Авл Геллий - Аттические ночи. Книги XI - XX
Книга XVII
Глава 1О том, что Азиний Галл и Ларций Лициний осудили фразу Марка Цицерона из речи, которую он произнес в защиту Марка Целия, и что можно сказать заслуживающего внимания против этих глупейших людей в защиту этой фразы
(1) Как были некоторые чудовищные люди, выдвигавшие нечестивые и ложные мнения о бессмертных богах, так обнаружились и другие, столь странные и безрассудные, — среди них Галл Азиний [905] и Ларций Лицин, [906] книга которого известна под неслыханным заголовком „Бичевание Цицерона“ (Ciceromastix), — что осмелились написать, будто Цицерон говорил небезукоризненно, невпопад и необдуманно. (2) Прочее же, что [хулители Цицерона] ставят ему в вину, не заслуживает того, чтобы [об этом] говорить и слушать; (3) однако давайте разберем, в чем тут дело, ибо, прежде всего, они сами себя считают тончайшими блюстителями словоупотребления.
(4) Марк Цицерон в [речи] „В защиту Целия“ писал так: „Что касается упреков в безнравственности, которые Марку Целию бросали в лицо его обвинители, не столько обвинявшие, сколько во всеуслышание поносившие его, то он никогда не будет расстроен этим в такой степени, чтобы пожалеть о том, что не родился безобразным“. [907] (5) Они думают, что он употребил неподходящее слово, сказав paeniteat (чтобы пожалеть), и заявляют, что это, пожалуй, даже нелепо. (6) „Ведь мы обыкновенно произносим глагол paenitere тогда, — говорят они, — когда то, что мы сделали сами или то, что свершилось по нашему желанию и решению, затем начинает нам не нравиться, и мы меняем наше мнение по поводу этого“. (7) Никто ведь не скажет правильно: „он сожалеет, что родился“, или „он сожалеет, что смертен“, или „[сожалеет], что чувствует боль от удара или раны“, поскольку подобные вещи случаются с нами не по решению нашему или желанию, но независимо от нас, в силу естественной необходимости. (8) „Ведь, клянусь Геркулесом, — продолжают [эти критики], - у Марка Целия не было выбора, с каким обликом родиться, а он утверждает, что „не сожалеет“ о [своей внешности], словно в данном случае есть возможность получить основание для сожаления“.
(9) Смысл этого слова действительно таков, как они говорят, и неправильно было бы использовать paenitere (сожалеть), если речь не заходит о добровольных делах, хотя более древние [писатели] использовали само это слово все же иным способом и употребляли paenitet так, словно оно образовано от раеnе (почти, чуть) и paenuria (нехватка, недостаток). (10) Теперь же, в пределах того же значения, которое хорошо известно, [отметим]: то, что сказал Марк Цицерон, не только не лишено смысла, но весьма изящно и остроумно. (11) Дело в том, что когда противники и недоброжелатели Марка Целия, поскольку он был хорош собой, стали использовать его физические качества и внешние данные как основание для подозрений в распутстве, Цицерон, обыгрывая столь абсурдное обвинение — использовать внешность, данную природой, как повод для обвинения в пороке, — ту же самую ошибку, над которой насмехался, использовал со знанием дела и сказал: „Марк Целий не сожалеет о том, что не родился уродливым“, — чтобы сам факт, что он высказался таким образом, послужил осуждением для его противников, и через шутку показал, что они поступают нелепо, обвиняя подобным образом Целия за физические качества, словно у него была возможность выбора, с какой внешностью родиться.
Глава 2Некоторые слова из первой книги „Анналов“ Квинта Клавдия, бегло отмеченные при прочтении
(1) Читая [какую-либо] книгу древнего писателя, мы пытались затем ради тренировки памяти вспомнить, что в этой книге было записано и что было в ней достойно как похвалы, так и осуждения; это упражнение было весьма полезным для того, чтобы мы могли вспомнить изысканные слова и выражения, когда возникала необходимость. (2) Например, я записал следующие слова, какие мог вспомнить из первой книги „Анналов“ Квинта Клавдия, [908] которую мы читали на протяжении последних двух дней.
(3) Он написал: „Многие бросают оружие и, оказавшись безоружными, прячутся в укромном месте (inlatebrant sese)“. [909] Нам слово inlatebrant показалось поэтическим, но не нелепым или неуместным. [910]
(4) „Пока это происходит, — говорит он, — латиняне, воспрянув духом (subnixo animo) <из-за бесполезной победы, принимают решение“. [911] Subnixo animo (воспрянув духом)> [912] — словно sublimi et supra nixo (возноситься и устремляться вверх) — выражение с ясным и неслучайным значением. Оно демонстрирует высоту духа и уверенность, так как то, на что мы опираемся, нас словно выпрямляет и поднимает вверх.
(5) „Он приказывает, — пишет [далее Квинт Клавдий], - каждому отправиться к себе домой и наслаждаться (frunisci) всем своим добром“. [913] [Глагол] <frunisci> [914] был все же достаточно редким во времена Марка Туллия, а в более позднее время — крайне редким, так что несведущие в древностях сомневались, латинское ли [это слово]. (6) Однако же слово fruniscor — не только латинское, но даже более приятное и прелестное, чем jruor (наслаждаться, пользоваться) и, как fatiscor (трескаться, ослабевать) [образовано] от fateor (признавать(ся), допускать), так и fruniscor — от fruor. [915] (7) Квинт Метелл Нумидийский, [916] который, как считается, говорил по-латыни чисто и безупречно, в письме, которое он, находясь в изгнании, послал Домициям, написал так: „Они ведь были лишены всех прав и почестей, а я не лишен ни воды, ни огня и пользуюсь (fruniscor) величайшей славой“. (8) Новий [917] в ателлане, озаглавленной „Бережливый“ (Parcus), так пользуется этим словом:
Quod magno opere quaesiverunt, id frunisci non queunt.
Qui non parsit apud se, <***> frunitus est.
(Что с трудом большим стяжали, наслажденьем не сочтут.
Кто ж добро не сэкономил <***> — насладился,
значит, он). [918]
(9) „И римляне, — говорит [Клавдий], - в изобилии снабдили себя (copiantur) большим количеством оружия, продовольствия и огромной добычей“. [919] [Глагол] <copiantur> [920] является термином армейской среды и нелегко найти его у ораторов, подвизающихся на гражданских делах; образован он по той же модели, что и lignantur (рубить дрова), pabulantur (заготовлять фураж) и aquantur (ходить за водой).
(10) [Квинт Клавдий] пишет: „После захода солнца (sole occaso)“. [921] [Выражение] sole occaso благозвучно благодаря своей древности для тех, чей слух не низменный и не обыденный; а в Двенадцати таблицах слово это употреблено так: „Пусть до полудня внесут тяжбу на рассмотрение, а затем пусть обе стороны, присутствуя, произносят речи [в обоснование своей позиции]. После полудня пусть дело будет решено в пользу того, кто присутствует. Если присутствуют обе стороны, пусть заход солнца (sol occasus) будет последним сроком [рассмотрения дела]“. [922]
(11) „Мы, — написал он, — оставим это дело без решения (in medium relinquemus)“. [923] Обычно люди говорят in medio, когда они считают, что иное ошибочно и сказать in medium роnеrе, по их мнению, будет солецизмом. [924] Тем не менее, если кто-то не без любопытства обратит внимание на эти слова, то [сочтет], что сказать так, судя по всему, будет более подобающе и выразительно; так же греческое [выражение] θει̃ναι ει̉ς μέσον не является ошибочным.
(12) „После объявления о том, — написал [Квинт Клавдий], - как прошло сражение с галлами (in Gallos), государство тяжело пережило это“. [925] [Выражение] in Gallos — чище и изощреннее, чем cum Gallis или же contra Gallos, ибо последние [обороты] более неуклюжи и обыденны.
(13) „Одновременно, — говорит [Клавдий], - он отличался равным образом обликом, поступками, красноречием, достоинством, энергией, отвагой, так что легко можно было понять, что он имеет в самом себе большие средства (magnum viaticum) [926] для свержения государственного строя“. [927]
Magnum viaticum (большие средства) необычным образом поставлено вместо magnum facultas (большие возможности) и magnum paratus (длительная подготовка), как кажется, вслед за греками, которые [слово] ε̉φόδιον переносят с [основного значения] — „расходы на дорогу“ также на подготовку иных дел и часто употребляют ε̉φοδίασον в значении institue (комплектуй) и instate (снаряжай).
(14) „Ибо Марк Манлий, [928] — пишет он [в другом месте], - который, как я показал выше, спас Капитолий от галлов, благодаря чьим совместным с диктатором Марком Фурием действиям против галлов государство почувствовало себя особенно (cumprime) сильным и непобедимым, никому не уступал ни в родовитости, ни в силе, ни в военной доблести“. [929] [Наречие] adprime (особенно, весьма) встречается чаще, cumprime (особенно) — реже, а возникло оно потому, что cumprimis употребляли в значении imprimis (прежде всего, преимущественно).
(15) „Он не нуждается, — написал [также Клавдий], - ни в каких богатствах“. (Nil sibi divitias opus esse). [930] Мы [в подобной ситуации] говорим divitiis. [931] Однако в таком высказывании нет никакой ошибки; это даже не то, что принято называть фигурой [речи]. Ибо это правильное выражение; древние нередко говорили так, и невозможно дать объяснение, почему правильнее будет сказать divitiis opus esse, чем divitias, если только кто-либо не считает новые правила грамматиков столь же неприкосновенными, как τεμένων ι̉ερά. [932]
