Мурасаки Сикибу - Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Приложение
«Желтая кабарга» (Одзё) – танец китайского происхождения, исполнялся при чествовании какого-нибудь важного лица. Предание говорит о том, что этот танец был создан по повелению китайского императора Чжун-цзуна (705–710), желавшего почтить память своего советника Ван Сяоцзе, разгромившего войска западных варваров и погибшего в битве, имевшей место в долине под названием Хуан-чжун – Желтая кабарга. До наших дней дошла только мелодия. Известно, что танец исполнялся танцором в шлеме воина с палкой в руке (рис. 5).
Рис. 5. Танец «Желтая кабарга» (Одзё). Фрагмент
«Игра в мяч» (Дагюраку) – танец китайского происхождения, завезенный в Японию в первой половине X в. Его танцевали четыре или шесть танцоров, движениями своими имитируя игру в мяч. Этот танец исполнялся, как правило, в дни различных состязаний (рис. 6).
Рис. 6. Танец «Игра в мяч» (Дагюраку). Фрагмент
«Князь Лин-ван» (Рёо) – танец китайского происхождения, исполнялся одним танцором в маске, с кнутом в руке. Изображал эпизод из жизни китайского князя Лин-вана, который, скрыв свое красивое лицо под устрашающе-уродливой маской, преследовал вражеское войско (период Чуньцю– 770–476 гг. до н. э.) (рис. 7).
Рис. 7. Танец «Князь Лин-ван» (Рёо). ФрагментСтр.89
«На согнутых ногах» (Ракусон) – танец корейского происхождения, исполнялся двумя танцорами в страшных масках с клыками (у одного танцора маска была зеленого цвета, у второго – синего). Чаще всего этот танец исполняли во время состязаний по стрельбе из лука, сумо (рис. 8).
Рис. 8. Танец «На согнутых ногах» (Ракусон). Фрагмент
«Опьянение» (Кайсуйраку) – музыкальная пьеса корейского происхождения. Во времена Мурасаки исполнялась без танца, хотя, по некоторым сведениям, первоначально существовал и танец того же на звания.
Стр.90«Осенний ветер» (Сюфураку) – танец китайского происхождения, сочиненный якобы китайским императором Сюань-цзуном (712–756). В Японию проник в начале X в. Исполнялся четырьмя танцорами (рис. 9).
Рис. 9. Танец «Осенний ветер» (Сюфураку). Фрагмент
«Парение бессмертных в лучах утреннего солнца» (Сэнъюка) – музыкальная пьеса, созданная непосредственно в Японии и исполнявшаяся в торжественных случаях. Соответствующего танца во времена Мурасаки скорее всего не было, хотя в известном японском трактате по музыке «Кёкунсё» (1233 г.) говорится, что танец того же названия исполняли обычно на мосту Сэта (неподалеку от озера Бива) во время проводов жрицы Исэ.
«Радуюсь весне» (Кисюнраку) – музыкальная пьеса китайского происхождения, до настоящего времени не дошла. Исполнялась во время весенних церемоний, а также в честь совершеннолетия наследного принца. Существовал и танец того же названия, который исполнялся четырьмя танцорами (рис. 10).
Рис. 10. Танец «Радуюсь весне» (Кисюнраку). ФрагментСтр.91, 92
«Роща ив и цветов» (Рюкаэн) – танец китайского происхождения, попавший в Японию в конце VIII в. Исполнялся четырьмя танцорами, до наших дней не дошел. Первоначально его танцевали женщины, но к концу X в. он превратился в мужской танец (рис. 11).
Рис. 11. Танец «Роща ив и цветов» (Рюкаэн). Фрагмент
«Танец бабочек» (Котё) – детский танец корейского происхождения. Исполнялся четырьмя девочками в костюмах бабочек, в шапочках, украшенных цветами керрии, с ветками керрии в руках. Чаще всего этот танец исполнялся вместе с «Танцем птиц» во время буддийских церемоний (рис. 12).
Рис. 12. «Танец бабочек» (Котё). Фрагмент
«Танец птиц» (Тори-но маи) – детский танец, завезенный из Индии через Китай. Исполнялся четырьмя девочками в костюмах сказочных буддийских птиц калавинок, обычно во время торжественных буддийских церемоний (рис. 13).
Рис. 13. «Танец птиц» (Тори-но маи). Фрагмент
«Трели весеннего соловья» (Сюннотэн) – танец китайского происхождения, до наших дней не дошел. Существует предание, что император танской династии Гао-цзун (650–684), услыхав однажды пение соловья, повелел сложить мелодию, передающую это пение. Мелодия и танец проникли в Японию в самом начале VIII в. Танец исполнялся десятью, шестью или четырьмя танцорами в особых головных уборах, по форме напоминавших птичью голову (рис. 14).
Рис. 14. Танец «Трели весеннего соловья» (Сюннотэн). Фрагмент
МУЗЫКАЛЬНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ В ЭПОХУ ХЭЙАН
Рис. 15. Бива
Рис. 16. Флейты: 1. продольная флейта («ёкобуэ»);2. корейская флейта («комабуэ»); 3. флейта «хитирики»; 4. флейта «сё»
Рис. 17. Кото: 1. китайское кото («кин»);2. японское, или восточное кото («вагон, „адзумагото“); 3. кото „со“Стр.95
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ
Колодцы Асука (Асукаи)
Там, у колодцев Асука,
Я бы мог отдохнуть.
Йа-окэ!
Тени там так густы,
Так прохладны ручьи,
Есть хороший корм для коня.
Драгоценный кувшинчик (Тамадарэ)
Драгоценный,
Драгоценный кувшинчик – гостям.
Хозяин, где же ты?
Эй-йа!
Угощенье гостям,
Он ушел угощенье искать,
В Коюруги ушел.
Срезает у берега он
Нежные водоросли.
Наш дом (Ваиэ)
Вот он наш дом.
Занавеси, шторы
Задернуты плотно.
Благородный юноша, приди,
Станешь зятем моим.
Только чем же тебя
Я смогу угостить?
Розовые раковины, нежные моллюски,
Еж мохнатый морской – по душе ли?
Розовые раковины, нежные молюски,
Еж мохнатый морской – по душе ли?
Горячие ключи Иё (Иё-но югэта)
В Иё на горячих ключах,
Сколько же там купален?
Да разве упомнишь?
Нет-нет,
Не перечесть их, не счесть.
Да, вот так-то.
Ах, неужели?
Может быть, ты-то и знаешь?
Кадзураки
Прямо перед храмом
Кадзураки,
К западу от храма
Тоёра,
В колодце, что зовется «Лист эноки»,
Светлый жемчуг светится на дне.
Светлейший жемчуг светится на дне.
О-о-си-то-до…
О-си-то-до – жемчуг этот
Стране нашей процветание сулит,
Ну, а роду моему сулит он
Великое богатство.
О-о-си-то-до
То-си-то-до
О-о-си-то-н-до
То-си-то-н-до…
Ворота моей любимой (Имо-га кадо)
Моей любимой ворота,
Любимого ворота
Могу ли мимо пройти?
Захочу я уйти —
Прикрывайся хоть рукой,
Прикрывайся хоть рукой —
Ливень хлынет вдруг.
Ах, кукушка!
От дождя меня укрой,
От дождя меня прикрой,
К себе в дом меня пусти,
О кукушка!
В Хитати
Далеко в Хитати
Тружусь я на поле своем.
В сердце твоем —
О да —
Нет ведь измены, любимый,
Чрез высокие горы ко мне
Ты пришел в дождливую ночь.
Ямасиро
Там, в Ямасиро,
В местечке Кома,
Богач живет – выращивает тыквы.
На
На-ё-я
Райси-на-я
Сай-си-на-я…
Выращивает тыквы.
«Будь моей», – сказал он мне,
И как мне быть теперь?
На
На-ё-я
Рай-си-на-я
Сай-си-на-я…
И как мне быть теперь?
И как мне быть теперь?
Харэ!
И как мне быть теперь?
Может, сговоримся с ним,
Пока вызреют тыквы.
Я
Рай-си-на-я
Сай-си-на-я…
Пока вызреют,
Пока вызреют тыквы.
Беседка (Адзумая)
В беседке стою,
В беседке, а с крыши —
Слышишь? —
Дождевая капель.
Я до нитки промок,
Отвори же мне дверь поскорей.
Если б были запоры
И замки у меня – ах, тогда
Дверь, быть может, свою
Я смогла б запереть от тебя.
Ну а так – ты толкни и войди,
Разве я другому жена?
Исикава
Ах, кореец один,
Кореец из Исикава,
Пояс отобрал у меня.
Вот беда, какая беда!
Какой же,
Какой же пояс?
Синий пояс —
Середина потерта немного.
Неужели отдашь,
Неужели отдашь ты свой пояс
С серединой, потертой немного?
Река Нуки (Нукигава)
Отмели, отмели на реке Нуки,
Изголовье мягкое из сплетенных рук.
Ах, ни единой ночки
Не спала на нем я,
Как меня с супругом разлучил отец.
Как меня с супругом разлучил отец.
Но любимый мне стал еще милей.
Что ж, раз так, то пойду
На базар в Яхаги
И куплю тебе башмаки я там.
Если покупать станешь башмаки,
Ты купи простые,
На подошве тонкой.
Я надену башмаки,
Подвяжу я пояс
И отправлюсь гулять в Миядзи.
Высокие дюны (Такасаго)
