Геральд Матюшин - Археологический словарь
ЧЖОУКОУДЯНЬ И СИНАНТРОП — в 1918-1923 г. шведский геолог Г. Андерсон ведет раскопки в местечке Ч. (или на холме Драконовских костей) в 40 км ю.-в. Пекина. Сначала он находит куски оббитого кварца, а затем вместе с костями животных обнаруживает зубы человека. В раскопки включается специалист по ископаемым черепам канадец Д. Блэк. После того как за 2 сезона (1927-1929) были вынуты, просеяны, просмотрены тысячи кубометров земли, ассистент Блэка Пэн Вэньчжун находит череп, который частично был покрыт рыхлым слоем песка, а частично прямо-таки впаян в какой-то пористый камень.
Синантроп — такое название получил ископаемый человек, череп которого был найден в Ч. В 1930 г. здесь были найдены останки еще одного черепа. Кроме того, здесь же были обнаружены куски кремня, похожие на каменные орудия, и зола от костров. Блэк продолжает работать без устали, ночами... Однажды утром (в 1934 г.) секретарь, явившись на работу, застал шефа мертвым. Блэк сидел за письменным столом и держал в руке череп С. Раскопки продолжались. В 1938 г. из пещеры Ч., имевшей длину 175 м, ширину 50 м и глубину до 50 м, были извлечены останки костей не менее 38-40 человек. Из них 15 — дети. Возраст находок — 350-400 тыс. лет. В 1937 г. немецкий палеонтолог Ральф фон Кенигсвальд обнаружил второй череп питекантропа на Яве. В 1939 г., сравнивая череп питекантропа яванского и синантропа, Р. Кенигсвальд и Ф. Вайденрайх приходят к выводу, что они и С. необычайно близкие родственники — и тот и другой питекантропы.
Вспомнили теперь и находки черепа в 1907 г. Тогда в Германии, в 17 км от Гейдельберга, в 500 м от деревни Мауэр, в песчаном карьере на глубине 20 м рабочий Д. Гартманн обнаружил нижнюю челюсть — широкую, тяжелую, без подбородочного выступа, но с человеческими зубами необычайно крупных размеров. Это была челюсть обезьяны с зубами человека, т.е. питекантропа, хотя он был более развит, чем яванский питекантроп и синантроп.
ЧОППЕР (от англ. chopper — удар, рубящий; нож, колун) — одно из первых орудий человека. Австралопитеки и питекантропы раскалывали и раздавливали желваки камня. Получившиеся при этом острые осколки и отщепы случайной формы и служили им орудиями. Оставшиеся после обкалывания грубые кусочки камня с острыми краями тоже использовались как рубящие орудия. Эти первые орудия просто гальки, оббитые с одного конца. Именно такие заостренные грубыми сколами орудия и были найдены близ останков Homo habilis.
Мэри Лики установила, что в Олдувае существовали 2 разные традиции обработки камня. Для первой — олдувайской, более древней и примитивной, характерны главным образом так называемые галечные орудия, хотя М. Лики предпочитает называть их Ч., т.е. ударниками или колунами. Слово «галька» подразумевает нечто очень маленькое, и термин, используемый Лики, более удачен, потому что многие найденные в Олдувае ударники больше куриного яйца, а есть и такие, поперечник которых равен 7,5-10 см.
Олдувайские Ч. по форме обычно представляют собой булыжники — камни, обточенные водой, какие можно видеть в руслах горных рек или на скалистом берегу моря. В Олдувае ударники делались из кусков затвердевшей лавы, выброшенной вулканами.
Итак, сырьем для олдувайского ударника служил овальный или грушевидный камень такой величины, что его удобно было сжимать в руке. Чтобы изготовить из него орудие, первым мастерам достаточно было изо всех сил стукнуть им по большому камню или же, положив его на такой же камень, ударить по нему другим камнем и отбить порядочный кусок. Еще удар — и отлетает второй кусок (осколок). В результате орудие получает узкий зубчатый край. Если повезет, край этот окажется достаточно острым, чтобы резать мясо, рассекать суставы и хрящи, выскабливать шкуры, заострять палки. Ударники были большие и маленькие. Орудиями служили и осколки (отщепы), отбитые при изготовлении ударников. Они также были острыми и употреблялись для того, чтобы резать и скрести. Орудия олдувайской традиции были найдены в слое I, они продолжают встречаться и в следующем слое, в несколько улучшенном варианте. Но слой II Олдувая содержит, кроме того, следы более развитой культуры — ашельской. Характерным типом орудий ашельской культуры был так называемый бифас (двусторонний) — род рубила, режущий край которого был более тщательно оббит с обеих сторон, так что это орудие получалось прямее и острее примитивного олдувайского ударника (Ч.). Кроме того, ашельское орудие нередко обрабатывалось или подравнивалось со всех сторон так, чтобы оно получило требуемую величину, форму и вес. Так изготовлялось ручное рубило — основное орудие эпохи раннего палеолита.
В слоях I и II Мэри Лики выявила 18 типов орудий. Помимо ударников и рубил там найдены круглые каменные шары, скребла, резцы, шилья, камни-наковальни и отбойники. Кроме того, там же обнаружилось большое количество отходов — небольших пластин и осколков, которые, естественно, накапливаются в том месте, где долгое время изготовляются орудия. И наконец, манупорты — камни без следов обработки, но откуда-то принесенные, о чем свидетельствует то обстоятельство, что в данной местности такие породы не встречаются. Их приносили за 3-15 км от стоянки.
Ш
ШАНИДАР — пещера в горах Загроса (Ирак), где исследована многослойная стоянка. Нижние слои относятся к мустье, верхние — к позднему палеолиту — культура Зарзи с геометрическими микролитами. Самое интересное в пещере — погребение неандертальца, засыпанное цветами. Причем неандерталец был инвалидом. Он не мог себя обеспечивать сам, его кормили сородичи и похоронили с почестями. (Заботой об убогих и сирых мы сейчас отстаем от неандертальцев.) В пещере Ш. есть все слои — от неандертальца до времени соседней открытой стоянки Зави-Чеми Шанидар.
ШАССЕ — культура Франции. Средний неолит. 4000-2500 г. до н.э., совпадает с регрессией океана.
ШАТЕЛЬПЕРОН — культура позднего палеолита З. Европы.
ШАТРОВЫЙ СТИЛЬ В АРХИТЕКТУРЕ — тысячелетние традиции деревянной архитектуры не были забыты и в XVI-XVIII вв. В XVI-XVII вв. в каменной архитектуре сформировался своеобразный Ш.С., копирующий соответствующие деревянные сооружения. Даже в Москве в Покровском соборе на Красной площади можно видеть много типичных для деревянной архитектуры деталей. Здесь и крытые переходы, и наружные лестницы, крылечки и сочетания шатрового и луковичных верхов, и многое другое, определяющее народный вкус. В Софийских соборах Киева и Новгорода также сказалось влияние традиций рус. деревянной архитектуры, но в более скрытой форме. В начале XVII в. наблюдается некоторый упадок в развитии архитектуры, связанный с иностранной интервенцией и разрухой. В середине XVII в. патриарх Никон запретил строить шатровые церкви, что вызвало широкое распространение «бесстолпных храмов». В большинстве это были небольшие храмы, чаще пятиглавые, с ярусами кокошников и одним алтарем. Однако реформы и строгая церковная регламентация не могли воспрепятствовать развитию народного светского начала в зодчестве.
ШИМПАНЗЕ — человекообразная обезьяна. Молодая девушка Джейн Гудолл, окончив школу в Англии, решила поехать на работу в Африку. Подзаработав немного денег официанткой, она приехала в Кению. Там устроилась работать секретарем в музей. В музее она познакомилась с Луисом Лики и попросилась к нему в экспедицию. В Олдувае она проработала несколько лет. «К концу нашего пребывания в Олдувае Луис Лики начал рассказывать мне о шимпанзе, живущих по берегам озера Танганьика. Шимпанзе обитают только в Африке, занимая значительную область экваториального лесного пояса, от океанского побережья на западе до озера Танганьика на востоке... Шимпанзе живут в гористой местности и полностью отрезаны от цивилизованного мира. Луис Лики предложил мне понаблюдать за шимпанзе». Джейн храбро отправилась в джунгли. Вначале животные отнеслись к ней неприветливо. Прошли годы, и отношения с животными наладились. С некоторыми Ш. Джейн близко подружилась и провела тысячи часов рядом с ними, то подавая животным бананы, то играя с детенышами, а то и просто наблюдая за жизнью обезьян. Дж. Гудолл выяснила, что Ш. используют палки и камни как орудия: например, специально обломанной палочкой достают мед из глубокого дупла.
Джейн несколько раз наблюдала, как Ш. кидали камни в бабуинов и палки в леопардов. А однажды она увидела, что Ш. делают орудия. Впервые она застала за изготовлением орудий самца, названного ею Дэвидом. Сидя на корточках возле холма из красной глины, представляющего собой гнездо термитов, он осторожно просовывал стебелек травы в одно из отверстий термитника. Потом вытаскивал травинку и что-то обирал с нее губами. В другой раз Джейн увидела, как к термитнику снова пришли Дэвид с Голиафом. Они трудились почти 2 часа. За это время она могла увидеть много любопытных деталей: как они расковыривают свежезаделанные отверстия большим и указательным пальцами, как откусывают конец травинки, если он обломался, или же используют противоположный конец целым. Голиаф однажды отошел от термитника в поисках подходящего орудия на 15 м. Нередко оба самца срывали сразу 3-4 стебелька и клали их рядом с термитником, используя по мере надобности. Но, пожалуй, самым интересным было то, как они подбирали небольшие кусочки веточек или плети лианы и, пропустив сквозь сжатый кулак, очищали их от листьев, делая пригодными к употреблению. Это можно считать первым документированным примером того, что дикое животное не просто использует предмет в качестве орудия, но действительно изменяет его в соответствии со своими нуждами, демонстрируя тем самым зачатки изготовления орудий.
