Родольф Кассер - Евангелие от Иуды
«Что это?» — спросил я себя. Рукопись испорчена, истрепана, разрушена; но кем? Из-за чего? Этически невозможно, даже оскорбительно предположить, что виновата небрежность ученых, вызванная их стремлением опередить возможных конкурентов при изучении дотоле неизвестных текстов.
У торговца антиквариатом, напротив, иные приоритеты и интересы. Безусловно, он не захочет подвергать серьезному риску (или ущербу, который мог бы причинить сторонний фотограф) предмет, который, как он рассчитывает, позволит ему извлечь хороший доход. Но «нельзя приготовить омлет, не разбив яйца», и продавцу будет сложно убедить потенциального покупателя (в особенности, когда запрашиваемая цена высока), если он не предъявит надлежащим образом оформленные снимки фрагментов текста, в частности, концовок или названий.
Только такие снимки смогут возбудить любопытство покупателя. Даже если окажется возможным прибегнуть к услугам специалиста, немногие рискнут причинить рукописи вред, чтобы взвинтить цену до того, как начнется разумно организованный процесс методичного изучения документа.
Ликвидация последствий кавалерийского наскока началась с сопоставления верхних и нижних фрагментов страниц, содержавших текст «Послания Петра к Филиппу» и «Иакова», потому что для определения принадлежности нижних частей мы могли обратиться к аналогам, имеющимся в собрании из Наг-Хаммади. К сожалению, порядок расположения нижних фрагментов страниц Евангелия от Иуды устанавливался с гораздо меньшей достоверностью. Уверенно мы могли ориентироваться лишь на состояние волокон папируса; реже прибегали к методу исключения, когда было очевидно, что нижняя часть никак не может быть продолжением текста с верхней части.
Налицо были все признаки того, что фрагменты рукописи перетасовали для придания им лучшего товарного вида. Это чрезвычайно осложняло задачу исследователя. Нам представлялось, что в собрание фрагментов рукописи была внесена весьма серьезная путаница, вероятно, с целью придать ей более привлекательный вид и возбудить любопытство покупателя.
Нас обрадовало то, что «пакет», состоявший из примерно тридцати листов, по-видимому, завершался заголовком (подобные заголовки чаще всего помещались именно в конце): «Евангелие от Иуды». И в начале «пакета», наверное, уместно было бы поместить «привлекательное название», которое объясняло бы появление заголовка в конце «Послания Петра к Филиппу» — в нижней части страницы 9, присоединенной к верхнему фрагменту страницы 1, то есть к началу письма. Такое объединение на деле породило своеобразное резюме данного текста, сжатое настолько, что вначале ввело нас в заблуждение. Но затем мы обратили внимание на то, что листы расположены в неправильном порядке.
Я заметил, что объединение, по видимости, произвольное, значительного количества нижних фрагментов «Послания Петра», равно как и фрагментов «Иакова» и Евангелия от Иуды, способствовало ошибочному восприятию текста. К тому же в результате такого объединения исчезла пагинация, вследствие чего возник дополнительный «пакет», который можно было выставить на продажу. Сверху «пакета» был помещен верхний фрагмент листа 31/32, который отсутствовал в имевшемся в нашем распоряжении тексте. Этот лист (содержащий концовку) загадочным образом появился на передвижной выставке религиозных реликвий в США. На странице, получившей номер 32, имелся заголовок «Иаков» (однако этот текст представлял собой значительно сокращенный вариант «родственного» текста из Кодекса V Наг-Хаммади; он называется кратко — «Иаков», без прибавления слова «Откровение» или «Апокалипсис»). Конечно, мы можем лишь догадываться о том, какие именно манипуляции были проделаны с рукописью, но не исключено, что нам удалось восстановить целостность манускрипта.
ПАРИЖСКАЯ ДЕКЛАРАЦИЯПолучив соответствующие полномочия от фонда «Maecenas…», я сделал сообщение о том, что впервые обнаружена созданная на коптском языке рукопись «знаменитого евангелия Иуды», упомянутого святым Иринеем Лионским в его сочинении «Против ересей» (ок. 180 г.), но с тех пор никому не известного. Мой доклад состоялся 1 июля 2004 г. в Париже на Восьмом конгрессе Международной ассоциации коптских исследований. В 2006 г. предполагалось осуществить editio princeps (первое издание) всех текстов, содержащихся в Кодексе Чакос, включая высококачественные цветные снимки всех страниц папируса в натуральную величину. В приложении должны быть помещены изображения, также цветные, тех фрагментов (увы, слишком многочисленных), место которых еще не определено в силу того, что фонд «Maecenas…» назначил нам жесткие сроки, дабы не затягивать публикацию уже прочитанных на сегодняшний день текстов. Упомянутые же фрагменты не могут быть идентифицированы и размещены без дальнейших серьезных усилий. Таким образом, в editio princeps будут включены все без исключения части знаменитой рукописи. Те фрагменты, аутентичность которых не установлена, также будут сфотографированы; вдумчивые и трудолюбивые специалисты определят их принадлежность после десятилетий упорного труда. Разработка более эффективных, чем сегодняшние, методов и технологий — задача не одного поколения. Идентификация разрозненных обрывков потребовала фотосъемки этих драгоценных фрагментов. Эту работу с бесконечным терпением исполнили добровольцы — Мирей Мати, Серенелла Мейстер и Беттина Роберти. Их вклад в воссоздание Кодекса Чакос должен быть в полной мере оценен исследователями, которые отныне получили доступ к тексту.
Благодаря моих добровольных помощников, я не могу не упомянуть Михеля Кассера, человека, который немало помог мне в расшифровке некоторых трудночитаемых фрагментов переснятого текста и подготовил английский перевод предварительных комментариев, которые прежде были созданы на французском языке.
Сделав свое сообщение, я ожидал реакции аудитории, но слова попросил только один участник конференции, Джеймс Робинсон, известный организатор коллективных исследований в области гностицизма. Он публично рекомендовал мне обратить внимание на факт существования фотоснимков рукописи, которые были известны в США уже 20 лет и могли содержать тексты, не попавшие в поле зрения фонда «Maecenas…». Его замечание не произвело большого впечатления, и многие американские и канадские исследователи, с которыми я затем беседовал, заявили, что ничего не знают об этом.
Однако через несколько месяцев, в декабре 2004 г., еще один американский коптолог, Чарлз Хедрик, долго занимавшийся изучением и подготовкой к печати трактатов гностиков, прислал мне копии и перевод нижних — и наиболее существенных — фрагментов страниц 40 и 54–62, содержавшихся в корпусе рукописи. Скопированы были полученные им фотоснимки. Хедрик не назвал ни своего источника, ни даты получения фотографий, но в правом верхнем углу опубликованных снимков имелась сделанная от руки надпись: «Транскрипция — перевод — Евангелия от Иуды… 9 сентября 2001 г. Фото Брюса Феррини». Это доказывает, что американский антиквар не выполнил своих обязательств, предусмотренных в договоре с Фридой Чакос Нуссбергер от февраля 2001 г., и не предоставил все имевшиеся в его распоряжении фотографии рукописи и документы, относящиеся к ней. Более того, выходит, что Феррини или кто-либо другой, имевший доступ к рукописи, вопреки присущей ученым осторожности, решил открыть для фотосъемки десять страниц манускрипта, поспособствовав тем самым дальнейшему распаду листов. Сколько же часов было затрачено на восстановление (а чаще — на попытки ремонта) фрагментов, которые вообще не должны были быть повреждены! Более подробный отчет о причиненном манускрипту ущербе можно найти в книге Херба Кросни.
И все же текст Евангелия от Иуды, приводимый в данном издании, хотя и несовершенный, будет ценным для всех заинтересованных читателей независимо от утрат, вызванных дурным обращением с Кодексом Чакос. Некоторые наши современники упорно игнорировали Иуду. В результате оказались физически утраченными 10–15 % его Евангелия. И все же большая часть его послания дошла до нас. Сегодня в нашем распоряжении имеется достаточно ясная интерпретация «Евангелия», или «заявления», в течение долгого времени остававшегося вне мировой литературы. За это мы должны благодарить удачное стечение обстоятельств и добрую волю многих людей, что позволило преодолеть последствия очевидных прегрешений против этики. Духовное торжество подобного рода не всегда ценится в наш материалистический век, но наши души сохраняют надежду. В итоге бесценный документ, почти потерянный для нас, был все-таки сохранен.
Мы можем посмеяться, подобно Господу нашему Иисусу, который много смеется в данном повествовании, хотя мы к этому и не привыкли. Мы улыбаемся над наставительными беседами «Учителя» (равви) с его учениками, ограниченными в постижении духовной мудрости. Даже наиболее одаренный из них, центральный из смертных персонажей «Евангелия» — Иуда постиг ее не до конца, в силу своей личной слабости. У нас больше оснований улыбаться, чем стенать над посланием, еще недавно утраченным, а сегодня чудесным образом воскрешенным, явленным из многовекового молчания.
