Сомадева - Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты
Прибыли они в дом Харисвамина, но хоть и настал указанный астрологами день, а свадьба не могла состояться, так как между мудрецом, чародеем и героем начался превеликий спор. Мудрец кричал: «Разве не я здесь, в Удджайини, узнал, где она скрыта? Как бы иначе ее вызволили? Мне ее отдать следует!» — «Если б не создал я колесницу, в поднебесье движущуюся, как бы вы могли, богам подобно, в мгновение ока передвигаться то туда, то сюда? Да как бы без колесницы можно было сразиться со стоящим на колеснице ракшасом? Должно мне ее в жены отдать, ибо благодаря мне наступил этот день!» Возражал им герой: «Если б не сразил я ракшаса в битве, что бы вы оба могли сделать, чтобы девушку спасти? Должна быть она отдана в жены мне!» А пока они так спорили, стоял Харисвамин молча и в полном смятении, размышляя, кому же следует ее отдать.
Так скажи ты, царь! А если ты, почтенный, зная, не скажешь, лопнет твоя голова».
Выслушав все это от веталы, нарушил молчание великий царь Тривикрамасена и так ему ответил: «Нужно отдать ее в жены герою, потому что он силой рук своих и рискуя жизнью сразил в бою ракшаса. Что же касается мудреца и чародея, то творец создал их лишь помощниками — ведь служат же другим мастеровые и знающие счет?»
Как только ответил так царь, соскочил ветала вместе с покойником с его плеча и, как прежде, умчался на свое место, а царь невозмутимо снова пошел за ним.
Волна тринадцатая
Снова добрался царь до дерева шиншапа и снова, взвалив, как прежде, покойника с вселившимся в него веталой на плечо, молча отправился в путь. Быстро идет Тривикрамасена по дороге, а ветала снова к нему обращается: «Ты мудр и добродетелен, царь, и потому ты мне нравишься. Расскажу я тебе еще одну историю с загадкой, а ты слушай
о поспешившей Маданасундари
По всей земле прославился царь Яшаскету, истинное знамя славы, а столицей его был город Шобхавати. Был в этом городе богатый храм Гаури, а к югу от него — озеро, называвшееся Гауритиртха. Каждый год на четырнадцатый[137]день светлой половины месяца ашадха со всех сторон стекались туда паломники совершить омовение. Однажды в этот день пришел туда молодой стиральщик Дхавала, живший в деревне Брахмастхала, и увидел он пришедшую на тиртху юную красавицу Маданасундари, дочь Шуддхапаты. Красотой и прелестью превзошедшая луну, она тотчас же похитила сердце Дхавалы, и он, выспросив о ее роде и имени, ушел домой, но не мог найти покоя — ничего не ел в разлуке с ней, и встревожилась его мать и спросила, что с ним, и он рассказал ей о сердечном влечении. Пошла она к своему мужу Вимале и обо всем поведала ему. Пришел тот, посмотрел, в каком состоянии сын находится, и так ему сказал: «Что печалишься, сынок? Не так уж трудно добыть твою желанную. Если попрошу я Шуддхапату, отдаст он за тебя свою дочь — не уступаем мы ему ни рождением, ни богатством, ни занятием! Я знаю его, он меня знает, так что мне это устроить не трудно!» Так утешил он сына и уговорил поесть и попить, а на следующий день отправился вместе с ним к Шуддхапате. Попросил он Шуддхапату выдать дочь за Дхавалу, и тот с радостью согласился.
А на следующий день, когда звезды были благосклонны, отдал Шуддхапата Дхавале свою дочь Маданасундари, равную ему по роду. Когда же сыграли свадьбу, вернулся с молодой женой, с первого взгляда в него влюбившейся, Дхавала в дом своего отца.
Вот живет он там счастливо, и приходит однажды к нему сын тестя, брат Маданасундари. Все его радостно приняли, радовалась и Маданасундари — обняла она его. Был он спрошен родственниками о здоровье, а когда отдохнул, сообщил им вот что: «Послан я сюда отцом, чтобы пригласить зятя и Маданасундари к нам, потому что собираемся мы справить пуджу[138] Богине». Обрадовались, услыша такое, все родичи, и с уважением приняли приглашение, и потчевали его, как следует, и питьем, и едой, и всячески его ублажали.
Рано утром отправился Дхавала с Маданасундари и шурином в дом тестя, и почти достигли они уже того города Шобхавати, как увидели по дороге к нему большой храм Гаури. Говорит Дхавала, преисполненный веры и благоговения, Маданасундари и шурину: «Войдем и посмотрим на богиню благодатную!» Возразил ему шурин: «Что ж мы так то с пустыми руками будем на богиню смотреть?» «Ну, тогда я один пойду, а вы здесь подождите», — ответил на это Дхавала и пошел поклониться богине.
Вступил он в храм, и поклонился ей, и в восхищении ею, сокрушившей яростных данавов мощью своих восемнадцати рук, поправшей асура Махишу своей лотосоподобной ногой, побуждаемый судьбой, подумал так: «Почитают эту богиню люди, принося ей в жертву различных животных. Почему бы мне, ради освобождения от перерождений, не порадовать ее, принеся в жертву самого себя?» Так решив, входит он в безлюдное святая святых, берет меч, какими-то паломниками давным-давно в дар богине принесенный, и, привязав волосами голову к цепи колокола, отсекает ее тем мечом и падает бездыханным на землю.
Поскольку долго не выходил он из храма, посмотреть, что с ним, отправился шурин. Увидел он мужа сестры обезглавленным и в отчаянии тем же мечом отсек себе голову.
Встревожилась его сестра — почему он так долго не выходит? Идет в храм сама Маданасундари и, как только вступает в него, видит и мужа, и брата обезглавленных. «О горе! Что это? Умираю я!» — и, рыдая, упала она на землю. Но тотчас же поднялась она, оплакивая неожиданно погибших: «Что мне теперь в этой жизни?» Взмолилась она, готовая с жизнью расстаться: «О богиня, единственная доставляющая счастье в жизни, обитающая в половине тела своего супруга, врага Камы, истребительница несчастий, единственное прибежище женщин! Несправедливо поступила ты, лишив меня и мужа, и брата, — ведь я всегда была тебе преданна! К тебе прибегаю я теперь — защити, выслушай скорбную речь мою! Вот готова покинуть я это тело, злосчастьем пораженное, но пусть, богиня, где бы и когда бы ни рождалась я, пусть всегда и повсюду будут они моими братом и мужем».
Так взмолившись и восславив богиню, поклонилась ей Маданасундари, сделала на дереве ашока петлю-удавку из лианы, и, когда уже всовывала голову в петлю, готовясь принести себя в жертву, прозвучал с небес божественный голос: «Не торопись, дочь моя! Довольна я самоотверженностью твоей — совсем молода ты. Брось эту петлю. Награду тебе я даю — присоедини головы мужа и брата к их телам, и тотчас же встанут они оба целы и невредимы».
Услышав о такой награде, отбросила Маданасундари петлю, в радости кинулась к ним и, взволнованная неожиданностью, голову мужа по воле судьбы приставила к телу брата, а к телу мужа присоединила голову брата, и тогда поднялись они оба целы и невредимы. Но раз головы у них были перепутаны, перепутанными оказались и тела. После этого каждый из них рассказал свою историю, и они, радостные, поклонились божественной супруге Шарвы и отправились туда, куда собирались. Вот идут они, и тут только заметила Маданасундари, что головы им поменяла. Смутилась она — что же ей теперь делать?
Так скажи мне, царь, кто из этих двух перепутанных ей муж? Если знаешь, да не скажешь, то сбудется то проклятие, о котором прежде я говорил».
Выслушал эту историю, рассказанную веталой и оканчивающуюся загадкой, царь Тривикрамасена и так ответил: «Тот ей муж, у кого мужнина голова — из частей тела голова самая важная. Ведь по ней людей узнают».
И только кончил царь говорить, ветала соскочил с его плеча и сбежал незаметно, и царь снова пошел за ним.
Волна четырнадцатая
Вот, забрав с дерева шиншапа покойника с веталой, поднял его Тривикрамасена на плечо и отправился в путь, а ветала снова к нему обращается: «Расскажу я тебе, царь, чтобы усталость твою утолить, одну историю. Слушай
о доблестном Саттвашиле
Стоит на берегу Восточного океана город Тамралипти. Правил когда-то в том городе царь Чандасена, который всегда отворачивал свое лицо от чужих жен, а не от полей битвы— всегда похищал он победу у врагов и никогда не похищал имущества, принадлежащего другому. Однажды к воротам его дворца пришел из южных краев прославленный в народе раджпут по имени Саттвашила и, объявив, что из-за безденежья решил он служить царю, вместе с другими раджпутами, пришедшими с ним, разорвал изодранный ковер[139], их последнее достояние. Так оказавшись прислужником, провел он у Чандасены многие годы и всегда верно служил царю, но никогда не получал от него награды. «Что за толк родиться в царском роду и терпеть безденежье? И как это при таком безденежье наградил меня творец большими желаниями? Вот служу я царю, а семья моя в нужде мучается, и подолгу мы все голодаем, но не замечает этого царь!» — так однажды раздумывал раджпут, когда царь собрался на охоту. И побежал тогда Саттвашила с дубиной в руках перед царем, и вступил царь в сопровождении конных и пеших воинов в изобилующий оленями лес.
