг заметил небольшую ямку, в ямке - вода. Спустился юноша вниз, присел на корточки и только хотел напиться, как вдруг откуда ни возьмись маленькая черная рыбка. Посмотрел на нее Чжу-цзы и говорит:
- Рыбка, рыбка! Выпью я эту воду - ты и часу не проживешь, не выпью - сам умру от жажды. Но двух дней не пройдет - ты все равно умрешь, потому что вода эта высохнет. Как же мне быть?
Думал, думал юноша и надумал. Взял платок, смочил водой, завернул в него рыбку, что осталось на дне, выпил и пошел дальше.
Много ли он прошел, мало ли, про то я не знаю, только солнце уже стало клониться к западу. Вдруг видит Чжу-цзы - река перед ним широкая с севера на юг течет. Глубины такой, что, сколько ни смотри, дна не увидишь. Пригорюнился Чжу-цзы, сел на берегу, не знает, что делать. Вдруг вспомнил о рыбке и говорит:
- Не знаю, что сам буду делать, а ты, рыбка, плыви себе на здоровье!
Сказал так юноша и выпустил рыбку на волю. Рыбка только чешуей блеснула на солнце и тотчас исчезла. Поглядел юноша направо, поглядел налево: нет реке конца, словно в небо она вливается. И лодки нигде не видно. Как же перебраться на другой берег? Неужели он никогда больше не увидит своей возлюбленной? Опустил юноша голову и пошел прочь.
Идет, идет, вдруг слышит - кто-то его окликнул:
- Чжу-цзы!
Оглянулся - нет никого. Померещилось, верно, думает юноша, кто это мог звать его здесь по имени?
И вдруг опять слышит:
- Чжу-цзы, Чжу-цзы, погоди!
Оглянулся Чжу-цзы и на этот раз увидел юношу высокого роста, одетого в черное.
Спрашивает юноша:
- Хочешь на тот берег перебраться?
Отвечает Чжу-цзы:
- Хочу, да не знаю как.
Говорит ему юноша:
- Твоей беде я могу помочь, мигом мост выстрою.
Сказал так юноша, обломил ивовый прутик, в реку бросил. В тот же миг прутик узеньким мосточком обернулся. Так обрадовался Чжу-цзы, что забыл поблагодарить юношу, побежал по мостику, а когда ступил на берег и оглянулся, ни моста, ни юноши уже не было. Только маленькая черная рыбка весело плескалась в воде.
Пошел Чжу-цзы дальше. Поднялся на гору, смотрит - внизу, в долине, небольшая деревушка. На северном ее краю двухэтажный дом высится, в воротах старый монах-даос стоит. Видит Чжу-цзы, что солнце совсем уже низко, и решил на ночлег попроситься. Долго хмурил брови старый даос, насилу согласился пустить юношу в дом, и отвел его в правый флигель. Пришли они в комнату, а там стены цветной бумагой оклеены. Кровать стоит да маленький столик.
Говорит монах:
- Ложись спать, только, смотри, ничего не трогай.
Сказал так и ушел.
Лег Чжу-цзы и думает: «Что здесь трогать, когда в комнате ничего нет». Думал он думал, и тревога его одолела. Ворочается юноша с боку на бок, никак не уснет. Вдруг ненароком рукой до стены дотронулся. Замерло у юноши сердце. Что это? Под бумагой маленькая дверка оказалась. Оборвал юноша с этого места бумагу, по комнате лунная дорожка побежала. Приоткрыл Чжу-цзы дверцу, смотрит - сад, в саду тропинка прямо к беседке ведет, в беседке огонек светится. Вдруг из беседки вышла женщина. Чжу-цзы тотчас захлопнул дверцу, но в серебристом свете луны успел разглядеть ее лицо. Это была его красавица, та самая, которая каждый вечер спускалась к нему с картины, его возлюбленная, которую он так долго искал. Юноша снова приоткрыл дверцу и крикнул:
- Неужели ты?
Женщина сделала ему знак, чтоб молчал, потом подошла и тихонько сказала:
- Вот и пришел ты в страну Сию. Я знала, что ты меня найдешь. А теперь давай убежим отсюда. Я похитила у старого даоса волшебный меч и убью его, если он будет гнаться за нами.
Сказала так женщина, оторвала полу своего халата, постелила на пол и велела Чжу-цзы встать на нее рядом с собой. Только он встал, как пола облаком обернулась и начала подниматься вверх, в самое небо. Летит Чжу-цзы на облаке - словно в паланкине его несут.
Вдруг красавица наклонилась к нему и говорит:
- Погнался все-таки старый монах за нами, но ты не бойся, закрой глаза и не оглядывайся, пока не скажу. Я и одна с ним справлюсь.
Сказала так красавица, вытащила волшебный меч. В тот же миг ударил гром, засвистел ветер, зашумел ливень. Страшный крик потряс все вокруг. Вслед за тем наступила тишина. Приказала тут женщина Чжу-цзы глаза открыть. Смотрит юноша - они с красавицей на твердой земле стоят. А у их ног лежит обезглавленный оборотень.
