Корнелий Непот. - О знаменитых иноземных полководцах
На границе классики и эллинизма. К жизнеописаниям Фокиона и Эвмена
Жизнеописания афинского стратега Фокиона и безродного полководца-авантюриста Эвмена занимают пограничное положение между двумя крупными эпохами греческой истории — классикой и эллинизмом. С первым периодом, охватывающим V–IV вв. до н. э., мы знакомы по большинству непотовых биографий; под эпохой эллинизма понимается время существования греческих государств и греко-восточных монархий от начала Империи Александра Македонского до римского завоевания Восточного Средиземноморья (III–I вв. до н. э.).
Юные и зрелые года афинянина Фокиона, родившегося около 402 г. до н. э., связаны с историей свободных классических городов-государств IV в. до н. э.: на его веку происходило возвышение Фив, крушение спартанского засилия в Греции, возникновение и распад второго Афинского морского Союза. Однако самый напряженный и трагический период жизни Фокиона начался на закате его дней, в 40-е гг. IV в., когда окрепшее Македонское царство, управляемое твердою рукой Филиппа II, стало активно вмешиваться в дела греческого мира, претендуя на роль четвертого (после Афин, Спарты и Фив) гегемона Эллады.
В конце 50-х гг., после выхода из Афинского Союза сильнейших его членов, к власти в Афинах пришла мирная партия, отказавшаяся от традиционной имперской политики великой морской Державы. Военные операции велись только ради защиты жизненно важных владений афинского народа во Фракии, прежде всего — на Херсонесе Фракийском. Афинский флот еще господствовал в Эгейском море, но казна была настолько истощена, что в городе временами закрывались суды: не хватало денег для выплаты жалованья гелиастам. Сухопутная армия комплектовалась в основном из наемников, сами афинские граждане не проявляли боевого энтузиазма. Во главе мирной партии, трезво учитывавшей все эти обстоятельства, стояли знаменитый финансист и администратор Эвбул и талантливый стратег Фокион, ученик Хабрия, совмещавший в себе дарования полководца, оратора и политика.
Главные противники афинян фиванцы находились примерно в таком же положении, переживая закат великодержавной политики Эпаминонда и Пелопида. По прихоти судьбы они сами раздули на своей границе пожар большой войны, раздразнив вечных своих соперников — фокидян. На территории Фокиды находилось знаменитое общегреческое святилище — Дельфийский храм, интересы которого представляла Дельфийская амфиктиония — союз племен средней Греции, возглавляемый в те годы Фивами. В 356 г. фиванские должностные лица, придравшись к незначительным обстоятельствам, обвинили в святотатстве нескольких знатных фокидян, поставив их перед необходимостью уплатить большой штраф. В ответ «святотатцы» возмутили Народное Собрание, ограбили неприкасаемую дельфийскую сокровищницу и на деньги Аполлона навербовали сильную наемную армию, на 10 лет ставшую бичом средней Греции. Фокидские стратеги, агрессивностью своей и объемом власти не уступавшие тиранам, отторгли от Беотийского союза Коронею, прибрали к рукам и возродили обезлюдевший Орхомен, заняли Фермопильский проход и, вступив в союз с ферскими тиранами Ликофроном и Пейфолаем, уничтожили плоды пелопидовых побед в Фессалии.
Ослаблением великих государств Греции воспользовался северный сосед греков — Филипп II Македонский. Во Фракии он начал расширять свои владения, подступая к границам афинского Херсонеса: в 357 г. царь присвоил себе завоеванный для афинян Амфиполь; в 348 г., порвав союз с Халкидской лигой, разрушил главный ее город Олинф, включив остальных союзников в состав Македонского царства; в конце 40-х гг. приступил к осаде крупнейших центров Пропонтиды — Перинфа и Византия. В то же время в средней Греции македонский царь выступил на стороне Дельфийской амфиктионии против святотатцев-фокидян. В 352 г. войско его нанесло решительное поражение фокидским наемникам на Крокусовом поле в Фессалии. После этой победы Филипп довел до конца дело, начатое Пелопидом, — уничтожил тиранию в Ферах, завоевав вечную признательность фессалийцев. Некоторое время спустя он был избран тагом (главой) Фессалийского союза; великолепная фессалийская конница присоединилась к его войску, дошедшему до Фермопил — ворот в среднюю Грецию.
Рост македонского могущества не мог не встревожить бывших гегемонов Эллады — фиванцев и афинян, но первые получили от Филиппа помощь в «священной войне» с фокидянами и считались его союзниками, а вторые сопротивлялись захватам македонянина во Фракии при печальной нехватке людских и материальных ресурсов. Тем не менее на рубеже 50-40-х гг. в Афинах сложилась влиятельная антимакедонская партия воинственных патриотов, видевших в северном варварском царе главного, непримиримого противника Афинского государства и всей Эллады. Передовым бойцом этой группировки стал величайший афинский оратор Демосфен, чьи страстные речи разжигали выдохнувшуюся доблесть афинского народа. Постоянным оппонентом его выступал Фокион, отстаивавший линию замирения с Македонией на приемлемых условиях. Один лишь раз после таких катастрофических событий, как разрушение Олинфа и одновременное отпадение от Афинского Союза острова Эвбеи, подготовленное агентами македонского царя, намерения обеих группировок совпали: в 346 г. афинское посольство, составленное из представителей как эвбуловой, так и демосфеновой партии, заключало с Филиппом мир (Филократов мир — по имени главы посольства), расценивавшийся патриотами как вынужденная временная передышка. Воспользовавшись нейтрализацией Афин, македонский царь тут же форсировал Фермопильский проход и всею мощью обрушился на активнейших своих противников — фокидян: крепости Фокиды были срыты, оружие отобрано, зачинщики святотатства отправлены в изгнание, место фокидян в Дельфийской ам-фиктионии занял Филипп II. Результаты Филократова мира вызвали глубокое разочарование афинского народа. Начались процессы над вождями мирной партии — виновниками поражения Фокиды. Резко возросло влияние Демосфена, буквально натравливавшего на своих политических противников охваченную шпиономанией толпу. В конце 40-х гг. партия его переживала период расцвета. Строительство македонских крепостей во Фракии толкнуло к союзу с Афинами Византии и Перинф; вмешательство Филиппа во внутренние дела Эпира, притязания его на крупный западный город Амбракию сплотили в антимакедонскую коалицию ранее враждовавшие между собой государства Пелопоннеса. Демосфен всеми силами добивался восстановления добрых отношений с фиванцами, сухопутная армия которых со времен Эпаминонда считалась сильнейшей в Греции. Наконец, летом 340 г. доска с текстом афино-македонского договора была разбита, на протяжении двух последующих лет афинский флот успешно действовал в Пропонтиде, отбивая македонян от Византия и Перинфа. Поздним летом 339 г. очередная священная война, объявленная посягнувшим на сакральное поле локрам, позволила Филиппу вторично ввести войско в среднюю Грецию. В этот роковой момент фиванцы сделали решающий выбор, присоединившись к патриотической эллинской коалиции; афиняне, со своей стороны, впервые признали гегемонию Фив в Беотии. В августе 338 г. греки и македоняне скрестили оружие у беотийского городка Херонеи. Бок о бок выстроились против Филиппа пелопоннесские союзники афинян (коринфяне, ахейцы, мегаряне) и ополчения крупных островов — Эвбеи и Керкиры; фланги эллинского войска занимали фиванцы и афиняне. Главный удар македонян обрушился на правое крыло противника, где стояли наследники Эпаминонда: отряды 18-летнего царевича Александра после упорной сечи прорвали сплоченный беотийский строй, изрубили «священный отряд» и ударили в тыл наступающим афинянам, решив дело в пользу македонского царя. Стоявшие в центре ополчения союзников обратились в бегство, треть обескровленного афинского войска попала в плен.
Исход сражения парализовал всю Грецию. Беотийцы полностью подчинились победителю, впустив в Кадмею иноземный гарнизон. Афиняне готовы были в порыве отчаяния защищаться с помощью наемников, но в конце концов, вняв трезвым увещаниям Фокиона, запросили мира.
В годы зреющего столкновения с Македонией Фокион добросовестно выполнял обязанности стратега, то доблестно сражаясь с мятежными эвбейскими городами, то успешно командуя эскадрой, посланной на помощь Византию. После сражения при Херонее он убеждал сограждан принять требования Филиппа, однако советовал им воздержаться от участия в общем мирном договоре, пока не станут известны предложения царя. Афиняне послушались своего стратега наполовину: с одной стороны, подчинились условиям Филиппа, который требовал роспуска Афинского морского Союза и уступки Херсонеса Фракийского, с другой, немедленно отправили своих представителей на общегреческий съезд, созванный для урегулирования греко-македонских отношений.
