Геральд Матюшин - Археологический словарь
МЕНГИРЫ — первобытные сооружения из крупных камней, обычно из одного продолговато-каменного блока, вертикально вкопанного в землю. Высота — от 2 до 5-9 м. Имели культовое значение в бронзовом веке.
МЕНДЕЛЬ ГРЕГОР (1822-1884) — основатель генетики. М. родился в Брно (Брюнн) в Австро-Венгрии, здесь прошла вся его жизнь. Сохранилась автобиография, где он пишет: «Отец был владельцем небольшого крестьянского надела. После получения начального образования в тамошней деревенской школе и позже, после окончания коллегии пиаристов в Лейпнике, был принят в 1834 г. в троппаускую... гимназию... Четырьмя годами спустя родители... были полностью лишены возможности возмещать необходимые расходы, связанные с учебой, и... будучи тогда лишь 16 лет от роду, я... был принужден совершенно самостоятельно заботиться о собственном содержании...» Попытка пристроиться учителем после окончания гимназии не удалась. Он долго обивал пороги, пытаясь наняться домашним учителем, но заработка было мало. Репетиторство не давало ему возможности учиться дальше. И он идет в монахи. М. пишет в своей церковной биографии: «Когда я окончил гимназию в 1840 г., моей первой задачей было обеспечить себе необходимые средства на продолжение своей учебы... Путем напряжения всех сил удалось закончить оба годичных курса философии. Но я понял, что не смогу далее выдерживать подобное напряжение, и увидел, что по завершении курса философского обучения мне придется изыскивать для себя положение, которое освободило бы от мучительных забот о хлебе насущном. Эти обстоятельства предопределили избрание рода занятий. В 1843 г. я испросил согласие, получил его и был принят в августинский монастырь святого Томаша в Альтбрюнне».
За добросовестное исполнение своих обязанностей М. повышали по службе, и, наконец, он стал главой монастыря — его настоятелем. Кроме того, он преподавал физику, биологию, а главное, каждую свободную минуту отдавал науке. Он постоянно проводил опыты, которые привели к открытию одного из основных законов генетики — закона передачи наследственных свойств. Опыты он проводил в небольшом палисаднике под окнами монастырской трапезной. Длина палисадника была 35 м, ширина всего 7 м. И вот на таком крохотном клочке были заложены основы современной генетики.
Тогда все считали, что, если за растением или животным как-то ухаживать, у него изменятся свойства, это передастся по наследству, и появится новый вид. Иными словами, думали, что внешние условия могут изменить наследственность. Такое мнение совсем недавно господствовало и среди наших ученых. Еще недавно многие верили, что благоприобретенное передается по наследству. Скажем, если отец с матерью стали спортсменами и натренировали огромные мышцы, то и их дети сразу родятся сверхсильными. Верил в это и Ч. Дарвин.
М. и решил выяснить: а как же в природе? Он был одним из наиболее активных сотрудников Брюннского общества естествоиспытателей. Секретарь Брюннского общества естествоиспытателей рассказывал о М.: «Он доставлял из дальних и ближних окрестностей Брюнна растения, которые особенно интересовали его из-за атипичности, и приносил домой, чтобы культивировать в специально для него отведенной части монастырского сада при различных внешних условиях. Обычно он охотно водил друзей в сад, и там обсуждались результаты работ и изменения, связанные с различными условиями выращивания... Случайно это было или не случайно, но, как правило, в итоге приходилось констатировать, что бросающихся в глаза изменений не было... Полушутя он замечал по этому поводу: „Мне уже ясно, что этим путем природа не будет способствовать дальнейшему видообразованию. Для этого нужно нечто большее“.»
Что именно — он и хотел выяснить своими опытами. М. выяснил, что благоприобретенные признаки не передаются по наследству. Законы наследования совсем другие. Когда появилась работа Дарвина «О происхождении видов», М. внимательно прочитал ее и сказал: «Это еще не все, еще чего-то не хватает!»
Дарвин тоже знал, что в его теории «чего-то» не хватает. По Дарвину, вид изменится тогда, когда накопится много случайных изменений, передаваемых по наследству. В жизни изменения появляются не у всех растений или животных, а у некоторых. И они не накапливаются, а разбавляются. Ибо каждое скрещивание ведет к тому, что новый признак разделяется между потомками.
М. стал высаживать горох на своем участке и опылял каждый цветочек руками (10 растений!). Он брал растение с различным цветом зерен, различные по форме горошин, цвету, длине стебля, окраске бутонов и смешивал их, наблюдал, как, в каком поколении и в какой пропорции проявляются эти свойства. Для наблюдения М. взял у гороха 7 признаков. Скрещивая растения между собой, он все время подсчитывал, с какой частотой передаются те или иные признаки по наследству. М. аккуратно обрывал пылинки с каждого растения и маленьким пинцетом наносил на каждый цветочек пыльцу с другого отобранного им растения. Каждое растение у него имело свой паспорт, все опыления тщательно записывались, от какого цветка на какое растение перенесена пыльца и когда и что из этого вышло у потомков в 1, 2, 3-м поколении и так вплоть до 8-го. Он увидел, что одни выделенные признаки преобладают у потомков, а другие проявляются реже. Первые он назвал доминантными, т.е. господствующими, и обозначил их заглавными буквами латинского алфавита A, B, C, D. Другие назвал рецессивными (скрытыми) и обозначил их строчными буквами — a, b, c, d. Так делают генетики и сегодня. Наблюдения эти привели к открытию М. закона передачи наследственности, который он записал так: «В этом поколении наряду с доминирующими признаками вновь появляются также рецессивные со всеми их особенностями и притом в ясно выраженном среднем отношении 3:1. По этому закону, наследственные признаки родителей передаются потомкам в соотношении 3:1 вне зависимости от внешних условий». Причем он сделал правильный вывод о том, что этот закон действителен для всего живого. «Единство плана развития органической жизни стоит вне сомнения», — писал он. Наука подтвердила вывод М., конечно, не сразу. Много лет шла драматическая борьба за генетику. Но она победила. Правда, победа пришла только в 50-е г. нашего века. Расчеты М. проверяли на ЭВМ, и они оказались точными. Еще в 1865 г. М. доложил результаты своих опытов на заседании Брюннского общества естествоиспытателей. И его доклад был опубликован. Работа М. была разослана в 120 библиотек университетов крупнейших городов мира. Но прочитана она была только в трех местах, в том числе в Петербурге — рус. ученым И. Ф. Шмальгаузеном. Большинство ученых мира не заметили ее. Не обратил внимания на нее и Дарвин, хотя ему ее особенно недоставало.
Через 35 лет открытие М. повторили сразу трое ученых в разных странах. И вот тогда пришла слава, но М. уже не было...
МЕРГАР — стоянка неолита в Белуджистане, в долине р. Инда, у подножия гор Сулеймания (Пакистан). В течение последних лет ее раскапывали фр. археологи под руководством мадам Лешавалье. В 1982 г. в Душанбе состоялся советско-фр. симпозиум, на котором были продемонстрированы материалы раскопок в М. Материалы эти оказались удивительными. В VIII тыс. до н.э. здесь, как и далеко на с., в горах Загроса, существовал поселок из кирпичных домов. Кирпич здесь, как и в Джармо, не обжигали, а лишь сушили на солнце. Дома прямоугольные, в каждом до 6 комнат. Комнаты поменьше служили жилищами, а побольше — хранилищами. 4 строительных слоя обнаружено до глубины 11 м. Хоронили здесь в поселении, как и в Чатал-Гуюке и Иерихоне. Покойников клали в могилы в скорченном состоянии. В могилу им клали иногда украшения из кости, камня, в том числе из кальцита, стеатита и даже из бирюзы и лазурита. Иногда клали куски охры, полированные топоры, нуклеусы и даже туши молодых животных. В более поздних слоях строили кирпичные стенки в могилах. Посуду, обожженную из глины, еще не умели делать. Были только каменные чашки и корзины, обмазанные асфальтом (битумом). Много зернотерок и пестов. Есть фигурки животных и женщин из глины. В нижних слоях животные еще похожи на диких (может быть, их только начинали приручать?). Но в верхних они уже ничем не отличались от наших домашних. Иными словами, за время существования этого поселения они одомашнились настолько, что даже их строение изменилось. Домашними здесь стали бык, овца, коза. Сеяли рожь, пшеницу. Удивительно было то, что в М. найдены такие орудия, как на территории Приаралья. Микролиты (трапеции) здесь делали так же, как и в В. Прикаспии, с вогнутой спинкой. Найдены были в М. лазурит и. бирюза, принесенные с с., из Средней Азии и с Урала. Фр. исследователи считают, что население в М. пришло из Средней Азии. Так или нет, но несомненно, что в IX-VIII тыс. до н.э. Приаралье и Белуджистан имели тесные связи. Эти связи охватывали огромную территорию во много тыс. км от Прикаспия до Инда.
МЕРИМДЕ — неолитическая стоянка на з. берегу дельты Нила. 4180 г. до н.э. Скорченные захоронения под полом жилищ. Серпы с микролитическими вкладышами, наконечники стрел с выемками, булавы, боло, рыболовные крючки, прясла, каменные топоры. Керамика с примесью соломы. Ячмень, эммер, крупный рогатый скот, овцы и свиньи.
