Исократ - Собрание речей
Я буду очень признателен богам, если не ошибусь во мнении, которое у меня сложилось о тебе. Ведь мы легко можем убедиться, что люди в большинстве своем как в пище скорее радуются приятному, чем полезному, так и в дружбе чаще сближаются с соучастниками своих прегрешений, нежели с теми, кто наставляет их на путь истины. Напротив, ты, как я полагаю, придерживаешься противоположных взглядов. Я заключаю об этом по твоему прилежанию во время предшествующего обучения. Ведь тот, кто предписывает себе всегда поступать наилучшим образом, тот, естественно, и среди других людей будет почитать таких, которые призывают к добродетели. Более всего ты проникнешься стремлением к прекрасным делам, если убедишься, что и удовольствия настоящие мы получаем в сущности лишь от них. Ведь при легкомысленном и распущенном образе жизни сразу же за удовольствиям^ следуют разочарования, тогда как ревностное стремление к добродетели и к скромности в жизни всегда приносит с собой наслаждение чистое и постоянное. В первом случае насладившись сначала, затем испытывают разочарования; здесь же после огорчений мы получаем удовольствия. Между тем во всех делах мы не так вспоминаем о начале, как ощущаем конец. Ибо большую часть своих поступков в жизни мы совершаем не из-за самих этих дел, но ради возможного результата. Заметь также, что негодным людям позволено поступать как угодно, ибо они с самого начала делают это своим жизненным правилом. Напротив, людям достойным нельзя не заботиться о добродетели: иначе они навлекут на себя со всех сторон упреки. Ведь всем внушают ненависть не столько те, кто совершает прегрешения, сколько те, кто претендует на высокие моральные качества, а на самом деле ничем не отличается от самых заурядных людей. И это естественно. Ведь если мы презираем тех, кто обманывает только словом, то уж, конечно, мы назовем негодными таких, у которых вся жизнь — сплошное надувательство. Мы имеем все основания считать, что такие люди не только поступают предосудительно по отношению к себе самим, но и обманывают судьбу. Ведь она предоставила им богатство, почет, друзей, а они оказались недостойными дарованного им счастья. Если только позволено смертному истолковать волю богов, то я думаю, что и они тоже показали, в особенности на примере ближайших им людей, как они относятся к дурным и как — к хорошим. Так, Зевс, произведя на свет Геракла и Тантала, согласно мифам, в правдивость которых верят все, одного из них за его доблесть сделал бессмертным, другого же за его злодейство покарал величайшими карами. Помня об этих примерах, ты должен стремиться к нравственному совершенству и не только быть верным моим наставлениям, но и изучать лучшие творения поэтов и читать, если есть какие-либо полезные высказывания у других софистов. Мы видим, как пчела садится на все цветы и с каждого из них собирает самое лучшее; точно так же всякий, кто хочет стать воспитанным человеком, не должен оставлять неиспробованным буквально ничего, но отовсюду обязан добывать для себя полезное. Ибо даже при таком старании человек лишь с трудом может одолеть свои природные недостатки.
К Никоклу
Люди, Никокл, имеющие обыкновение привозить вам, царям., одежду, изделия из меди или золота или какие-либо другие вещи такого же рода, которых у них самих недостаточно, а у вас в избытке, явно занимаются, как мне представляется, не подношением даров, а торговлей, причем они продают свои подарки гораздо искуснее, чем обычные лавочники — товары. Я подумал поэтому, что самым лучшим подарком, самым полезным и наиболее подходящим: для меня — поднести, а для тебя — принять, было бы, если бы я смог указать тебе, к каким делам ты должен стремиться и от каких воздерживаться, чтобы лучше всего управлять и своим городом, и всем царством. В самом деле, на простых людей может оказывать благотворное влияние множество обстоятельств: во-первых, невозможность проводить свои дни в роскоши и необходимость ежедневно заботиться о средствах к жизни; затем различные законы, в соответствии с которыми они живут в своих государствах, а также свобода речи и возможность открыто: друзьям — порицать, а врагам — нападать на ошибки других; кроме этого, некоторые из древних поэтов также оставили наставления, как надо жить[106], так что благодаря всему этому простые люди, естественно, располагают возможностями для своего совершенствования. У тиранов же ничего подобного нет: люди, о чьем воспитании следовало бы заботиться больше всего, как только придут к власти, оказываются навсегда лишенными каких бы то ни было наставлений. Ведь большинство людей не имеет к ним доступа, а те, кто общается с ними, стремятся во всем им угодить. И вот, становясь обладателями огромных богатств и неограниченной власти, они пользуются этими возможностями так нехорошо, что многие начинают сомневаться по поводу того, чья жизнь заслуживает предпочтения: людей простых, но порядочных, или тиранов. Действительно, когда люди смотрят на почести, богатства, могущество, то все считают обладателей единоличной власти чуть ли не равными богам; когда же они подумают о страхе и опасностях и, перебирая прошлое, увидят, что одни тираны были убиты теми, от кого менее всего этого можно было ожидать, другие сами были вынуждены причинять зло близким, а третьих постигли оба эти несчастья, тогда все начинают думать, что лучше самое скромное существование, чем власть над всей Азией, если она сопряжена с такими невзгодами. Причиной такого несоответствия и путаницы во взглядах является то, что царскую власть, как и жречество, считают делом, доступным для любого человека, а между тем из всех человеческих занятий это — самое сложное, требующее наибольшей предусмотрительности.
Советовать по каждому отдельному поводу, как лучше всего можно было бы управиться с тем или иным делом, чтобы и успех обеспечить, и неудачи избежать, — это обязанность тех, кто будет всегда находиться рядом с тобой; я же постараюсь рассказать тебе о принципах поведения в Целом, о том, что следует иметь в виду и чем надо заниматься. Конечно, будет ли этот труд, предназначенный в подарок тебе, по свершении своем достоин поставленной задачи — об этом трудно судить с самого начала. Ведь многие стихотворные произведения, равно как и сочинения в прозе, будучи еще в замыслах составителей, подавали большие надежды, законченные же и показанные публике не оправдывали ожиданий. Как бы там ни было, само это начинание прекрасно: исследовать то, что было упущено другими, и дать надлежащие установления для монархического правления. Действительно, тот, кто занимается воспитанием простых людей, приносит пользу только им одним, тогда как человек, умеющий обратить к добродетели властителей народа, окажет услугу и тем, и другим — и повелителям, и их подданным: для одних он сделает более безопасным их правление, для других-более мягкими государственные порядки.
Итак, сначала надо выяснить, что составляет долг людей, обладающих царской властью. Ведь если мы в целом сумеем правильно схватить существо этого дела, то, опираясь на это, мы лучше сможем рассуждать и о частностях. Все, конечно, согласятся с тем, что цари обязаны избавлять свое государство от несчастий, охранять его благополучие и добиваться того, чтобы оно из малого стало великим, ибо все прочие дела, происходящие каждодневно, следует выполнять ради этой цели. При этом совершенно ясно, что людям, претендующим на такое могущество и преследующим столь великие цели, не следует быть беспечными и нерадивыми; они должны всячески заботиться о том, чтобы превзойти своим разумом других, ибо известно, что успех правления царей зависит от того, сколь совершенен будет их разум. Поэтому никому из атлетов не нужно так развивать свое тело, Как царям — свою душу. Ведь вообще на всех празднествах не устанавливается даже части тех наград, за которые вы боретесь каждый день. Помня об этом, ты должен приложить все усилия к тому, чтобы настолько же отличаться от прочих людей добродетелью, насколько ты превосходишь их своим положением. Не думай, что усердие полезно лишь в прочих делах, а для морального и умственного совершенствования оно не имеет никакой силы. Не осуждай человечество на такое несчастье: не думай, что в то время как для животных мы нашли различные средства, с помощью которых можно укротить и улучшить их нрав, самим себе мы ничем не сможем помочь в достижении добродетели. Наоборот, проникнись убеждением, что и воспитание и усердие в огромной степени могут помочь совершенствованию нашей природы. Сближайся с людьми самыми разумными из твоего окружения, приглашай таких же со стороны, кого только сможешь. Знай, что тебе не должен остаться неизвестным ни один из знаменитых поэтов или софистов; будь слушателем одних, учеником других, готовь себя к тому, чтобы стать судьей менее знающих и соперником более сведущих. Посредством такой подготовки ты скорее всего станешь таким, каким, по нашему мнению, должен быть всякий, кто намерен царствовать правильно и управлять государством как следует. Более же всего ты поощришь себя к этому, если проникнешься убеждением, что скверно, когда худшие правят лучшими, а неразумные распоряжаются умными. Ведь чем сильнее ты будешь презирать чужую глупость, тем больше будешь развивать собственный разум.
