Клаудия Отт - 101 ночь. Утерянные сказки Шахразады
На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный ее захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.
Семьдесят четвертая ночь– И вот как, мой повелитель, – сказала она, – продолжается эта история.
Великий визирь отправился в путь, пошел к царю и сообщил ему о том, что его сын заговорил.
– Немедленно приведите его ко мне! – потребовал тот.
Тогда визирь и слуги царя вышли и привели сына к царю.
Едва войдя к своему отцу, он упал в его объятия и стал просить у него прощения. Тогда они вместе поплакали.
– Сын мой любимый, – обратился к нему отец, – что же мешало тебе разговаривать все эти дни, когда я собирался казнить тебя?
– Да пошлет Всевышний процветание царю и примирение, – сказал мальчик. – Это было указание моего учителя. На семь дней он запретил мне разговаривать. Затем та девушка сказала мне кое-что, что вызвало у меня такой гнев, что я забыл указание своего учителя и сказал ей: «Мне нельзя разговаривать в течение семи дней». Как только она узнала об этом, она стала всеми силами добиваться моей казни, до того как я снова смогу разговаривать и рассказать что-нибудь, что разоблачит ее. Но теперь, – добавил он, – разумнее всего, наверное, было бы, если бы царь созвал ученых и правоведов, чтобы мы могли продолжить наш разговор в их присутствии.
Когда царь услышал эти слова из уст своего сына, он очень обрадовался.
– Благодарение Всемилостивому Господу, что я не казнил своего сына! – вздохнул он.
Тут перед царем предстал Синдбад, учитель, и поприветствовал его.
– Горе тебе! – закричал на него царь. – Где ты был все эти дни, во время которых из-за твоего указания я собирался казнить своего сына?
– Хвала Всевышнему, он сохранил тебе разум, – ответил Синдбад. – Ибо ни один человек не должен поступать опрометчиво.
– Да, – сказал царь. – Благодарение Господу за это. Он смилостивился надо мной, и я не казнил своего сына несправедливо. Но теперь объясните мне, – обратился он к присутствующим, – кто был бы виновен, если бы я его казнил. Учитель? Та женщина? Или я сам? Или астролог, который прочитал по звездам о том, что мой сын должен молчать семь дней, а мне ничего об этом не сказал?
– Твой сын не был бы виновен, о царь, – постановил один из ученых, – как и его учитель, ведь царь поставил ему условие, чтобы он возвратил царевича точно в срок, и ни часом позже. Вина была бы только на царе, который приказал казнить своего сына из-за женщины, о которой он даже не знал, говорила она правду или лгала.
На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.
Семьдесят пятая ночь– И вот как, мой повелитель, – сказала Шахразада, – продолжается эта история.
Когда первый ученый закончил свою речь, второй ученый сказал:
– Нет, вина лежала бы не на тебе, о царь, ибо мне давно известно, что нет на свете такого искушения, причиной которого не были бы женщины, так же как нет более твердой древесины, чем у сандалового дерева и камфарного лавра. Эти два вида древесины такие твердые, что высекают искры, если их ударить друг о друга.
Тогда слово взял Синдбад.
– О повелитель, – сказал он. – Все знания, которые я накопил, я передал твоему сыну, и теперь не знаю ни одного более умного юноши на всем свете. Возблагодарим за это Господа, о царь!
Тут царь обратился к сыну:
– А что скажешь ты по этому поводу?
– Нет хуже человека, чем тот, который ничему не учился, – ответил юноша. – Я хвалю Господа и благодарю своего учителя.
Услышав это, царь воздал Господу хвалу и возблагодарил его. Затем он приказал привести к нему ту девушку, которая ему лгала. Когда она предстала перед ним, царь велел ей отвечать на вопрос: «Что ты задумала? И что подвигло тебя на это?»
– Да дарует Всевышний процветание царю и примирение! – ответила она. – Ты ведь знаешь, что у человека нет никого ближе, чем он сам, и нет ничего милее, чем собственная жизнь. То, что я говорила твоему сыну, я действительно говорила, но только с намерением заставить его нарушить молчание. Когда я увидела, что он разгневался, я испугалась за собственную жизнь и боялась, что меня казнят. И тогда дьявол овладел моим сердцем. Да, я во всем сознаюсь и признаю свою вину!
Тогда царь приказал оправдать ее и простил ее. Учителю и визирям он велел выдать огромные суммы денег, и так зажили они с того времени в довольстве, досыта ели и пили самые изысканные кушанья и напитки, пока не пришел их смертный час.
История о царе и о драконе
– Люди утверждают, о царь, – продолжила рассказ Шахразада, – что жил когда-то царь, у которого были верблюды, козы, овцы и коровы. И среди этих животных была одна верблюдица, самая прекрасная и породистая в те времена. И был у этой верблюдицы прелестный верблюжонок.
Этот верблюжонок бегал в одном стаде с мелким скотом и коровами и водил за собой остальных животных. Царь его очень любил. Каждый раз, собираясь выехать верхом на прогулку, он садился на верблюдицу и первым делом отыскивал глазами верблюжонка и восхищался его красотой. Никто не осмеливался приближаться к стаду, потому что там находился верблюжонок.
Однажды верблюжонок испугался, начал буйствовать и наконец убежал прочь. Коровы, овцы, козы и верблюды побежали за ним следом.
Когда царь увидел это, он пустился в погоню с сорока тысячами всадников. Но он не отыскал ни верблюжонка, ни животных, которые побежали вслед за ним.
В огорчении возвратился царь обратно и велел распространить среди арабских племен такое воззвание: «Кто принесет мне новость о верблюжонке, тому я заплачу тысячу динаров золотом, а к этому добавлю тысячу верблюдиц в придачу».
Время шло, а царь не получал никаких известий о верблюжонке.
На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.
Семьдесят шестая ночь– Я согласна, – сказала Шахразада. – И вот как, мой повелитель, продолжается эта история.
Однажды пришли к царю двое мужчин. Они обстоятельно поприветствовали его, и он спросил их:
– Что привело вас ко мне?
– Мы принесли новость о твоем верблюжонке и об овцах, – сказали они.
– Где они? – задал вопрос царь.
– На Драконьей горе, – ответили ему. – Эта гора поросла густым лесом, богатым плодами и деревьями. Все твои животные пасутся там, и твой верблюжонок водит их за собой и охраняет. Но прежде он уничтожил всех остальных животных на Драконьей горе.
– Если все, что вы сейчас говорите, правда, – ответил царь, – то вы должны получить вознаграждение, которое я назначил.
– Мы можем пойти с тобой туда, – предложили мужчины, – но только при одном условии.
– И при каком же? – спросил царь.
– Когда мы окажемся возле этой горы, – сказали эти двое, – мы покажем тебе твоего верблюжонка и сразу же повернем обратно.
После этого царь выплатил им обещанное вознаграждение, взял в руку копье и отправился в путь в сопровождении этих двоих.
И вот они достигли горы.
– Твой верблюжонок за этой горой, – сказали мужчины. – Дальше тебе придется идти одному. Желаем удачи! – С этими словами они попрощались и тут же удалились.
Царь двинулся к горе. Подойдя совсем близко, он увидел своего верблюжонка, а вместе с ним и все стадо. Царь громко закричал от радости, и кобыла, на которой он ехал, заржала.
Услышав их крики, верблюжонок бросился к ним с широко раскрытой пастью. Его глаза сверкали. Он приближался, и когда подбежал к ним, то накинулся на царя. Верблюжонок хотел его убить!
Царь обратился в бегство, и верблюжонок последовал за ним.
До полудня гонялся за царем верблюжонок, и царь уже был уверен, что погибнет, когда вдруг лошадь завезла его в какую-то яму и стала бегать там по кругу. Это было дно подземного зернохранилища. Царь свалился с лошади и потерял сознание.
Когда он снова пришел в себя, то обнаружил, что находится в том же зернохранилище. Перед его кобылой стоял дракон.
Верблюжонок был наверху, на краю ямы. Он громко рычал, и изо рта у него текла слюна.
Тут дракон поднял голову и взглянул наверх, на верблюжонка. Затем он внимательно посмотрел на царя. Дракона охватила жалость. Он стремительно взлетел вверх и ударил верблюжонка между глаз. Верблюжонок замертво свалился в яму.
А дракон возвратился на свое место и швырнул кобылу на край ямы. Затем он протянул хвост к царю и таким же образом выбросил его наверх. При этом царь снова потерял сознание.
На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.
![Эрих фон Дэникен - Боги майя [День, когда явились боги]](/uploads/posts/books/186572/186572.jpg)
