без автора - Тысяча И Одна Ночь. Книга 5
И потом он вынул кошель и показал его меняле, и, увидав его, меняла воскликнул: "Это мой кошель, он самый!" - и протянул руку, чтобы взять его у вора, но тот сказал: "Клянусь Аллахом, я его тебе не дам, пока ты не напишешь моему господину записку, что ты получил от меня кошель. Я боюсь, он мне не поверит, что ты взял кошель и получил его, пока ты не напишешь ему записку и "не приложишь к ней печати".
И меняла вошёл в дом, чтобы написать записку о прибытии мешка, как оказано, а вор ушёл с мешком своей дорогой, и невольница освободилась от наказания.
Рассказ о вали и работнике (ночи 345-346)
Рассказывают также, что Ала-ад-дин, вали Куса, сидел однажды ночью у себя в доме, и вдруг человек, прекрасный обликом и видом и совершённый по внешности, пришёл к нему ночью, и с ним был слуга с сундуком на голове. И этот человек остановился у ворот и сказал кому-то из слуг эмира: "Войди и уведомь эмира, что я хочу с ним свидеться по одному делу".
И слуга вошёл и доложил об этом человеке, и эмир велел его ввести. И когда он вошёл, эмир увидел, что облик его великолепен и внешность прекрасна. И он посадил его рядом с собой и отвёл ему почётное место и спросил: "Что у тебя за дело?" И пришедший ответил: "Я человек из пересекающих дороги и хочу раскаяться и вернуться к Аллаху великому через твои руки, и мне хочется, чтобы ты помог мне в этом, так как я под твоими глазами и под твоим взором. Со мною этот сундук, и в нем вещи, которые стоят около сорока тысяч динаров. Ты наиболее достоин их. Дай мне из оставшихся у тебя денег тысячу динаров, дозволенных мне, - я сделаю их основой моего состояния, они помогут мне при раскаянии и избавят меня от нужды в запретном, а награда тебе у Аллаха великого".
И потом он открыл сундук, чтобы вали увидел, что в нем, и он увидел золотые изделия и драгоценные камни и металлы и кольца и жемчуг. И это ошеломило вали, и он сильно обрадовался и кликнул своего казначея и сказал: "Принесён мешок!" (а в нем была тысяча динаров)...
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста сорок шестая ночь
Когда же настала триста сорок шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что вали кликнул своего казначея и сказал: "Принеси мешок!" (а в нем была тысяча динаров). И когда казначей принёс этот мешок, вали отдал его человеку, и человек взял и поблагодарил валя и ушёл своей дорогой под покровом ночи. Когда же настало утро, вали призвал старосту ювелиров и, когда тот явился, показал ему сундук и бывшие в нем украшения, и оказалось, что все они из олова и меди. И он увидел, что камни, кольца и жемчуга - все стеклянное, и это было для вали тяжело, и он послал искать того человека, но никто не мог изловить его.
Рассказ об Ибрахиме и невольнице (ночи 346-347)
Рассказывают также, что повелитель правоверных аль-Мамун сказал Ибрахиму ибн аль-Махди: "Расскажи нам самое удивительное, что ты видел!" - "Слушаю и повинуюсь, о повелитель правоверных, - ответил Ибрахим. - Знай, что я однажды вывел прогуляться, и нога привели меня в одно место, где я почувствовал залах кушанья. И моя душа тосковала по нему, и я остановился в замешательстве, о повелитель правоверных, и не мог ни уйти, ни войти в это помещение. И я поднял взор и вдруг вижу окно, а за окном рука и запястье, лучше которых я не видел. И мой ум улетел при виде их, и я забыл о запахе кушаний из-за этой кисти и запястья. И я стал придумывать хитрость, чтобы проникнуть в это помещение, и вдруг я увидел поблизости портного. И я подошёл к нему и приветствовал его, и он ответил на моё приветствие. И я спросил: "Чей это дом?" И портной отвечал: "Одного купца". - "А как его зовут?" - спросил я. И портной ответил: "Его зовут такой-то, сын такого-то, и он разделяет трапезу только с купцами".
И пока мы разговаривали таким образом, вдруг приблизились к нам два почтённых, приятных на вид человека, которые ехали верхом, и портной сказал мне, что они состоят в самой близкой дружбе с хозяином дома, и сообщил мне их имена. И я тронул своего копя и догнал этих людей и сказал им: "Пусть я буду за вас выкупом! Отец такого то вас заждался!"
И я поехал вместе с ними, и мы достигли ворот, к - а вошёл, и те два человека тоже вошли, к, увидав меня с ними, хозяин дома не усомнился, что я их друг, в сказал мне: "Добро пожаловать!" И посадил меня на самое высокое место. А затем принесли столик, и я сказал себе: "Аллах послал мне эти кушанья, но теперь остаются рука и запястье". А затем мы перешла для беседы в другое помещение, и я увидел, что оно полно всяких тонкостей, и хозяин дома стал проявлять ко мне ласку, и обращал ко мне речь, так как думал, что я гость ИЗ гостей, и гости тоже обращались со мной крайне ласково, полагая, что я друг хозяина дома. И все они были со мною ласковы, и мы выпили несколько кубков, и потом вышла к нам невольница, подобная ветви ивы, и была она крайне изящна и прекрасна по облику.
И она взяла лютню и, затянув напев, произнесла такие стихи:
"Не диво ли, что одно жилище объемлет нас,
Но близко ты подойти не хочешь, и говорят
Одни лишь глаза, о тайнах сердца вещая нам,
И душах растерзанных, что в жарком огне горят.
И знаки даёт вам взор, подмигивает нам бровь,
И веки усталые, и руки, что шлют привет".
И она подняла во мне волнение, о повелитель правоверных, и меня охватил восторг при виде её красоты и нежности и от стихотворения, которое она пропела. И я позавидовал её прекрасному искусству и сказал: "За тобой ещё кое-что осталось, о невольница". И тогда она в гневе кинула лютню и сказала: "Когда это вы приводили глупцов на ваши собрания?"
И я раскаялся в том, что случилось, и увидел, что люди порицают меня, и сказал: "Миновало меня все, на что я надеялся!" И я нашёл способ отвести от себя упрёки только в том, что потребовал лютню и сказал: "Разъясню, что ода пропустила в песне, которую сыграла". И люди сказали: "Внимание и повиновение!" И принесли мне лютню, а я настроил на ней струны и пропел такие стихи:
"Вот тот, кто влюблён в тебя, и терпит тоску свою
Влюблённый, чьих еле струя по телу его течёт,
Рукою одной благого просит в надежде он
О счастье, другая же на сердце его лежит.
О, кто видел гибнущих страстями погубленных,
Которых погибель ждёт от глаз и десницы их".
И невольница вскочила и склонилась к моим ногам, целуя их, и воскликнула: "У тебя следует просить прощения, о господин! Клянусь Аллахом, я не знала, каково твоё место, и не слыхивала о таком искусстве!"
И люди стали оказывать мне уважение и почёт, придя в величайший восторг, и все принялись просить меня петь. И я спел волнующую песню, и люди сделались пьяными, и их ум пропал, и их унесли в их жилища, и остался хозяин дома и невольница. И он выпил со мною несколько кубков и затем сказал: "О господин, моя жизнь пропала даром, раз я не знал подобного тебе раньше этого времени! Ради Аллаха, о господин, скажи, кто ты, чтобы я узнал моего сотрапезника, которого даровал мне Аллах сегодня ночью". И я стал говорить двусмысленно, не открывая ему своего имени, но он заклинал меня, и тогда я осведомил его, и, узнав моё имя, он вскочил на ноги..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста сорок седьмая ночь
Когда же настала триста сорок седьмая ночь, Шахразада сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Ибрахим ибн аль-Махди говорил: "И, узнав моё имя, хозяин дома вскочил на ноги и воскликнул: "Я дивился, что такие достоинства могут быть у кого-нибудь, кроме людей, подобных тебе, и время подарило мне милость, за которую я не в состояния отблагодарить. Может быть, это сон, а если нет, то когда же мне надеяться, что посетит меня халиф в моем жилище и разделит со мной трапезу". И я заклинал его сесть, и он сел и принялся меня расспрашивать о том, как я попал к нему, самым тонким образом, и я рассказал ему всю историю с начала до конца и не скрыл из неё ничего. "Что касается кушаний, то здесь я получил желаемое, а что до ладони и кисти, то я не достиг с ними того, чего хотел", - сказал я. И хозяин дома воскликнул: "И руку и кисть - ты получишь, если пожелает Аллах великий!" И потом он сказал: "О, такая-то, скажи такой-то, чтобы она спустилась", - и стал звать своих невольниц одну за одной и показывал их мне. Но я не видал моей госпожи, и наконец хозяин дома сказал: "Клянусь Аллахом, о господин, никого не осталось, кроме моей матери и сестры, но, клянусь Аллахом, они непременно будут приведены к тебе и тебе показаны, чтобы ты их увидал". И я удивился его благородству и широте его сердца и воскликнул: "Пусть я буду за тебя выкупом! Начни с сестры". И он отвечал: "С любовью и удовольствием!" И затем спустилась его сестра, и он показал мне её руку, и вдруг я вижу - это она обладательница той кисти и запястья, которые я видел!
"Пусть я буду за тебя выкупом, - это та девушка, чью кисть и запястье я видел", - сказал я. И тогда хозяин дома велел слугам в тот же час и минуту привести свидетелей. И свидетелей привели, а потом он принёс два кошелька с золотом и сказала свидетелям: "Вот наш владыка Сиди Ибрахим ибн аль-Махди, дядя повелителя правоверных, сватает мою сестру, такую-то, и я беру вас в свидетели, что выдаю её за него замуж".
![Вардан Айгекци - Лисья книга [сборник басен]](/uploads/posts/books/251532/251532.jpg)
