Имад ан-Наари - Жемчужины бесед
Обстоятельства дела явились попугаю, как в зеркале, он воочию видел смерть своей подруги и супруги, устрашился он и подумал: «Воистину, правду говорят: «Перед ее ликом надо прятаться в укрытие». Существует и другая известная поговорка: «Попробуй этого вина, а выпей того». Если я стану, как моя несчастная подруга, предлагать ей назидания и наставления, начну отговаривать ее, то ясно, какая благодарность ждет меня за доброжелательство и совет. Убийство моей подруги для меня великий урок. Если же я выпущу из рук повод наставлений и оставлю меч назиданий в ножнах разума, то она этим воспользуется. И тогда свершится грех, луноликая красавица отправится на свидание и осквернит чистое ложе моего благодетеля грязью распутства и нечистотами греха. Ведь господин наш, когда наказывал ей советоваться с нами, имел в виду именно это! Значит, надо мне придумать такую уловку и измыслить такой ход, чтобы диковинными затеями и хитросплетениями ума отвратить жену своего хозяина от неподобающего поступка, а свою драгоценную жизнь в целости и сохранности вызволить из этой гибельной пучины на безопасный берег. Вполне возможно, что хозяин в скором времени прибудет, весьма вероятно, что в ближайшее время он возвратится… Ведь дар и мастерство расторопного художника и талантливого живописца проявляются именно в подобных обстоятельствах и в подобном положении, а достоинства его творений обнаруживаются в тяжких условиях и трудных местах».
Поразмыслил он так, поспешно и радостно подлетел к Мах-Шакар, приветствовал ее и сказал:
– Уже давно подобные мысли роились у меня в голове, но я хранил их про себя, раздумывая: «Почему такая красавица, как моя госпожа, должна пребывать в одиночестве? Ведь даже птица степная не летает без друга и спутника, даже дикий зверь не бежит своей дорогой в одиночестве. Зачем же нашей госпоже, равной которой нет ни в кумирне девяти небес, ни в храме земного мира, оставаться без сердечного друга?» Однако я не дерзал заикнуться об этом. И вот теперь, слава Аллаху, нашелся покупатель нашему сахару, нашей жемчужине. Не следовало тебе рассказывать о таком тонком деле глупой самке! Что ей известно о любви, как может оценить по достоинству это чувство ущербная умом тварь? Разве смыслит она в любовных утехах? Это мое дело, только я сведущ в таких вещах. В тот самый день, когда доставили мне эту самку, я догадался, что она глупа и невежественна. Потому-то я и сторонился ее, избегал общения и бесед с нею. Вот теперь ее постигла заслуженная кара. Убить такую – благое дело, ей подобные заслуживают именно такого возмездия. Законы благородства и природы велят, чтобы ты не давала пропасть понапрасну столь совершенной красе и беспредельному изяществу, чтобы ты вовремя попользовалась наслаждениями и удовольствиями. Я отлично знаю характер твоего мужа. Доподлинно известно, что на каждой стоянке он находит себе возлюбленную, в каждом встречном доме стремится предаться любви со стройными красавицами. Ведь мужьям никогда не была присуща верность, ибо мужчина похож на пчелу.
Как только пчела сядет на цветочек,
Тут же смотрит на другой.
Ты нашла себе прекрасную замену. Так считай же это удачей и не упускай случая. Отправляйся тотчас во всей своей красе и полная неги и величия, прекрасная и великолепная. Осчастливь его своим присутствием, а сама вкуси от его совершенства. Я, твой покорный раб, стараюсь изо всех сил во имя верности и искренности отношения к тебе, в этом нет сомнения. Я лишь несколько дней служил твоему мужу, и меня не связывает долг по отношению к нему. Зато моя благодарность за твои благодеяния безмерна, ведь я щедро вкусил хлеб-соль десницы твоей милости и твоего благоволения. И я обязан отплатить тебе за это благодарностью. Благодарность и чувство долга уподобляют меня тому ощипанному попугаю индийского купца, который доказал верность и преданность хозяину.
– А как это случилось? – спросила Мах-Шакар, и попугай отвечал.
Рассказ 2
Слыхал я от сочинителей сказаний, что в одном из городов Индии жил купец, а дома у него был ученый и мудрый попугай. Эта птица редкостная, словно Симург,[71] досталась ему в наследство от предков. Купец, всецело доверившись попугаю, поручил птице следить за порядком в доме и сообщать ему все, что происходит. Когда он возвращался домой и приступал к делам, то первым делом шел к клетке попугая. А птица-соглядатай подробно докладывала в меру своего знания и разумения обо всем добром и дурном, что случилось в доме. Однако попугай старался скрыть то, что, по его мнению, могло привести к разрушению очага и гибели дома. А купец во всем полностью полагался на него и целиком ему доверял.
И вот однажды торговый караван направился в Хорасан,[72] и наш купец обулся в башмаки путешествия и присоединился к нему, наказав попугаю усердно выполнять свои обязанности. Жене он велел ухаживать за попугаем и заботиться о нем.
Прошло некоторое время, и у жены купца от страсти к одному юноше пришли в волнение любовные вены и жилы. Она обезумела от любви к нему, предалась ему душой и сердцем. Соблазн рос с каждым днем, беда нарастала с каждым часом.
С тех пор каждую ночь, когда выдавался удобный случай, когда в доме не оставалось ни своих, ни посторонних, когда не мог помешать ни один чужак, когда не видел глаз недруга – да ослепнет он, – бедный влюбленный приходил к жене купца и покоился на ложе неги и в постели безмятежности. Он крепко обнимал возлюбленную и, как ты представляешь, утолял желание сердца и страсть души.
Они тщательно оберегали и скрывали свою тайну от попугая, но он догадался обо всем и все разузнал, хотя притворялся, что ничего не ведает, и старался убедить их в этом. Но вот, наконец, купец вернулся из поездки и увидел дом таким же, каким он оставил его, поскольку внешне все было в порядке. Он обрадовался и возликовал, воздал хвалу творцу за благополучие свое и своего дома.
Потом он подошел к попугаю и стал расспрашивать о случившемся в его отсутствие. Попугай рассказал обо всем том, что слышал и видел, но скрыл любовные похождения госпожи в благодарность за ее хлеб-соль. Одним словом, он не стал разглашать тайны своей благодетельницы.
Однако купец другими путями проведал об измене жены и заключил, что попугай знал об этом, но скрыл от него. Купец круто изменил свое отношение к жене, принял твердое решение расстаться с ней и выгнать из дома, хотя на людях и виду не подавал об этом, и стал готовиться развестись с ней законным путем. Он опасался пересудов недругов и позора для своих детей и не мог во всеуслышание объявить об этом. Однако жена по его речам и нахмуренным бровям догадывалась и говорила себе:
На челе начертана тайна сердца
И вражда, которую он питает к нам.
Он скрывает вражду, но вражду не скрыть.
Взоры недруга обнаруживают сокрытое.
Невежественный индус счел причиной своего несчастья беднягу попугая и в отместку выщипал на нем все перья, оголил, словно кусок мяса, и выбросил, а сам поднял крик, что попугая уволокла кошка. Домочадцы вместе с купцом принялись оплакивать давнего друга, а заодно и своих предков, все обитатели дома очень опечалились этой потере, а зеленые попугаи в садах облачились в лиловые одеяния и, словно куропатки, окропили кровью клювы. Соловьи в саду жалобно застонали, словно птицы вольных степей, и стали рыдать, оплакивая его; вяхири на лужайках, точно голубки в цветниках, стенали и всхлипывали, надев на себя темные ошейники, словно траурные повязки. Соловьи причитали на сто ладов, словно пташки в клетке, страдая в разлуке с ним. Цветы на склонах гор, точно обезумев, все, как один, облачились в темные одеяния разлуки, а бутоны в садах поникли, как потерпевшие несчастье или скупцы, съежились, будто трусливые беглецы. Много всякого рода тварей оплакивали смерть попугая. А сам попугай меж тем был жив и, еле дыша, ковыляя и падая, всеми правдами и неправдами добрался до храма идолопоклонников, который был поблизости, и спрятался там в уголке. По ночам он выходил из своего укрытия, клевал остатки жертвоприношений в храме, чтобы не умереть с голоду, и постепенно начал снова обрастать перьями.
Тем временем купец, убедившись в измене жены, выгнал ее из дома с позором, отобрав все подаренные им драгоценности, выставил чуть ли не в чем мать родила. Сколько она ни упрашивала его, сколько ни заклинала, сколько ни подсылала посредников, жестокосердый муж не смягчался и не шел на примирение. Любовник же, вволю удовлетворив свое желание и пресытившись сладострастием, услышав о подозрениях мужа на свой счет, охладел к былой возлюбленной, стал сторониться ее, а потом и вовсе перестал к ней наведываться. Тут несчастная женщина вспомнила пословицу: «С одного седла прогнали, на другое не взяли, так и осталась пешая меж двух ослов». Чтобы как-то выпутаться из беды и умиротворить мужа, она пришла в тот самый храм, где поселился попугай, и стала отчаянно молить идолов и кумиров смягчить сердце мужа.
