Ксенофонт - Киропедия
Служба эфебов проходит следующим образом. Выйдя из детского возраста, они в течение десяти лет несут стражу близ правительственных зданий, о чем мы уже говорили выше. Это делается ради безопасности государства и для воспитания нравственности. Персы полагают, что юноши именно этого возраста требуют к себе наибольшего внимания. И в течение всего дня эфебы предоставляют себя в распоряжение предводителей, на случай, если они понадобятся для каких-нибудь государственных дел. При необходимости их всех можно отыскать близ правительственных зданий. Когда царь выезжает на охоту — а делается это несколько раз в месяц — он берет с собой половину стражи. Выезжающие в поле вместе с царем должны иметь при себе лук и около колчана меч в ножнах или секиру, кроме того еще плетеный щит и два копья, из которых одно — метательное, а второе, если надо, употребляется для рукопашного боя. Если персы считают охоту государственным делом, во главе которого, так же как на войне, стоит сам царь, — а царь и сам охотится, и за другими следит, чтобы они принимали участие в охоте, — то это происходит потому, что охота представляется им занятием, более всего похожим на войну. Охота приучает вставать рано, переносить холод и жару, закаляет тело в беге и марше. На охоте приходится и стрелять в зверя из лука, и поражать дротиком, где бы его ни встретили. Охота во многом воспитывает и мужество, так как в схватке с могучим зверем приходится бить его на близком расстоянии и увертываться, когда он нападает. Поэтому нелегко определить, что есть в военном деле такого, чего бы не было на охоте.
Они отправляются на охоту, беря с собой завтрак, естественно, больший, чем тот, который берут с собой дети в школу, но в остальном такой же. На охоте они не завтракают до тех пор, пока отсутствие зверя или какое-либо иное дело не заставит их задержаться дольше. Тогда они съедают взятый с собой завтрак вместо ужина, а затем продолжают охотиться до ужина следующего дня и оба эти дня считают за один, так как расходуют припасы на один день. Все это они делают для того, чтобы приучить воинов к лишениям, которые могут выпасть на их долю во время войны, при недостатке продовольствия. А к хлебу они получают только то, что добудут на охоте, а если ничего не добудут, едят кардамон. Тот, кто предположит, что им не доставляет удовольствия обед, состоящий из одного хлеба с кардамоном, или питье в виде чистой воды, пусть вспомнит, какой вкусной кажется ячменная лепешка или кусок хлеба голодному и какой сладкой оказывается простая вода для жаждущего.
Оставшиеся на месте отряды упражняются в том, чему они научились детьми, а также в стрельбе из лука и метании дротика; во всем этом они состязаются друг с другом.[12] У них существуют и общегосударственные состязания, на которых назначаются награды. Если в каком-либо отряде большинство эфебов окажутся самыми умелыми, мужественными и послушными, граждане чествуют и прославляют не только их предводителя, но и того, кто их воспитывал детьми. Предводители поручают оставшимся эфебам несение охранной службы, поимку преступников, отражение пиратов и другие дела, требующие быстроты и силы.
Вот чем занимаются эфебы. После десятилетней службы они переходят в разряд зрелых мужей. Последние, в свою очередь, в течение двадцати пяти лет, начиная с того возраста, как стали зрелыми мужами, выполняют следующие обязанности. Прежде всего они — так же, как и эфебы, — должны являться по распоряжению предводителей, когда для решения государственных дел требуются мудрость и сила. Когда надо отправиться в поход, они, пройдя подобную школу, вооружаются не луком со стрелами или метательными копьями, но так называемым оружием ближнего боя. На грудь они надевают панцирь, в левой руке держат плетеный щит, как это мы-видим на картинах, изображающих персов,[13] а в правой руке меч или кинжал. Из их числа назначаются все предводители, кроме учителей. Через двадцать пять лет, когда им исполняется пятьдесят или даже больше, они переходят в разряд так называемых старейших. Старейшие эти никогда не отправляются на войну за пределы своей страны[14] и, оставаясь дома, принимают решения по общественным и частным делам. Они же выносят смертные приговоры и выбирают всех предводителей. Если эфеб или зрелый муж нарушит какое-либо установление, об этом докладывают старейшим предводители возрастных групп или вообще любой, кто пожелает. Те же, выслушав их, вершат суд. Осужденные лишаются гражданской чести на всю жизнь.
Чтобы яснее представить здесь государственное устройство Персии, вернемся назад, к сказанному ранее; теперь этому предмету можно отвести меньше места, так как о нем уже говорилось выше.
Как говорят, персов всего насчитывается около ста двадцати тысяч. Законы никому из них не преграждают доступа к почестям и высоким должностям; напротив, всем персам разрешено посылать своих детей в общественные школы, где учат справедливости. Но посылают своих детей те персы, кто в состоянии их содержать, не заставляя работать; другие же оставляют их дома. Получившие образование у государственных учителей имеют право, достигнув юношеского возраста, стать эфебами. Те, кто такого образования не получил, эфебами стать не могут. В свою очередь, эфебы, выполнившие свои обязанности в соответствии с установленными предписаниями, получают право перейти в разряд взрослых мужей. Тот, кто эфебом не был, в разряд зрелых мужей не зачисляется. Зрелые мужи, безукоризненно исполнявшие свои обязанности, переходят в разряд старейших. Таким образом, в группу старейших попадают те люди, которые на протяжении всей своей жизни зарекомендовали себя с самой лучшей стороны.[15]
Таков их государственный строй, при котором, как они полагают, вырастают самые лучшие граждане. И поныне существуют обычаи, свидетельствующие об умеренности их питания и заботах, затрачиваемых на переваривание и усвоение его. Так, у персов считается неприличным плевать[16] и сморкаться, ходить со вспученным от газов животом. Постыдным считается на виду у всех отойти с целью помочиться или для другой естественной надобности.[17] Персы могут поступать так потому, что ведут умеренный образ жизни и расходуют содержащуюся в теле влагу в напряженных физических усилиях, так что она находит себе выход иным путем.
Вот что мы хотели рассказать о персах вообще. Теперь же мы поведем речь о том, ради чего и приступили к этому повествованию, а именно о деяниях Кира, начав с его детских лет.
Глава III
До двенадцати лет или несколько старшего возраста Кир воспитывался подобным образом и выделялся среди остальных своих сверстников как способностью необыкновенно быстро все постигать, так и благородством и мужеством своих поступков. Но когда Киру исполнилось двенадцать лет, Астиаг пригласил к себе дочь и ее сына. Он захотел увидеть Кира, так как до него дошли слухи о красоте и прекрасных душевных качествах мальчика. И вот, отправляется Мандана к своему отцу в сопровождении сына. Когда Кир прибыл к Астиагу и узнал, что тот является отцом его матери, он, будучи по природе ласковым юношей, приветствовал его так, как это сделал бы сверстник или старый друг. Увидев Астиага в роскошном наряде, с подведенными глазами, нарумяненным, с накладными волосами, как это в обычае у мидян, — а все эти украшения и наряды действительно приняты у мидян — и пурпурные хитоны,[18] и кандии,[19] и гривны на шее, и браслеты на руках, тогда как на родине персов и поныне еще одежда намного скромнее[20] и образ жизни более прост, — итак, увидев роскошную одежду деда, Кир воскликнул:
— О мать, как прекрасен мой дед!
Когда же Мандана спросила Кира, кто кажется ему более красивым, отец или Астиаг, Кир сказал:
— Матушка, самый красивый из персов — это мой отец, а из мидян, сколько я их ни видел по пути сюда и здесь при дворе, красивее всех мой дед.
Ответив на его приветствие, Астиаг приказал надеть на Кира прекрасный наряд и воздал ему почести, украсив его гривнами и браслетами. Если ему приходилось отправляться в путь, он брал с собой Кира, сидевшего в таких случаях на коне с золотой уздечкой, как обычно выезжал и сам Астиаг. Кир был честолюбивым мальчиком, любящим все прекрасное, и поэтому необыкновенно радовался такому наряду и особенно тому, что учился верховой езде. Ведь у персов очень редко можно увидеть коня — из-за гористого рельефа страны крайне затруднительно и разводить коней и ездить на них.
Как-то Астиаг обедал вместе с дочерью и Киром. Желая угостить мальчика самыми вкусными блюдами, чтобы Кир меньше тосковал по дому, Астиаг придвигал к нему всяческие закуски, соусы и кушанья. Как говорят, Кир сказал при этом:
— Дедушка, как много неприятностей доставляет тебе этот обед, если тебе приходится тянуть руки ко всем этим сосудам и отведывать от каждого из этих разнообразных блюд!
— А что, разве этот обед не кажется тебе гораздо более роскошным, чем тот, который бывает у персов? — возразил Астиаг.
