Народное - Курдские сказки, легенды и предания
Время проходило, а они не ведали, что творится на белом свете, так спокойно им жилось. Однажды увидал их издали волк, обрадовался:
— Вот так добыча! Но что придумать, чтобы не попасть им на рога?
Подошел волк к волам и стал проситься к ним в семью. Простодушные волы согласились принять его.
Прошло немного времени, видит волк ― одному ему не справиться сразу с тремя волами, уж очень они дружны, друг за друга горой стоят. Думал он, думал и нашел выход. Знал волк, что самый сильный из волов ― Раш. Однажды шепнул он на ухо черному волу:
— Дорогой Раш, обидно, что ты дружишь с Баляком и Бозом. Их охотник за тысячу верст347 приметит, ни ты не спасешься, ни они.
― А что же делать? Они мои друзья, ― ответил вол.
Потом волк подошел к Баляку:
— Ах, друг, как жаль, что тебе приходится пастись рядом с этим серым волом Бозом. Охотник его издали заметит, и всем вам тогда конец.
— А что делать? Как нам от него освободиться? ― спросил Баляк.
Подговорил волк Раша и Баляка убить Боза. Набросились они все втроем на беднягу и прикончили его.
Несколько дней волк тайком ел воловье мясо.
Когда мясо кончилось, волк стал нашептывать Рашу про Баляка. И пестрого вола постигла та же участь, что и серого. Остался Раш один-одинешенек.
Смело набросился волк на Раша, он знал, что тому нет подмоги.
Умирающий вол сказал:
— Я знаю, настал мой конец, я сам приговорил себя к смерти, когда погубил своих друзей, Боза и Баляка.
Недаром в народе говорят:
— Одной рукой хлопка не сделаешь.
141. У каждого своя мера
Зап. в июле 1960 г. от Ахмеде Мирази (см. № 51).
Перепрыгнула блоха ручеек и воскликнула:
— Ох, целый пуд жира спустила!
Спросили ее:
— Сколько ты весишь, что целый пуд жира спустила?
Ответила блоха:
— У каждого своя мера.
142. Кого боится медведь?
Зап. в мае 1972 г. от Черкесе Ашира (68 лет) в Ереване.
Сказали как-то медведю:
— На тебя вся деревня идет!
— А я не боюсь, ― отвечал косолапый.
— Кого же ты боишься?
— А вот если скажут, что братья на меня идут, тогда мне есть чего бояться.
143. Лань и лягушка
Зап. в октябре 1965 г. от Хамое Хамида (см. № 23).
Опубл.: Курд. посл. О., с. 217; Курд, посл., с. 379.
Раненая лань убегала от охотника. Остановилась она у ручья утолить жажду. Услышав стол лани, высунулась из воды лягушка.
— Что с тобой случилось, сестрица? ― спросила она.
— Нет житья от этих охотников, даже по ночам дрожу от страха.
― Ох, не говори, сестрица, и нам от них покоя нет.
Возмутилась лань:
— Как ты смеешь равняться со мной, грязная лягушка? Я живу высоко в горах, дышу чистым воздухом, питаюсь свежей травой, а ты всю жизнь торчишь в болоте. Слова твои ранят меня больнее стрел охотника.
Ниже приводится вариант этого сюжета.
Зап. в апреле 1970 г. от Оганяна Исраела (см. № 53).
Куропатка и рыба
Как-то куропатка спросила рыбу:
— Скажи на милость, почему ты всегда опускаешься на самое дно, прячешься за камнями и водорослями, словно боишься дневного света?
— Потому что нет у меня врага страшнее человека, вот и приходится прятаться от него на самом дне.
— Так выходит, наша участь лучше вашей? ― спросила куропатка.
— Где уж лучше, человек на вас ставит силки, ловит на приманку.
— Как ты смеешь нас сравнивать? Когда человек ставит силки у моего гнезда, я прячусь в самый угол. Но я тоскую по свету и выхожу, хотя и знаю, что меня ждет беда. Год твоей жизни не сравнится с одним взмахом моих крыльев, один мой взлет стоит целого мира.
144. Слон и обезьяна
Зап. в марте 1972 г. от Гула Худо (см. № 2).
Однажды слои говорит обезьяне:
— Смотри, какой я большой и сильный. Любое дерево с корнем вырву.
Обезьяна усмехнулась:
— Ты и вправду силен, зато я гибкая и юркая.
Заспорили они, что лучше ― сила или ловкость, и пошли к мудрой вороне, чтобы та разрешила их спор. Выслушала ворона слона и обезьяну и сказала им:
— Видите яблоню на том берегу реки? Пойдите и принесите мне яблоко с нее, тогда я и разрешу ваш спор.
Слон и обезьяна направились к реке. Глянула обезьяна в воду и вздохнула:
— Глубока река, не переплыть мне ее.
— Прыгай мне на спину, я тебя перенесу, ― предложил слон, ― я могу переплыть любую реку.
Переплыли они реку, подошли к яблоне. Посмотрел слои на дерево и загрустил:
— Не достать мне яблок с этой яблони.
Обезьяна же быстро вскарабкалась на дерево, сорвала яблоко и так же ловко спустилась.
Принесли они яблоко вороне и встали в сторонке, ждут ответа на свой спор.
— Слон, ты и вправду силен, ― начала ворона, ― а без обезьяны не сорвать бы тебе яблока с дерева. Но если бы не помощь слона, и тебе, обезьяна, не переплыть бы реку и не достать яблока.
145. Совет птенцам
Зап. в августе 1975 г. от Рзгое Ато (см. № 46).
Учила мать птенцов уму-разуму:
— Дети, как только вы заметите, что человек нагнулся за камнем, сразу улетайте.
Птенцы спросили:
— А если он камень за пазухой держит?
— Вы стали умными раньше, чем из яиц вылупились, учить вас нечему, ― ответила мать.
146. Заяц и борзая
Зап. в феврале 1967 г. от Сидо Арслана (см. № 68).
Опубл.: Курд. посл. О., с. 213; Курд. посл., с. 378.
Охотник натравил борзую на зайца.
Погналась борзая за зайцем, да куда там ― не догнать, кричит она зайцу:
— Почему мне тебя никак не догнать?
— Потому что я свою шкуру спасаю, а ты хозяину угодить стараешься.
147. Обида верблюда
Зап. в июне 1982 г. от Рфате Дари (50 лет) в г. Камышлу (Эль-Камышлы, Сирийская Арабская Республика).
У одного человека был верблюд. Трудился он на своего хозяина что было сил. Прошли годы. Состарился верблюд, ослабел, дни его уже были сочтены. Склонился хозяин над бедным верблюдом:
— Прости меня за все мои грехи.
Сказал ему верблюд;
— Бывало, хозяин, в жару нагружал ты меня тяжелой поклажей и гнал в дальние края. Бывало, ты не поил и не кормил меня по нескольку дней, бил и смотрел неласково. Все прощаю тебе, кроме одного.
— Кроме чего, скажи, ради бога, ― умолял хозяин.
— Не будет тебе прощения за то, что каждый раз ты привязывал мою уздечку к ослу.
148. Верблюжья тоска
* Зап. в феврале 1976 г. от Черкесе Ашира (см. № 9).
Жили два друга. Пришел один к другому и сказал:
— Брат, я уезжаю, пусть мой верблюд останется у тебя до весны, приеду, ты вернешь мне его.
— Хорошо, не беспокойся. Я буду одинаково ухаживать и за твоим, и за своим верблюдом.
Друг сдержал слово. Поровну делил он корм между животными, но каждый раз ласково поглаживал рукой своего верблюда.
Верблюд хозяина толстел, а другой худел.
Весной друг пришел за своим верблюдом и видит ― верблюд хозяина отъелся, упитанный, а его верблюд тощий, одни кости да кожа остались.
Ахнул он от удивлении:
— Друг мой, да разве ты поступил по-братски? Посмотри на обоих верблюдов!
Клянется хозяин:
— Бог свидетель, одинаково я за ними ухаживал.
Тут худой верблюд и говорит своему хозяину:
— Зря ты его обижаешь. Он кормил нас одинаково. Но когда он гладил своего верблюда по спине, я от тоски по тебе вздыхал и думал: «Ах, был бы здесь мой хозяин, он и меня погладил бы по спине».
149. Верблюд и снег
Зап. в апреле 1970 г. от Оганяна Исраела (см. № 53).
Подружились как-то верблюд и снег. Говорит верблюд снегу:
— Отныне мы с тобой братья. Как надумаешь спуститься на землю, предупреди меня, чтоб я успел укрыться.
— Будь спокоен, уж тебе-то я дам знать.
Прошло время.
Покрыл снег вершину горы Бакок348. Верблюд спокойно пощипывает траву в долине и думает: «Снег ― мой брат, не подведет, даст о себе знать».
На другой день снег покрыл подножие горы. Верблюд продолжает пастись:
— Снег не забудет предупредить меня.
На третий день снег покрыл горб верблюда. Обиделся верблюд:
