Автор неизвестен - Мабиногион
«Что за люди на этом корабле?» – спросила Арианрод. «Это сапожники», – ответили ей. «Идите же и поглядите, что у них за кожа и какую работу они могут делать». И пришли из дворца, а Гвидион в это время красил и золотил кожу.[142] И посланцы вернулись и рассказали об этом Арианрод. «Снимите мерку с моей ноги, – велела она, – и попросите, чтобы они сшили мне туфли». И он сшил туфли, но не по мерке, а намного больше.
Они принесли ей туфли, и она примерила их и увидела, что они велики. «Они слишком большие, – сказала она, – пусть этот сапожник вернет плату и сделает другие, чуть поменьше». Тогда Гвидион сшил туфли гораздо меньшие, чем ее нога, и отослал их ей. «Передайте ему, что эти туфли тоже мне не по размеру», – велела она. И ему сказали это. Он же передал, что не может сделать туфли, пока не увидит ее ноги. «Хорошо, – сказала она, – я сама пойду к нему».
И она пришла на корабль и увидела, что сапожник шьет обувь, а мальчик ему помогает. «Приветствую тебя, госпожа», – сказал он. «Храни тебя Бог, – сказала она. – Я очень удивлена, что ты не можешь сшить туфли по мерке». – «Вот теперь я могу это сделать», – сказал он.
И тут на мачту корабля сел крапивник. Мальчик выстрелил в него из лука и пригвоздил к мачте за лапу. Увидев это, она рассмеялась. «А твой юнец, оказывается, меткий стрелок», – сказала она. «Да, – ответил он, – и теперь у него есть имя. Отныне он будет зваться Ллеу Ллау Гифс».[143]
И тут вся его работа превратилась в морскую траву, и он не смог ее закончить. За это его прозвали Одним из троих, золотивших обувь. «Ты не мог, – сказала она, – обидеть меня сильнее». – «Я пока еще не обижал тебя», – возразил он и придал себе и мальчику истинный облик. «Что ж, – сказала она, – я предскажу этому мальчику будущее: он не получит оружия, пока я сама не дам его ему». – «Клянусь Богом, – воскликнул Гвидион, – вопреки твоему коварному предсказанию, у него будет оружие!»
И они отправились в Динас-Динллеф, и там он воспитывал Ллеу, пока тот не достиг совершенства в силе и ловкости, и Гвидион знал, что теперь Ллеу начнет просить у него коня и оружие. И в один из дней он сказал ему: «Радуйся, завтра мы отправимся на поиски приключений». – «Я рад этому», – ответил юноша.
И на другой день они собрались и двинулись по берегу моря к Брин-Ариэн. Там они раздобыли лошадей и приехали в Каэр-Арианрод. Гвидион изменил их облик так, что они приобрели вид молодых людей, из которых Гвидион казался старшим. «Привратник, – сказал он, – иди и скажи госпоже, что прибыли барды из Гламоргана».[144] Тот доложил Арианрод, и она обрадовалась и велела позвать их. И для них накрыли стол, а когда они поели, она попросила Гвидиона рассказать что-нибудь, а он был лучшим из рассказчиков. Когда же настала ночь, им отвели покои и они пошли спать.
Hа рассвете Гвидион поднялся и сотворил волшебство. Тогда по всей этой земле прокатился шум, и гром, и звуки труб. И позже они услышали стук в дверь, и Арианрод потребовала впустить ее.
Юноша встал и отпер ей дверь, и она вошла вместе со служанкой. «Друзья мои, – сказала она, – мы в беде!» – «Госпожа. – сказал Гвидион, – мы слышали шум и трубный зов; что же это?» – «Мы не видим волн, – ответила она, – от множества кораблей, которые плывут сюда с большой скоростью. Что вы можете посоветовать?» – «Госпожа, – сказал Гвидион, – у нас нет другого совета, кроме как доверить замок нам, и мы попробуем оборонить его». – «Хорошо, – сказала она, – я дам вам все необходимое для обороны».
И она вышла и вернулась с двумя служанками, которые принесли оружие и доспехи на двух человек. «Госпожа, – сказал Гвидион, – помоги снарядиться этому юноше, а я снаряжусь сам. Скорее, ибо я слышу шум войска». – «Я займусь этим без промедления», – сказала Арианрод и полностью снарядила юношу для битвы. «Закончила ли ты свое дело?» – спросил Гвидион, и она ответила утвердительно. «И я готов, – сказал он, – а теперь снимем доспехи, ибо нет в них нужды». – «Как? – воскликнула она. – Ведь нас окружает войско!» – «О женщина, – сказал он, – здесь нет никакого войска». – «Так откуда же взялся этот шум?» – «Шум, – сказал он, – расстроил твои козни против собственного сына и заставил дать ему оружие без его просьб и унижений». – «Клянусь Богом, – сказала она, – что ты совершил зло, ибо многие лишатся жизни из-за того, что ты сделал сегодня. И я предсказываю этому юноше, что он никогда не женится на девушке из племени людей, живущих на земле». – «Поистине, – сказал он, – ты злобная женщина, но своего ты не добьешься, ибо он найдет себе жену».
И они пришли к Мату, сыну Матонви, и рассказали ему о том, как они добыли оружие у Арианрод. «Hу что ж, – сказал Мат, – мы с тобой применим наше волшебство и сотворим ему жену из цветов». А Ллеу вырос прекраснейшим юношей из всех, что жили тогда. И они взяли цвет дуба, таволги и ракитника, и сотворили из него прекрасную девушку, и крестили ее святым крещением, дав ей имя Блодьювидд.[145]
И они поженились и стали жить вместе. «Нелегко прокормить семью, не имея земель», – сказал Гвидион. «Это так, – сказал Мат, – поэтому я дам ему лучшую долю моих земель, Динодиг». Теперь это Эйфионидд и Ардудви. И Ллеу выстроил дом в месте, называемом Мур-и-Кастелл,[146] на склонах Ардудви.[147] И там он жил и правил, и все были довольны им и его женой.
И в один из дней он отправился в Каэр-Датил, чтобы навестить Мата, сына Матонви. И, когда он уехал, жена его вышла из дома на прогулку и услышала в лесу звук рога. Вслед за этим мимо пробежал олень, а за ним – собаки и загонщики. Следом скакал человек на лошади. «Пусть слуга пойдет, – велела она, – и узнает, кто это». Слуга пошел и спросил об этом. «Это Гроно Пебир, владетель Пенллина», – ответили ему, и он передал это госпоже.
И этот человек погнался за оленем и у реки Кинфаэл догнал его и сразил. И он пребывал там до заката, разделывая оленя и бросая куски собакам. И на исходе дня, когда солнце садилось, он подошел к воротам двора. «Он обидится, – сказала она, – если в столь поздний час мы не пригласим его войти». – «Это так, госпожа, – сказали все, – нам надо пригласить его».
И слуги отправились к нему, и он с радостью принял приглашение и вошел в дом. Она встала и приветствовала его. «О госпожа, – сказал он, – Бог воздаст тебе за твою доброту». Они сели ужинать, и, как только Блодьювидд взглянула на него, она не могла уже не думать о нем. И к нему, когда он посмотрел на нее, пришли такие же мысли. Он не мог скрывать своих чувств к ней и открылся. И она возрадовалась, и они завели нежный разговор. Соблазн был слишком велик, и в ту же ночь они легли спать вместе.
И наутро он собрался уходить, но она упросила его остаться до ночи. Ту ночь они тоже провели вместе и задумались о том, как они могут соединиться. «Есть лишь один способ, – сказал он, – это выпытать у Ллеу, каким способом можно его извести, и тогда мы его убьем».
И на другой день он вновь собрался уходить. «Я не хочу, чтобы ты уходил сегодня», – сказала она. «Раз ты не хочешь, – сказал он, – я не уйду. Hо есть опасность, что твой муж скоро вернется». – «Завтра, – сказала она, – я позволю тебе уйти». И когда на следующий день он стал собираться, она не удерживала его. «Помни, – сказал он, – что я говорил тебе, и узнай от него под видом любви и заботы, от чего может настать его смерть».
И той же ночью Ллеу вернулся домой. И они веселились и беседовали, а когда легли спать, он обратился к ней, но не получил ответа. «Что с тобой, – спросил он ее, – здорова ли ты?» – «Я думаю, – сказала она, – о том, что будет, если ты умрешь раньше меня». – «Благодарю тебя за заботу, – сказал он – но пока не захочет Бог, я вряд ли смогу умереть». – «Ради Бога и меня скажи, от чего может настать твоя смерть, дабы я могла предохранить тебя». – «Что ж, я скажу тебе, – сказал он, – меня можно убить только ударом копья, которое нужно закаливать ровно год. И убить меня этим копьем можно только во время воскресной мессы». – «Неужели это так?» – притворно удивилась она. «Да, – ответил он, – и меня нельзя убить ни в доме, ни на улице, ни пешим, ни на коне». – «Так как же тебя можно убить?» – спросила она. «Я скажу тебе, – ответил он. – Нужно сложить для меня баню на речном берегу, окружив котел с водой плетеной оградой и закрыв его соломенным навесом. Потом надо привести козла и поставить его у бани, и, когда я поставлю одну ногу на край котла, а другую – на спину этого животного, всякий, кто застигнет меня в таком положении, может убить меня». – «Я благодарю Бога, – сказала она, – что ты легко можешь избежать этой смерти».[148]
И вскоре после этого разговора она послала весть о нем Гроно Пебиру. Гроно начал закаливать копье, и в тот же день через год оно было готово. И он дал ей знать об этом.
«Господин, – сказала она мужу, – я думаю, что ты верно поступил, рассказав мне все. Hо можешь ли ты показать мне, как можно стоять одновременно на краю котла и на спине козла, если я сама приготовлю тебе баню?» – «Хорошо, я могу тебе показать», – сказал он.
