Корнелий Непот. - О знаменитых иноземных полководцах
5. По прибытии Диона в Коринф туда же бежал и Гераклид, бывший начальник конницы, также изгнанный Дионисием. Все свои замыслы посвятили они подготовке к войне, но имели малый успех. Многолетняя тирания считалась могучей военной силой, и поэтому лишь немногие присоединялись к опасному предприятию. Однако Дион, полагаясь не столько на свое войско, сколько на ненависть к тирану, отважно выступил в поход на двух грузовых судах, чтобы сокрушить существующую уже 50 лет державу, которую защищали 500 военных кораблей, 10 тыс. всадников и 100 тыс. пехотинцев[111]; к изумлению всех народов, он так легко опрокинул ее, что на третий день после высадки в Сицилии вступил в Сиракузы. Этот пример показывает, что крепка лишь та власть, которая зиждется на сочувствии подданных. В это время Дионисия не было на месте, он поджидал вражеский флот в Италии, рассчитывая, что на него двинутся не иначе как с большими силами. Но в этом он обманулся. С помощью самих подданных своего противника Дион сокрушил царскую гордыню и целиком завладел той частью Сицилии, которая подчинялась Дионисию, а также столицей Сиракузами, кроме крепости и связанного с городом острова. И он добился того, что тиран согласился заключить мир на следующих условиях: Сицилия отходила к Диону, Италия — к Дионисию, а Сиракузы — к Аполлократу, единственному человеку, пользовавшемуся у тирана полным доверием[112].
6. Такое неожиданное, такое счастливое течение событий в дальнейшем внезапно переменилось, ибо отличающаяся непостоянством судьба пожелала низвергнуть того, которого только что возвысила. Сначала она нанесла удар через сына, упомянутого мною выше. В самом деле, забрав назад жену, отданную другому, Дион пытался и дитя свое отвлечь от пагубной неги и вернуть к добродетели, и в это время гибель сына тяжело поразила отца. Затем началась ссора его с Гераклидом, ибо тот, не уступая первенства, составил свою партию. Среди видных граждан он пользовался не меньшим влиянием, чем Дион, и с их одобрения командовал флотом, тогда как Дион распоряжался сухопутным войском. В результате последний не сдержался и произнес стих Гомера из второй песни, имеющий такой смысл: не может государство иметь доброе правление при многовластии. Эти слова вызвали великое негодование: сочли, что он выдал желание прибрать все к своим рукам. Не пытаясь смягчить это недовольство уступчивостью, Дион постарался подавить его жестокостью и, когда Гераклид вернулся в Сиракузы, подстроил его убийство[113].
7. Дело это повергло всех в ужас, после убийства Гераклида никто не считал себя в безопасности. А Дион, устранив соперника, своевольнейшим образом роздал солдатам имущество тех граждан, которые были известны как его противники. Вскоре после этого раздела, вследствие огромных ежедневных расходов, он начал ощущать недостаток в средствах, но ему уже нечего было прибрать к рукам, кроме имущества друзей. И так получалось, что, удерживая на своей стороне солдат, он отталкивал от себя лучших граждан[114]. Все эти заботы сокрушали его. Не привыкший к хуле, он тяжело переживал осуждение со стороны тех людей, которые раньше превозносили его похвалами до небес. А враждебная ему толпа, при попустительстве солдат, болтала все смелее и толковала о необходимости избавиться от тирана.
8. Наблюдая такие настроения, Дион не знал, как успокоить народ, и страшился исхода. Тогда некий Калликрат[115], афинский гражданин, прибывший вместе с ним в Сицилию из Пелопоннеса, коварный и ловкий интриган, человек без чести и совести, пришел к нему и сообщил, что недовольство народа и враждебность солдат грозят Диону большой бедой и что избежать ее он может не иначе, как поручив кому-нибудь из друзей притвориться своим врагом. Если отыщется подходящий человек, то ему легко будет выведать любые планы и уничтожить врагов, поскольку они откроют свои изменнические замыслы. Когда совет этот был одобрен, Калликрат взял исполнение дела на себя и, прикрываясь опрометчивостью Диона, подыскал сообщников для убиения тирана, договорился с его противниками и организовал заговор. Дело это было известно многим, слухи о нем распространились и дошли до Аристомахи, сестры Диона, и до жены его Ареты. В страхе явились они к нему, трепеща перед грозящей ему опасностью. А тот заверил их, что Калликрат не готовит ему никакой западни, но все, что делается, совершается по его, Диона, приказу. Тем не менее, женщины отвели Калликрата в храм Прозерпины и заставили поклясться в том, что он не причинит Диону никакого зла. Этот обряд не только не смутил злодея, но побудил его действовать более спешно, внушив опасение, что замысел его откроется раньше, чем он исполнит задуманное.
9. Так он решил, и в ближайший же праздник, когда Дион, удалившись от многолюдства, пребывал в доме и отдыхал в верхнем покое, Калликрат передал участникам заговора самые укрепленные участки города, окружил стражей дом Диона и приставил к дверям надежных людей с наказом не отлучаться. Кроме того, он посадил на трирему солдат и поручил ее брату своему Филострату, приказав маневрировать на ней в порту под предлогом тренировки гребцов; так он рассчитывал обеспечить себе убежище на случай бегства, если замыслы его случайно потерпят неудачу. Затем он выбрал из числа своих сообщников нескольких юношей из Закинфа, отличавшихся выдающейся отвагой и силой, и велел им идти к Диону безоружными, дабы подумали, что они явились к нему для беседы. В доме их знали и впустили внутрь. Они же, едва переступив порог, заперли двери, набросились на покоившегося на ложе Диона и связали его. Поднялся шум, слышный даже на улице. И тут всякий мог понять то, о чем мы говорили раньше — насколько ненавистна для людей единоличная власть и сколь жалка участь того, кто предпочитает, чтобы его не любили, а боялись. Ведь стража Диона, при благом желании, могла бы выломать дверь и спасти его, поскольку безоружные заговорщики держали его живым, требуя подать им оружие снаружи. Но так как никто не пришел ему на помощь, некий Ликон, сиракузянин, подал через окно меч, которым Диона и прикончили[116].
10. Когда по совершении убийства дом наполнила любопытная толпа, то были жертвы, погибшие вместо заговорщиков от руки несведущих людей. Дело в том, что лишь только стремительно разнеслась весть о насилии, учиненном над Дионом, как сбежалось много граждан, недовольных этим злодеянием. Они-то и перебили невинных горожан, ошибочно приняв их за преступников. Когда все узнали о смерти Диона, удивительным образом изменилось настроение толпы. Те, которые при жизни называли его тираном, теперь величали его освободителем отечества, гонителем тирана. И до такой степени сожаление вытеснило ненависть, что, будь это возможно, они согласились бы отдать свою кровь, чтобы вернуть его с берегов Ахерона. Итак, он был похоронен посреди города на общественный счет, и над могилой его соорудили гробницу. Смерть настигла его примерно на 55 году от роду, на пятый год по прибытии его из Пелопоннеса в Сицилию.
XI. Ификрат
1. Афинянин Ификрат[117] прославился не столько как великий полководец, сколько как мастер военного дела. По своим достоинствам командира он занимал одно из первых мест среди современников и не уступал в славе никому из предшественников. Много потрудился он на военном поприще, часто стоял во главе войска. Никогда не допускал он ошибки, ведущей к поражению, замыслы его всегда увенчивались победой, и был он настолько изобретателен, что ввел в военное дело много и улучшений, и новшеств. Именно он изменил оружие пехотинцев: до него солдаты употребляли огромные щиты, небольшие копья и короткие мечи, он же, напротив, ввел малые щиты вместо больших (по ним впоследствии пехотинцев стали называть пельтастами), облегчив воинов в походах и сражениях, увеличил вдвое размер копья и удлинил мечи; а еще вместо кольчуг и медных панцирей ввел он льняные доспехи. После этой перемены солдаты стали боеспособнее, поскольку, сняв с них лишний груз, он дал им не менее надежное и легкое снаряжение[118].
2. Он воевал с фракийцами и восстановил на царство афинского союзника Севта[119]. Под Коринфом он командовал войском с великой строгостью, так что никогда еще в Греции не было более умелой и более послушной приказам вождя армии, и приучил солдат к тому, что после сигнала полководца «к бою», они, независимо от командира, строились в таком порядке, как будто каждого ставил на место опытнейший военачальник. С этим войском он разбил, на радость всей Греции, большой спартанский отряд и еще раз в ту же самую войну обратил в бегство всю спартанскую армию, стяжав тем самым великую славу[120]. Когда Артаксеркс решил воевать с египетским царем, то попросил у афинян в полководцы Ификрата, дабы поставить его во главе наемного войска численностью в 12 тыс. бойцов[121]. Тот обучил эту армию всем военным приемам, и как некогда римские солдаты назывались «фабиевыми», так эти «ификратовы» воины пользовались у греков большим почетом. И тот же Ификрат, придя на помощь лакедемонянам, приостановил наступление Эпаминонда; а если бы он не подоспел вовремя, то фиванцы ушли бы от Спарты не раньше, чем захватив ее и спалив дотла[122].
