Эпосы, легенды и сказания - Жизнеописание Сайфа сына царя Зу Язана
Но Марджана сказала ей:
– О царица, и из-за этого ты приказала меня схватить?! Ну что же, раз ты была у меня дома и видела их, этого уже не скрыть. Но ведь это тебе должно быть жаль Муньят ан-Нуфус, она твоя сестра, а не моя. А этот человек – ее муж, он непременно освободит ее силой и снесет вам головы своим мечом. А я хотела перехитрить его и захватить живым, а потом привести к тебе. Но теперь я вижу, что у тебя нет разума. Не обольщайся, он все равно либо убьет тебя, либо захватит в плен, ведь твой противник – повелитель всех царей нашего времени, ему повинуются и люди, и джинны.
На это Нур аль-Худа ответила ей:
– Ты еще увидишь, что я сделаю сегодня.
Сказав это, она тотчас послала весть о том, что произошло, своему отцу в Город мужчин и приказала девушкам отправиться к дому Марджаны и окружить его.
А царь Сайф поднялся с зарей и в это время сидел и на царицу Муньят ан-Нуфус глядел, жену утешая, к терпению и стойкости ее призывая, пока она кормила маленького сына. Вдруг дом окружила толпа девушек, которые налетели на него со всех сторон, словно туча саранчи. Увидев их, царь Сайф рассмеялся и сказал:
– О Муньят ан-Нуфус, как глупа твоя сестра, она хочет, чтобы подвластные ей девушки сразились со мной, но я покажу ей, как поступают храбрецы!
С этими словами Сайф выхватил меч из ножен, стал размахивать им, так что смерть засверкала на его клинке, восклицая: «Аллах велик!»
– О царь, не спускайся к ним, – закричала Муньят ан-Нуфус, – а если спустишься, то не отдаляйся от дома, я опасаюсь женского коварства, ведь оно может нас разлучить, так что ты забудешь обо мне, и мы погибнем.
Но царь Сайф ответил ей:
– Не бойся, до этого не дойдет!
Потом он обнажил меч и бросился на девушек, нанося им разящие удары, он колол и рубил, убивал и кричал, так что сотрясались горные твердыни.
Царь Сайф сражался с вражескими полчищами, нанося раны и увечья, и защищал Муньят ан-Нуфус, никого к ней не подпуская. А враги то нападали на него, то отступали, и царь Сайф рубил головы, будто бросал шары, а отрубленные руки летели, как сухие листья во время засухи и жары. Царица же Нур аль-Худа продолжала нападать на него, говоря приближенным:
– Это ваш день, день победы, ведь перед вами один человек, а вас многие тысячи. Сразитесь с ним, пусть ваша стойкость не ослабевает в тяжкой битве.
Услыхав эти слова царицы, девушки забыли страх и бросились в бой, полные решимости проявить отвагу в сражении. А царица тем временем позвала колдунью Зазуа и сказала ей:
– Я думаю, что только ты сможешь схватить этого человека.
– Слушаю и повинуюсь, – ответила колдунья, удалилась на некоторое время, а потом вернулась, распустив волосы по плечам и держа в руках курильницу, в которой горели благовония. Колдунья закричала, и на ее зов откликнулись духи-хранители города. Тогда над городом засверкали молнии, загремел гром, земля затряслась, небо потемнело и свет померк, будто настал срок Страшного Суда. И царь Сайф внезапно почувствовал, что все тело его словно обмякло и обессилело. Тогда девушки со всего города нахлынули на Сайфа и захлестнуиш его, будто морские волны, стараясь захватить живым, увидев это, Муньят ан-Нуфус поняла, что ее мужу, который пришел в эту землю, чтобы снасти ее, грозит неминуемая гибель, а виновата во всем она. Тогда Муньят ан-Нуфус подняла голову к небесному своду, укрывающему мир, и, протянув своего сына к тому, кто один может спасти всех, униженно и смиренно взмолилась со слезами на глазах и с горем в сердце: «О Аллах!» А потом сложила горестные стихи.
Так царица Муньят ан-Нуфус, держа сына на руках и со слезами на глазах, молила Аллаха о спасении, чтобы избавиться от беды и мучения, глядя то на небо, то на своего супруга, застигнутого бедой.
А самое удивительное во всем нашем рассказе это то, что господин наш Хидр Абу-ль-Аббас совершал путешествие. И великий и славный Аллах пожелал, чтобы рукой Хидра свершилось избавление царя Сайфа. Хидр увидел, в каком положении пребывает царь Сайф, и, взглянув на тайную скрижаль судеб, прочел, что там записано. Затем Хидр, да будет мир ему, направился в город под названием Давариз, величайшую из столиц персов, которым правил царь Шах аз-Заман, царь царей персов. Прибыв в город Давариз, Хидр предстал перед царем и сказал ему:
– О Шах аз-Заман, скажи: «Нет бога, кроме Аллаха, а Ибрахим – его собеседник и пророк!» И вели своим везирам, вельможам и простолюдинам сказать то же самое, чтобы истинная вера распространилась по всему вашему городу.
И Аллах вложил в сердце царя Шах аз-Замана свет истинного пути и веры, и он принял ислам на словах и в душе. А потом вельможи, везиры и все жители города последовали его примеру и уверовали в Аллаха. И менее чем за час весь город преобразился, избрав покровителем Аллаха, творца всего живого, и предпочтя истинную веру ислама неверию и заблуждению.
Тогда Хидр сказал царю Шах аз-Заману:
– Вставай, садись на коня и отправляйся в поход вместе со своим войском, ты призван к священной войне!
– Слушаю и повинуюсь! – отвечал царь.
А Хидр не объяснил царю, куда ему следует направиться, только приказал царским воинам садиться на коней, когда же они были готовы, он пустился в путь, говоря: «Следуйте за мной!» – и поехал вперед, не оглядываясь. Не прошло и двух часов, как они оказались возле Города девушек. Тогда Хидр приказал войску войти в город, и когда первый всадник приблизился к воротам, страж города крикнул:
– О жительницы Города девушек, к вам пришли шестьдесят тысяч всадников. Все они из города Давариз, все они исповедуют истинную веру, а ведет их царь Шах аз-Заман. Первой их жертвой буду я, а джинны освободятся от своих трудов и мучений, которые терпят, охраняя этот город!
И не успел страж произнести эти слова, как Хидр ударил его жезлом, который держал в руке, и страж упал с городской стены на землю и разбился. Тогда мусульмане вошли в город, возглашая имя всевышнего Аллаха, единого и предвечного.
А в сердца девушек вселился страх, и они разбежались по улицам и кварталам города, со всех сторон окруженные бедой. А когда наступил вечер, царь Шах аз-Заман вошел в диван и встретился там с царем Сайфом ибн Зу Язаном. Подойдя к нему, Шах аз-Заман поцеловал его руку и сказал:
– О господин мой, занеси меня в число борцов за истинную веру!
– А кто ты такой? – спросил Сайф, и тот ответил:
– О господин мой, мое имя Шах аз-Заман, я долго поклонялся огню, а потом ко мне явился твой наставник Хидр, научил меня истинной вере ислама и приказал отправиться в эту землю. А я никогда не покидал своей страны и не был в этих землях.
И как только Шах аз-Заман произнес эти слова, он услышал неведомый голос: «О Шах аз-Заман, оставайся здесь и служи этому царю, пока он не уладит свои дела в этом городе, и к концу ночи ты окажешься в родной стране».
А в это время Муньят ан-Нуфус воспользовалась общим замешательством и сначала освободила Марджану, потом приказала схватить и связать свою сестру, а сама села рядом с царем Сайфом на царский трон.
Глава тридцать третья
После долгих приключений, странствий и битв царь Сайф и Муньят ан-Нуфус с помощью джиннов Хайрукана, Айруда и Акисы прибывают в безопасное место. Айруд убивает джинна, который хотел похитить Акису, и просит ее руки у ее названого брата царя Сайфа.
Айруд стал перед царем Сайфом и сказал:
– О великий царь нашего времени, моя жизнь проходит в службе тебе, а ты не сделал мне никакого добра и ни разу не оказал мне благодеяния, как того требует твоя доблесть и воинское достоинство. Почему ты не говоришь мне: «О Айруд, пожелай, и я исполню все то, чего ты захочешь»?
Тогда царь Сайф спросил его:
– А чего же ты хочешь? Проси, и я исполню твое желание, и ты будешь доволен и удовлетворен.
Айруд ответил:
– О великий царь нашего времени, я прошу у тебя в жены Акису, красавицу из красавиц среди джиннов, прелести которой несравненны. Мне не нужно никого, кроме нее, о царь, пусть она будет мне наградой за мою службу, а я останусь тебе верным слугою до конца дней моих и никогда не покину тебя!
– А как мне сказать ей, что ты просишь ее в жены – говорить, что не можешь без нее жить? – спросил Сайф.
Айруд ответил:
– Клянусь Аллахом, о великий царь нашего времени, это правда. Ведь я, клянусь Аллахом, ревную к воздуху, который касается ее тела! А по роду, положению и высокому происхождению мы с ней равны, потому что если она – дочь Белого царя, то ведь я – сын Красного царя.
Тут Акиса, которая услышала его слова, крикнула:
– О пес, кто бы ты ни был, как бы ни было высоко твое происхождение, но ты слуга моего брата и потому стоишь намного ниже меня!
Тогда Айруд заплакал и сказал:
– Я пленен и околдован! Пусть я слуга, но ведь я же не язычник и не многобожник, я служу во имя победы истинной веры.
На это царь Сайф тихо ему отвечал:
– Не горюй, Айруд, если того пожелает господь, который заботится о всех своих творениях, и если ты этого хочешь, я женю тебя на Акисе, когда мы вернемся на родину и мое сердце не будет занято думами о битвах и сражениях, и не посмотрю, хочет она этого или нет. Считай, что будет так, как я сказал, а сейчас лети в Красный город и скажи моим вельможам и воинам, что я возвращаюсь, пусть они не беспокоятся обо мне.
