Юэ Дун - Дополнение к Путешествию на Запад
— Сегодня мы покажем любовную историю "Сны о туманах и дожде на Террасе Гаотан". Сначала мы сыграем пять сцен о советнике Суне. Они превосходны! Они превосходны!
Стоя за холмом, Сунь Укун хорошо слышал, о чем говорили со сцены. "Они будут играть "Советника Суня" и "Сны на Террасе Гаотан", — подумал он. — Танский монах и Владыка Маленькой Луны вряд ли выйдут отсюда, пока представление не кончится. А я меж тем пойду выпью где-нибудь чашку чаю и, подкрепив свои силы, приду на помощь старому монаху".
В тот же миг Сунь Укун услышал за спиной звук шагов. Он обернулся и увидел перед собой даосского послушника лет тринадцати — четырнадцати.
— Младший господин, а младший господин! — громко крикнул послушник. — Я пришел посмотреть вместе с вами представление.
— Выходит, парень, ты знал, что я здесь, и вмиг отыскал меня! — сказал, смеясь, Сунь Укун.
— Вы зря надо мной смеетесь, — ответил послушник. — Мой учитель не из тех, с кем можно шутить.
— Кто же твой учитель? — спросил Сунь Укун.
— Он любит принимать гостей и ходить с ними на прогулки, а зовут его Хозяин Пещеры Зеленого Бамбука.
— Прекрасно! — воскликнул Сунь Укун. — Вот у кого я попью чаю! Ты, дорогой мой, посиди здесь вместо меня, погляди представление, а заодно последи, не уйдут ли куда-нибудь вон те двое. А я пойду к твоему драгоценному господину и подкреплюсь немного. Если те двое вдруг уйдут, сразу же извести меня, хорошо?
— Дело нехитрое, — ответил, улыбаясь, послушник. — В пути вы не встретите никаких преград и отыщете моего учителя, а я останусь здесь.
Не чуя под собой ног от радости, Сунь Укун вбежал под своды пещеры, некоторое время метался там в потемках, а потом наткнулся на ярко освещенный каменный грот, в котором сидел какой-то старец.
— Откуда вы, почтенный наставник? Прошу вас, присядьте и выпейте чаю, — обратился к Сунь Укуну старец.
— Если бы тут не давали чаю, я бы и не пришел, — ответил Сунь Укун.
— Здесь в чае нет нужды, почтенный наставник может уходить, — сказал со смехом старик.
— Даже если тут нет чаю, я все равно не уйду, — нашелся Сунь Укун.
Словно старые друзья, Сунь Укун и старик отправились на прогулку, весело беседуя. Они спустились по каменной лестнице, и перед ними вдруг открылся чудесный грот у берега ручья.
— Мы, верно, пришли к вашему жилищу? — спросил Сунь Укун.
— Еще нет, — ответил старик. — Это место называется Сад Подражаний Древнему Вечеру.
Сунь Укун огляделся вокруг: и вправду прекрасное место! Слева была лужайка, на ней в затейливом беспорядке лежали камни и росли деревья, укрывавшие своими густыми ветвями домик с соломенной крышей. Перед домиком стояла медно-красная сосна и несколько кленов, окутанных легкой дымкой. Их стволы и ветви сплетались в густые, словно вихрем спутанные заросли. В просветах между деревьями виднелась бамбуковая ограда, сквозь которую то там, то здесь проглядывали дикие цветы.
Какой-то человек средних лет с зеленым посохом в руке подошел к ручью. Присев на корточки, он зачерпнул ладонями воду из ручья и стал полоскать горло. Так он сидел, наверное, целый час, потом поднялся, взглянул на Юго-Запад, и лицо его озарилось улыбкой. Сунь Укун тоже посмотрел на Юго-Запад. Он не увидел ни высоких башен, ни зеленых беседок, ни могучих гор с отвесными скалами — ничего, кроме двух пятнышек, похожих на далекие горные вершины. Окутанные легким туманом, они казалось, таяли в воздухе. Но до красот ли природы было Сунь Укуну, когда его так мучила жажда? Он пошел за стариком дальше.
Вскоре им опять попалась волшебная пещера, и старец сказал:
— Здесь я тоже не живу, а называется это место Подражание Древнему Озеру Тайкунь.
Со всех сторон их окружали десятки изумрудных пиков. Одни из них запрокинулись назад, словно гляделись в небеса, иные наклонились вперед, словно припадая к воде. Некоторые казались бегущими, другие спящими. Одни имели такой вид, будто сидели в задумчивости, другие расположились друг против друга, точно беседующие ученые мужи. Одни как будто летели, другие словно пустились в неудержимый пляс. Были и такие, которые своим очертанием напоминали буйволов, коней и баранов.
— Все эти каменные люди и каменные звери — прямо готовые изваяния для надгробий, а вот могильные плиты никто не догадался поставить! — воскликнул, смеясь, Сунь Укун.
— Напрасно смеетесь, наставник, — сказал старик. — Поглядите-ка лучше в воду.
Сунь Укун нагнулся и пристально посмотрел в зеркало вод. Он увидел десятки перевернутых вершинами вниз изумрудных пиков. Почти застывшая гладь потока была дивной картиной гор и лесов — ничуть не хуже настоящей!
Пока Сунь Укун зачарованно смотрел в воду, на реке среди зарослей тростника показалось несколько рыбачьих лодок. Сидевшие в них люди были все больше старики с распущенными волосами и вымазанными глиной лицами. Трудно было понять, что за песню они пели — то не была ни "Песня рыбака", ни "Песня сбора лотосов". Они пели:
Правда и ложь не достигнут земли,
облюбованной рыбаком.
Слава и стыд поспешают вослед
тому, кто скачет верхом.
Вам бы хотелось, гость почтенный,
Мир Забвенья сыскать непременно —
вот и спросите о нем...
Когда Сунь Укун услыхал про Мир Забвения, он спросил старика:
— Где находится этот Мир Забвения?
— А кого вы разыскиваете? — спросил старик.
— Моего родственника, августейшего правителя Цинь Шихуана, недавно перевели в Мир Забвения. Мне хотелось бы свидеться с ним и побеседовать, — ответил Сунь Укун.
— Тогда вам надо переправиться на другой берег, — сказал старец. — Мир Забвения начинается вон за теми изумрудными горами.
— В таком большом мире я вряд ли разыщу Цинь Шихуана. Пожалуй, нет смысла идти туда наудачу, — сказал Сунь Укун.
— Цинь Шихуан — мой старый приятель. Если вы не решаетесь отправиться гуда, оставьте мне для него записку. Я завтра увижусь с Цинь Шихуаном и передам ему, — сказал старец.
— У меня есть еще один родственник, Танский император, он хочет позаимствовать у Цинь Шихуана Колокол, Передвигающий Горы, — доверительным тоном поведал Сунь Укун старцу.
— Ах, какая досада! — воскликнул старик. — Как раз вчера один человек одолжил у Цинь Шихуана этот Колокол!
А кто же этот человек? — спросил Сунь Укун.
— Ханьский император Гао-цзу.
— Вы уже в преклонных летах, а рассказываете байки, точно юнец! — воскликнул со смехом Сунь Укун. — Ханьский Гао-цзу был заклятый враг Цинь Шихуана! Тот никогда бы не отдал ему свой Колокол.
— Разве вы не знаете, наставник, что нынче давняя вражда между династиями Цинь и Хань уже забылась?
— Ну, коли так, то когда вы увидите Цинь Шихуана, скажите ему, что денька через два я зайду за Колоколом, если ханьский Гао-цзу к тому времени уже вернет его.
— Отлично! — согласился старик.
Сунь Укун еще немного поболтал со старцем, и ему еще больше захотелось пить.
— Мне не терпится выпить чаю, — сказал он.
— Коль скоро вы — родственник Цинь Шихуана, а я его старинный друг, мы с вами близкие люди, — ответил с улыбкой старик. — Если вас мучит жажда, я дам вам чаю, если вы голодны, я вас накормлю. Прошу в мой домик.
Они прошли мимо изумрудных пиков, потом свернули на другую дорогу и вскоре очутились перед Пещерой Зеленого Бамбука. Землю вокруг устилал зеленый мох, высокие стволы бамбука словно упирались в небеса. В бамбуковых зарослях стоял сложенный из красноватого бамбука домик с четырьмя комнатами. Путники вошли в него. Поперечная балка в главной комнате была вытесана из бамбука Фея Реки Сян, а колонны — из ярко-зеленых, цвета плесени, бамбуковых стволов. Двери домика были сколочены из плотно пригнанных друг к другу стволов бамбука Ветряной Человек, за пологом из бамбуковой бумаги стояло бамбуковое ложе.
Старик ушел в дальний угол комнаты и вынес оттуда две чашки чая, настоенного на цветах магнолии. Сунь Укун взял одну, отпил несколько глотков, и жажду как рукой сняло. Тем временем старик выставил столик из бамбука, смазанного маслом, и два бамбуковых кресла, обитых зеленой кожей. Потом он спросил Сунь Укуна, каковы его восемь знаков.
— Наша встреча случайна, — сказал, рассмеявшись, Сунь Укун. — Мы не поклялись быть братьями и не собираемся заключать брачный договор. Зачем вам знать мои восемь знаков?
— Я умею предсказывать судьбу и никогда не ошибаюсь, — ответил старик. — Поскольку вы родственник моего доброго друга Цинь Шихуана, я хочу погадать вам и узнать, какая удача ждет вас в будущем. Тем самым я окажу услугу своему другу.
Сунь Укун устремил взор к потолку, подумал и сказал:
— Мои восемь знаков на редкость хороши.
— Я еще не приступил к расчетам, а вы уже наперед знаете, что они счастливые, — удивился старик.
