Амвросий Феодосий Макробий - Сатурналии
(14) Большинству изваяний Меркурия, наделенных только головой и напряженной мужской плотью, придается также очертание четырехгранного столба, каковой образ означает, что солнце является головой мира и родителем вещей и что вся его сила состоит не в служении каких - то отдельных членов, но исключительно в разуме, седалище которого находится в голове. (15) Четыре стороны [столба] делаются с тем же [самым] умыслом, с каким Меркурию придана четырехструнная [форминга]. Ведь это число означает либо столько же стран света, либо четыре смены времени, из которых складывается год. Или [четыре струны придается] потому, что область зодиака разделена на два равноденствия и два солнцестояния, [подобно тому] как лира Аполлона, [состоящая] из семи струн, убеждает, что столько [же есть] движений небесных сфер, управителем [над] которыми природа поставила солнце. (16) [То], что солнце почитают в [образе] Меркурия, ясно также из [наличия] у него жезла, который египтяне изображали в виде соединенных змей, самца и самки. Эти змеи в средней части своего изгиба связаны узлом, который зовут [узлом] Геркулеса, а их передние части, согнутые в круг гак, что ротики прижаты [друг к другу], завершают очертание круга; и после узла [их] хвосты отклоняются к ручке жезла и украшаются крылышками, вырастающими из той же [самой] части ручки. (17) Изображение жезла египтяне связывают также с рождением людей, которое называется генесис, напоминая, что существует четыре бога-защитника рождающегося человека: Даймон, Тюхэ, Эрот, Ананко. И они хотят, чтобы два первых бога считались солнцем и луной, потому что солнце - это создатель духа, тепла и света, творец и хранитель человеческой жизни, и поэтому полагают, что Даймоп это бог рождающегося; луна - Тюхэ, так как является покровительницей тел, которые подвержены разнообразным случайностям; Любовь обозначается поцелуем; Неизбежность - узлом. (18) Зачем прибавляются крылышки, было разъяснено уже выше. Изгиб змей в изображениях этого рода избран преимущественно потому, что путь той и другой звезды [является] извилистым.
(20 , 1) И так как изображения Эскулапа и Здоровья относят к природе солнца и луны, к ним присоединяется змея. И Эскулап является целительной силой, приходящий к душам и телам смертных от сущности солнца. Здоровье же произошло от лунной природы. От него получают поддержку тела одушевленных существ, укрепленные несущей здоровье умеренностью. (2) Итак, к их изображениям потому присоединяются образы змей, что они показывают [то], что человеческие тела, погибающие как бы из-за непрочности кожи, снова крепнут, достигая прежней силы, [подобно тому] как снова крепнут змеи, каждый год сбрасывая старую кожу. Кроме того, образ змеи имеет отношение и к самому солнцу, потому что солнце всегда как бы от некоторой дряхлости самого предельного снижения возвращается на надлежащую высоту, как к силе юности. (3) С другой стороны, [то], что змея находится среди особых изображений солнца, показывает также образование [ее] имени, потому что она была названа от [слова] деркейн, {85} то есть [от слова] "видеть". Ведь сообщают, что эта [наша] змея весьма подобна природе данной звезды зорким и недреманным оком, и потому змеям поручают охрану сокровищ храмов, святилищ, оракулов.
{85 Чтобы была понятна не видная в нашем переводе связь имени «змея» с глаголом дЭскейн — «зреть, глядеть», укажем, что «змея» — греч. дсЬкщн.}
(4) Но [то], что Эскулап является тем же [самым, что] и Аполлон, признают не только оттого, что верят, будто он от него рожден, по [и оттого], что ему приписывается еще и сила прорицания. Ведь в книгах, которые имеют название "О богах", Аполлодор пишет, что Эскулап управляет прорицаниями и толкованиями примет. (5) И [это] неудивительно, поскольку наука врачевания и [наука] прорицания являются сотоварищами. Ибо врач предчувствует, что будет или подходящим, или неподходящим для тела, так как Гиппократ [его] учит, что врачу надлежит знать о больном "и настоящее, и прошедшее, и будущее", {86} то есть
{86 Гиппократ. Прогностика, 1. Пер. В. И. Руднева. См.: Гиппократ. Этика и общая медицина. СПб., 2001. С. 184.}
Все, что было и есть и что в грядущем случится [Георг. 4, 393].
Это соответствует прорицаниям, из которых известно
[все ], что минуло, что есть и что будет [Ил. I, 70].
(6) Да и Геркулес не отчужден от солнечной природы, так как Геркулес есть та мощь солнца, которая предоставляет человеческому роду доблесть для уподобления [его] богам. И не считай, что он, лишь родившись от Алкмены возле беотийских Фив, уже с самого начала [был] назван Геркулесом. Нет. он был удостоен этого величания и почтен этим именем после многих [других] и самым последним, потому что безмерной отвагой заслужил звание бога, управляющего мужеством. (7) Впрочем, бог Геркулес почитается, притом благоговейно, и близ Тира, но египтяне чтят его самым благочестивым и величественным богослужением и сверх того уважают память [о нем], которая у них уходит в весьма далекое прошлое. (8) Думают, что и гигантов он сам уничтожил, потому что на стороне неба была как бы доблесть богов. Надо думать, гиганты были не чем иным, как нечестивым родом людей, отвергающим богов и потому замыслившим прогнать богов с небесного местопребывания? (9) Их ноги изгибались змеиными завитками, что означает, что они не мыслили ничего правильного, ничего высокого, [поэтому] и течение всей их жизни ведет в преисподнюю. От этого рода солнце потребовало должной расплаты [при помощи] силы губительного жара.
(10) И в самом деле, [то], что Геркулес является солнцем, ясно даже из [его] имени. Ведь что иное значит [имя] Гераклес, если не герас, то есть воздуха, {87}красота (клеос)? Далее, какая другая красота есть у воздуха, кроме сияния солнца, с заходом которого [сияние] скрывается в глубине мрачных мест? (11) Кроме того, исполнение священнодействий у египтян посредством разнообразных обрядов утверждает многостепенную мощь бога, подавая знак, что этот [наш] Геркулес у всех и среди всех [людей] является солнцем (гелион). (12) Немаловажное доказательство [этого] берется также из деяний, совершенных в других землях. Ведь когда Терон, царь ближней Испании, подвигся в [своем] безумии на захват храма Геркулеса, вооружившись отрядом кораблей, гадитанцы на военных судах выступили против. И битва продолжалась с равным военным счастьем до того, [пока] царские корабли внезапно [не] обратились в бегство и [не] сгорели, одновременно охваченные нежданным огнем. Весьма немногие из врагов, которые остались [в живых], будучи захваченными, показали, что они представлялись себе львами, превосходящими корабли гадитанского отряда, и что вдруг их корабли [были] сожжены посланными лучами, [такими], какие изображаются на голове Солнца.
{87 В латинском языке слово «воздух» — аеr имеет греческое происхождение. Таким образом, полное созвучие: ?сбкл?т — это ?сбт, т. е. aeris клЭпт.}
(13) Прилегающий к тому же Египту город, который хвалится своим основателем Александром Македонским, относится к Сарапису и Исиде с уважением на грани восторженного поклонения. Однако свидетельствуют, что все это поклонение под [знаком] его имени посвящается солнцу: [ведь] они либо приделывают еще корзинку к его голове, либо присоединяют к [его] изваянию еще изображение трехглавого животного. (14) Средней и притом же самой большой головой оно воспроизводит образ льва; с правой стороны возвышается голова ласкающейся собаки кроткого вида; левая же часть шеи оканчивается головой хищного волка. И эти лики животных связывает своим завитком змея, головой обращенная к правой [руке] бога, которая удерживает чудовище. (15) Итак, голова льва указывает [на] настоящее время, потому что его состояние непосредственной действительности между прошедшим и будущим является исполненным мощи и стремительности. Но и прошедшее время обозначается головой волка, потому что память о свершившихся делах похищается и уносится [временем]. Также и изображение ласкающейся собаки обозначает исход будущего времени, относительно которого нас ласкает надежда, пусть она [и] неясная. Кому же служат [сами] времена, если не собственному творцу? Его макушка, украшенная корзинкой, показывает и высоту звезды, и возможность [ее] вместилища, потому что все земное приходит к нему, пока влечет испущенное тепло.
(16) Узнай теперь [о том], что [вроде] бы вещал оракул о солнце, или Сараписе. Ведь Сарапис, которого египтяне провозгласили величайшим богом, будучи спрошен Никократом, царем киприотов, каким он считается среди богов, этими [вот] стихами восстановил потревоженную набожность царя:
(17) Бог я есмь, чтобы знали, такой, о ком бы сказал я:
Неба порядок - это глава, живот мой - море,
Ноги мои земля суть; достигли уши эфира;
Ясный же глаз - блестящий свет солнца.
(18) Из этих [строк] явствует, что природа Сараписа и солнца является единой и неделимой. Исида, которая есть или земля, или природа вещей, подвластная солнцу, прославляется совместным богослужением. Отсюда все тело богини бугрится обширными грудями, потому что совокупность всего вскармливается питанием либо земли, либо природы вещей.
