Сыма Цянь - Исторические записки. Том 2
Добродетели [нашего] властителя-императора сохранили и утвердили четыре предела [нашей земли].
[Он] казнил бунтовщиков и устранил [все] бедствия [военных лет], он поднял то, что приносит пользу, и дал народу счастье.
[Он] регулирует занятия в соответствии с сезонами, и все [на земле] рождается в изобилии.
Черноголовые живут в мире и спокойствии, и нет нужды в оружии и доспехах.
Шесть степеней родственников взаимно отвечают друг за друга, и совсем не стало грабителей и разбойников [101].
Смиренно и радостно [люди] принимают наставления; полностью понимают законы и правила.
Все, что находится в шести направлениях [во вселенной], это земли властителя-императора [102].
На западе [эти земли] доходят до зыбучих песков, на юге — захватывают Бэйху, на востоке достигают восточного моря, а на севере переходят через Дася [103].
И везде, куда достиг след ноги человека, нет таких, кто не был бы подданным [нашего повелителя].
Заслуги [императора] затмевают заслуги пяти императоров [древности], милость его распространяется и на быков, и на лошадей. Нет [в Поднебесной] таких, кто бы не был облагодетельствован им, и каждый спокойно живет под своей крышей.
Циньский правитель, объединив всю Поднебесную, принял титул хуанди — властителя-императора. После этого, успокоив восточные земли, прибыл в Ланъе. Его сопровождали лехоу — Ван Ли, носивший титул Учэн-хоу, и лехоу Ван Бэнь, носивший титул Тунъу-хоу; луньхоу — Чжао Хай, носивший титул Цзяньчэн-хоу, луньхоу Чэн, носивший титул Чанъу-хоу, луньхоу Фэн У-цзэ, носивший титул Усинь-хоу; первые советники Вэй Линь [Чжуан] и Ван Гуань, высшие сановники Ли Сы и Ван У, удафу Чжао Ин и Ян Цзю [104].
На берегу моря император совещался с ними, и [они] сказали:
“Императоры древности [владели] землями лишь на [70] тысячу ли, каждый владетельный князь защищал дарованные ему земли и хотел — являлся, хотел — не являлся ко двору [государя].
Князья нападали друг на друга, творили жестокости и бесчинствовали, лютые войны не прекращались. [А они] все-таки вырезали надписи на металле и камне, самочинно увековечивали себя.
При пяти императорах и трех ванах [древности] знания и наставления не были едиными, законы и правила не были ясными, ложно [прикрываясь] могуществом земных и небесных духов, [правители] притесняли далекие земли. Суть их дел не отвечала названиям, поэтому [и власть их] не была долговечной. Не успевал кто-либо [из государей] скончаться, князья уже нарушали мир и бунтовали, а законы и приказы не исполнялись.
Ныне властитель-император соединил воедино все [земли] в пределах морей, разделил их на области и уезды, и в Поднебесной [наступили] мир и спокойствие. [Император] прославил навеки своих предков, он проникся истиной и творит добродетельные [дела], его почитаемый титул величественно утвердился [на земле].
Мы, его слуги, прославляя деяния и добродетели властителя-императора, вырезали [надпись] об этом на металле и камне, чтобы послужила [она] примером и образцом [для потомков]”” [105].
Когда [в Ланъе] все было окончено, Сюй Ши [фу], уроженец княжества Ци [106], представил императору доклад, в котором сообщалось, что посреди моря есть три священные горы, носящие названия Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу и населенные небожителями. [Он] просил разрешить ему, очистив себя постом и взяв с собой мальчиков и девочек, отправиться на поиски этих гор. [Император] послал Сюй Ши [Фу] собрать несколько тысяч мальчиков и девочек и затем отправил их [всех] в море на поиски небожителей [107].
На обратном пути Ши-хуан проехал через Пэнчэн, затем очистил себя постом, совершил моления и принес жертвы предкам, стремясь [облегчить] нахождение на дне реки [71] Сышуй [108] [утопленного там] треножника [дома] Чжоу. Он велел тысяче человек погрузиться в реку и искать треножник, но его не нашли [109].
[Затем Ши-хуан направился] на юго-запад, переправился через Хуайшуй и достиг горы Хэншань и области Наньцзюнь [110]. [Когда он] переправлялся через реку Янцзы, чтобы посетить храм на горе Сяншань, поднялся сильный ветер, и Ши-хуану с трудом удалось переправиться. Тогда он спросил ученых мужей: “Какой дух властвует над горой Сяншань?”. Ученые ответили: “Мы слышали, что дочь Яо — жена Шуня — похоронена здесь”. Ши-хуан страшно разгневался и послал три тысячи преступников вырубить все деревья на горе Сяншань, чтобы оголить ее [111].
Из области Наньцзюнь император вернулся [в Сяньян] через заставу Угуань [112].
На двадцать девятом году правления (218 г.) Ши-хуан выехал [вновь] на восток. Доехав до Боланша в [уезде] Янъу, он был напуган нападением злоумышленников. Поиски [преступников] были безуспешны, тогда император приказал провести большой розыск по всей Поднебесной в течение десяти дней [113].
После этого [Ши-хуан] поднялся на гору Чжифу и вырезал надпись на камне. Надпись гласила:
“На двадцать девятом году, в середине весны, силы ян согласно повсюду поднялись. [Наш] властитель-император приехал на восток и, объезжая владения, поднялся на гору Чжифу. Блеском своего присутствия [он] озарил все до моря.
Мы, сопровождающие его слуги, с восхищением созерцая [повелителя] и думая об его успехах и доблести, возвратились мыслями к немеркнущей славе [прошлого] и воспели начало всех начал.
Великие мудрецы [прошлого], осуществляя управление, создали и утвердили законы и меры, сделали ясными основные начала [жизни].
Вовне они наставляли владетельных князей, милостиво распространяли ученость и милосердие, раскрывали им [принципы] справедливости и законы всего сущего. [72]
Но в шести княжествах возобладало зло, жадность и извращенность [правителей] не знали удержу, жестокие убийства не прекращались.
[Тогда наш] властитель-император пожалел народ и послал войска покарать чжухоу, [он] поднял и прославил воинские доблести.
[Он] наказывал по справедливости и действовал, [основываясь] на доверии; его величие и слава распространились повсюду, и не было никого, кто бы не покорился [ему].
[Он] истребил и уничтожил сильных и мятежных, спас черноголовых [от гибели], полностью утвердил [порядок] во всех четырех пределах.
[Император] повсюду ввел ясные законы, [с помощью которых] вдоль и поперек связал Поднебесную, [и это] навечно останется образцом такого порядка.
О, сколь велик [император]! На всей земле нашей принимают его мудрые указания и следуют им.
Мы, его слуги, восхваляя деяния [императора], попросили [разрешения] вырезать [эти слова] на камне, чтобы выразить [свои чувства] и передать это потомкам в [качестве] вечного образца”.
Надпись на восточной стороне гласила:
“На двадцать девятом году властитель-император совершил весеннюю поездку, чтобы посетить и обозреть дальние земли.
Прибыв к самому морю, [он] поднялся на гору Чжифу, озарив своим присутствием [край] утреннего солнца [114].
[В то время как император] смотрел на широкие просторы и созерцал их красоты, [мы], сопровождающие его слуги, вспоминали об основах пути, приведшего [его] к славе.
[Он] впервые ввел мудрые законы, ясно управляет землями внутри границ, а вне их казнит мятежных и жестоких.
Воинское могущество [императора] распространилось на все стороны, [он] потряс и изменил все четыре предела [страны], схватил и уничтожил ванов шести [княжеств].
На широких просторах [он] объединил Поднебесную, [все] [73] бедствия и напасти совершенно прекратились, навсегда покончено с войнами и оружием.
Властитель-император славен и добродетелен, на основе постоянных правил он управляет миром, наблюдает и прислушивается [ко всему] без устали.
[Он] установил великую справедливость, ясно определил нужную [для ритуалов] утварь, ввел для всех различия [в ритуальной одежде] [115].
Чиновники на службе соблюдают свои обязанности, каждый знает, что ему делать, в делах отсутствуют подозрительность и сомнения.
Черноголовые изменились к лучшему, вдалеке и вблизи употребляются общие меры, все приблизилось к древности и превзошло ее.
Постоянные обязанности [людей] установлены, будущие поколения последуют славным делам, навечно восприняв мудрые законы управления.
[Мы], слуги государя, вознося хвалу его добродетелям и благоговейно воспевая его мудрость и доблесть, испросили разрешения вырезать [эту надпись] на горе Чжифу” [116].
Повернув обратно, [Ши-хуан вновь] прибыл на гору Ланъе и, проследовав через [область] Шандан, вернулся в столицу.
На тридцатом году (217 г.) [важных] событий не произошло [117].
На тридцать первом году (216 г.) в двенадцатой луне название [жертвоприношений] ла изменил на цзя-пин [118]. Пожаловал черноголовым по шесть дань риса и по два барана на каждое ли [119].
![Сара Рул - Анекдоты в чистом доме [=Чистый дом]](/uploads/posts/books/228853/228853.jpg)