Народное - Курдские сказки, легенды и предания
— Добро пожаловать, братец журавль, вот и мое угощение, ешь на здоровье.
Стал журавль клевать, да куда там ― ни крошки в рот не попало. А лиса лизнула разок и проглотила сразу большой кусок. И остался журавль голодным. А лиса все уговаривает гостя;
— Братец, не обвжай меня, ешь, ведь мы побратимы.
— Сестрица, сыт я, вдоволь наелся.
Тем временем лиса все съела сама, журавль попрощался и ушел.
Через день-два они вновь встретились. Сказал журавль:
— Сестрица лиса, долг платежом красен, ты ради мепя хлопотала, стол накрывала, теперь я хочу тебя отблагодарить. Будь сегодня вечером моим гостем.
— Я не против, ― согласилась лиса.
Пошел журавль, нарвал колосьев пшеницы, положил их в котел, сварил. Хорошо сварилась пшеница, зерна разбухли. Взял он тыкву продолговатой формы, проткнул ее клювом и насыпал туда вареное зерно.
Вечером пришла лиса. Выставил журавль свое угощение. Крутится лиса вокруг тыквы, да никак не достать ей ни зернышка. Даже кончик языка в тыкву сунуть не удается. А журавль тем временем выклевал из тыквы все зерно.
Голодная лиса поблагодарила хозяина и распрощалась с ним. «Он мне отомстил», ― подумала лиса.
Спустя день-другой встретились они снова.
— Брат журавль, ― говорит лиса, ― пойдем, я научу тебя своим хитростям. Покажу тебе такие уловки, что никто не сможет тебя перехитрить.
— Пойдем, ― согласился журавль.
Лиса привязала веревку одним концом к ноге журавля, а другим ― к своему хвосту и стала бегать. Бегает она между, камнями, а журавль то об один камень ударится, то о другой, перья теряет. Совсем обессилел журавль, упал и застонал:
— Сестрица лиса, научился я твоим хитростям, развяжи веревку.
— Что ты, братец, я тебя еще лучше научу!
И стала она снова бегать. Еле живого отпустила она журавля, развязала веревку и ушла.
Прошло несколько дней. Опять встретились лиса в журавль.
Журавль и говорит:
— Сестра лиса, много у тебя врагов, хочешь, я научу тебя летать? Погонится враг за тобой, а ты раз ― и взлетела, и не схватить тебя.
— Хочу, ― ответила лиса, ― учи.
— Садись тогда на меня.
Журавль опустился на колени, села лиса ему на спину, и поднялись они в воздух. Взлетел журавль чуть выше крыши дома, лиса взглянула вниз, испугалась:
— Брат журавль, спускайся на землю, научилась я летать.
Журавль поднялся еще выше. Лиса умоляет его спуститься, но он и не собирается. Поднялся он высоко-высоко.
— Брат, я уже научилась летать, ― лепечет в страхе лиса.
— Хорошо, ― отвечает ей журавль. ― раз ты научилась, так сама и спускайся, ― и сбросил ее со спины. Упала лиса на камни и разбилась.
166. Встретимся на базаре
Зап. в мае 1982 г. от Абдине Убет Хасана (см. № 39).
Были две лисицы. Одна жила в горах, другая ― в долине. Однажды лису из долины пригласила в гости лиса, обитавшая в горах. Поднялась лиса из долины в горы, осмотрелась и сказала:
— Мне жаль тебя, лисонька, нечем тебе в горах кормиться, кругом одни камни да скалы. Давай спустимся ко мне в долину. Там и арбузы, и виноград, и дыни, и куры ― все есть, что только твоя душа пожелает.
Спустились лисицы в долину. А неподалеку жил охотник с двумя борзыми, красной и черной. Увидели борзые лисиц, погнались за ними. Крикнула лиса с гор лисе из долины:
— Подружка, за нами собака гонятся, где мы встретимся?
— Если твоя красная гонится за тобой так же, как за мной черная, ― встретиться нам придется на базаре.
167. Петух и лиса
* Зап. в феврале 1976 г. от Черкесе Ашира (см. № 9).
Однажды проходила лиса мимо старой лачуги и услышала пение петуха. Остановилась она и подумала: «Ей-богу, я должна съесть этого петуха, я голодна. Иначе и быть не может».
Видит петух ― лиса идет. А петух знал, что поблизости отдыхали три борзые собаки.
Подошла лиса, поздоровалась:
— Здравствуй, братец петух!
— Добро пожаловать, сестрица лиса!
— В соседи примешь? ― спрашивает лиса.
— Вай, да будет дом твой полон счастья, разве не радость иметь рядом такую соседку?
А лиса уже глазами ест петуха. Петух же и виду не подает, что догадался, о чем мечтает лиса. Перелетает с холмика на холмик, предлагает лисе дом выбирать:
— Хочешь, этот дом бери, в нем живи.
— Он мне не подходит.
— А этот дом?
— И этот не по душе.
Так они добрались до того места, где отдыхали собаки. Увидели они лису и помчались аа ней.
Лиса еле-еле ноги унесла. Отдышалась немного, слышит ― петух кукарекает. Она вздохнула:
— Эх, петух, петух, конечно, с такими собаками ты кукарекаешь громко, а был бы один, пел бы иначе, ― и пошла прочь своей дорогой.
168. Нашлись и на лису собаки
Зап. в феврале 1972 г. от Хамзое Бадо (см. № 30).
Лиса, волк и конь побратались. Засеяли они поле пшеницей, потом собрали урожай, пшеницу разделили между собой, понесли зерно на мельницу, ночь застала их в пути, и решили звери дождаться утра.
На рассвете волк и конь встали, вскинули свои мешки, мешок лисы тоже прихватили и ушли. Проснулась лиса ― ни друзей, ни мешка с пшеницей. Забегала лиса туда-сюда ― нигде ничего. Побежала куда глаза глядят, дошла до кочевья. Там нашла на земле суму, а в ней три зернышка пшеницы. Надула она суму воздухом, крепко завязала ее веревкой, бросила на спину и направилась к мельнице. Дошла до мельницы, крикнула:
— Эй, мельник!
— Чего тебе? ― спросил ее мельник.
— Пшеницу у тебя мелют по очереди?
— Да.
— Так я первая, смели-ка мою пшеницу.
Мельник пустил воду, лиса встала на ящик, приоткрыла свою суму, три зернышка пшеницы и вылетели оттуда. Одно зернышко попало прямо в глаз мельнику и ослепило его, второе зернышко попало в бревно и переломило его, третье ― сломало жернов.
Лиса стала бить себя по щекам, запричитала:
— Вай, вай, мельник, что же с моей мукой-то?
— Пропади ты пропадом со своей мукой, твоо зерно ослепило меня, переломило бревно, сломало жернов на моей мельнице!
А лиса требует:
— Или муку верни, или мельницу отдай.
Мслытк наполнил ее суму мукой, лиса взвалила муку себе на спину и ушла. Вечером постучала она в дом к одной старухе:
— Матушка, гостей принимаешь?
Старуха ответила.
— Гость ― от бога, отчего не принять.
Поставила старуха на стол хлеб, воду. Сели, поели. Лиса положила в сторонку свою суму и стала укладываться. Но перед сном спросила:
— Матушка, твой вол не разорвет мою суму, муку не рассыплет?
— Ну что ты, вол привязан в хлеву, как он может разорвать твою суму? ― рассердилась старуха.
— Э, матушка, не сердись, ― сказала лиса.
Старуха уснула. А лиса среди ночи встала, разорвала суму, рассыпала муку и повесила суму волу на рога. Рано утром старуха пошла доить корову, смотрит ― мука рассыпана, а сума на рогах вола.
— Эй, лиса, вставай! ― закричала старуха.
— Что случилось?
— Смотри, сума твоя разорвана, а мука рассыпана.
— Вот видишь, я тебе вечером говорила, а ты меня успокаивала, что ничего не случится.
— Я тебе возмещу, сейчас насыплю муки.
— Нет, матушка, я заберу вола.
Забрала она вола и ушла. Шла лиса до самого вечера, дошла до соседней деревни, постучалась опять к одной старухе и спрашивает ее:
— Матушка, ты позволишь переночевать у тебя?
— Конечно, ― согласилась старуха.
Отвела лиса своего вола в хлев, сама вошла в дом. Принесла старуха лисе хлеб, лиса поела. Легли они спать, а лиса и говорит:
— Матушка, твой конь не разорвет брюхо моему волу?
— Сестрица, в моем хлеву полно скотины, конь привязан, что твоему волу сделается?
— Э, матушка, не сердись.
Старуха уснула. Лиса же тихо поднялась, задрала своего вола, распорола ему брюхо, затем отвязала всю скотину, отпустила коня.
Проснулась утром старуха, увидела, что делается в хлеву, и давай трясти лису:
— Сестрица, вставай!
Лиса встала, прошла в хлев и сказала:
— Матушка, говорила же я тебе, что может стрястись. Теперь я забираю твоего коня в ухожу.
Шла, шла лиса. Дошла опять до дома одной старухи. Та ее пустила переночевать. Поставила старуха перед ней хлеб, лиса поела.
— Матушка, ― обратилась она затем к старухе, ― твоя невестка не выхолостит моего коня?
— Да что ты, сестрица, зачем моей невестке твой конь?
— Ну, не сердись, матушка.
Улеглись спать. Лиса встала, вспорола брюхо своего коня, выхолостила его, а доказательство принесла в дом и положила под подушку невестки. Затем пошла спать. Старуха проснулась, видит ― конь мертв. Пришлось разбудить лису.
