Валерий Зеленский - Толковый словарь по аналитической психологии
«Сознание в состоянии инфляции всегда эгоцентрично и не способно осознавать ничего, кроме собственного существования. Оно неспособно учиться у прошлого, неспособно понимать происходящее сейчас и неспособно делать правильные заключения относительно будущего. Оно загипнотизировано самим собой, и поэтому с ним бесполезно спорить. Оно неизбежно обрекает себя на бедствия и катастрофу, приводящие, в конечном итоге, к своему собственному уничтожению. Парадоксально, однако, то, что инфляция есть регрессия сознания в бессознательное. Это случается всегда, когда сознание берет на себя слишком много бессознательных содержаний и утрачивает способность к различению, без чего собственно (sine qua non) сознания и нет» (CW 12, par. 563; ПА, пар. 563).
Всегда опасна инфляция эго, достигающая уровня, на котором эго начинает отождествлять себя с самостью. Наш отечественный исследователь С.С. Аверинцев отмечает связь термина «инфляция» с церковной фразеологией и полагает, что в русском синонимическом исполнении он лучше всего может быть передан как «гордыня» (в строго религиозном смысле) или как «надмевание».
ИНЦЕСТ (Incest; Inzest) – в аналитической психологии инцестуальный импульс не понимается буквально и рассматривается как регрессивное стремление обрести безопасность, которую ребенок имел в раннем детстве.
Юнг отмечал некоторые конкретные формы выражения инцеста в детском возрасте, однако он рассматривал фантазию инцеста как метафору на пути психологического роста и развития. Он истолковывал инцестуальные образы в сновидениях и фантазиях не конкретно, а символически, как показатель потребности человека в новой адаптации, приспособлении, более согласованном с его инстинктами и влечениями. Такая позиция радикально отличалась от психоаналитического подхода Фрейда, что в конечном итоге и привело к разрыву в их профессиональных и личных отношениях.
«Пока ребенок пребывает в состоянии бессознательной идентичности с матерью, он остается на уровне животной психики, с тем же высоким уровнем бессознательного. Развитие сознания неизбежно ведет не только к отделению от матери, но к отделению от родителей вообще, от всего семейного круга, и в этом смысле к, в относительной степени, выходу из бессознательного, из мира инстинктивных влечений. Однако страстная тоска по этому потерянному миру остается, и когда возникает необходимость в нелегком приспособлении, то человек претерпевает всеискушающее стремление уклониться от этого, отступить, вернуться в инфантильное прошлое, которое тотчас же начинает подбрасывать инцестуозный символизм» (CW 5, par. 351; СТ, пар. 315).
В символике инцеста выражается страстное желание человека возродиться и полностью осуществить себя. Следовательно, речь идет не о сексуальной символике и не о стремлении к сексуальному соединению с родителем противоположного пола, а в высшей степени о соединении с самим собой. Согласно Юнгу, наложение запрета на инцест означает предотвращение сексуального вожделения к отцу или к матери, и одновременно побуждение к фантазированию, поиск иных возможностей разгадки и символических значений инцеста. В то время как конкретное недопонимание сексуального вожделения вело бы к роковым связям и симбиозу родителей и детей, символическое понимание представляет возможность целостного развития и открывает путь личной свободе. Для Юнга, инцестуозное желание побуждает человека к душевному возрождению и обновлению, которые понимаются не только как психологическая задача, но одновременно являются и религиозным опытом. В пользу этого понимания в качестве примера из библейского предания можно было бы вспомнить разговор Иисуса с главой общины Никодимом. Когда Иисус рассказывает ему о таинстве возрождения, Никодим представляет себе это совершенно конкретно и полагает, что должен снова войти в утробу матери своей и родиться второй раз. Тогда Иисус толкует ему, подобно тому, как это делает сегодня терапевт, эту символику как духовный опыт (Иоанн 3, 3–8).
ИРРАЦИОНАЛЬНОЕ (Irrational) – не основанное на причине (ср. рациональное).
Юнг указывал, что элементарные экзистенциальные факты, укладывающиеся в эту категорию – например, то, что у Земли в качестве спутника есть Луна, (Волга впадает в Каспийское море), хлор является химическим элементом, а вода замерзает при определенной температуре и становится наиболее плотной при четырех градусах Цельсия, могут попадать сюда случайным образом. Они являются иррациональными не потому что нелогичны, а постольку, поскольку пребывают вне причинного основания. В юнговской типологической модели психологические функции интуиции и ощущения описываются как иррациональные.
«Интуиция и ощущение являются функциями, которые находят свое осуществление в абсолютном восприятии постоянной смены событий. Следовательно, по самой своей природе они будут реагировать на любое возможное обстоятельство и будут настроены на любую абсолютную случайность, утрачивая тем самым все рациональные измерения. По этой причине я называю их функциями иррациональными в противоположность мышлению и чувству, которые находят свое осуществление только тогда, когда они оказываются в полной гармонии с законами разума» (ПТ, пар. 739).
«Лишь только потому, что иррациональные типы подчиняются суждению и восприятию, было бы совершенно неправильным считать их „неразумными“. Справедливее было бы сказать, что они оказываются в высшей степени эмпирическими. Они целиком основываются на опыте» (ПТ, пар. 616).
ИСТЕРИЯ (Hysteria; Hysterie) – психическое состояние, характеризующееся преувеличенным раппортом с лицами из непосредственного окружения и адаптацией к окружающим условиям, доходящей до имитации.
«Мне кажется, что самая частая форма невроза у экстравертного типа есть истерия. Классические случаи истерии всегда отличаются преувеличенным отношением к лицам окружающей среды; другой характерной особенностью этой болезни является прямо-таки подражательная приноровленность к обстоятельствам. Основная черта истерического существа – это постоянная тенденция делать себя интересным и вызывать впечатление у окружающих. Следствием этого является вошедшая в поговорку внушаемость истеричных и их восприимчивость к влияниям, идущим от других. Несомненная экстраверсия проявляется также и в сообщительности истеричных, доходящей подчас до сообщения чисто фантастических содержаний, откуда и возник упрек в истерической лжи. Вначале истерический „характер“ есть лишь преувеличение нормальной установки; но в дальнейшем он осложняется привходящими со стороны бессознательного реакциями, имеющими характер компенсаций, которые, в противовес преувеличенной экстраверсии, принуждают психическую энергию при помощи телесных расстройств к интроверсии. Благодаря реакции бессознательного создается другая категория симптомов, имеющих более интровертный характер. Сюда относится прежде всего болезненно повышенная деятельность фантазии» (ПТ, пар. 566).
ИСЦЕЛЕНИЕ (Healing; Heilung) – следует отличать от объективного лечения; под исцелением Юнг понимал цель анализа.
Для процесса психического исцеления основополагающее значение имеют как доверительные отношения между пациентом и терапевтом (см. перенос), так и трансперсональное событие, в котором скованный и невротический человек вновь обретает связь со своими корнями и испытывает целительные силы архетипических образов. При помощи терапевта, его проникновения и толкований, для пациента становится возможным бороться со своими порождающими страх чувствами и травматическими комплексами, вновь их оживляя и упорядочивая психодинамику. В этом многослойном процессе терапевт не должен открывать пациенту свои связанные с исцелением намерения и убеждения, но должен принимать во внимание и признавать возможности его развития. В процессе оздоровления и исцеления архетипические образы и мифологические представления способствуют тому чтобы «заставить вибрировать самое глубинное и интимное в человеке», для того чтобы привлечь из душевной глубины целительные силы. Для психологического самоосуществления важно, что вышеназванные жизненные энергии не только ощущаются и воспринимаются, но приводят к функциональному изменению самой жизни. Когда пациент после долгих усилий находит и понимает скрытый смысл невротического симптома, это часто оказывается уже ненужным и бессмысленным. Для процесса выздоровления также важны образы, символы и мифологические представления, потому что они связаны с душевными глубинами и тем самым помогают новой ориентации.
В анализе сама цель или конечный результат определяется с позиций индивида и того, какие формы может принять его потенциальная целостность. Стремление Юнга выделить анализ из официальной медицины в общем и его особое внимание к качеству личности аналитика, в которой он, по примеру Фрейда, искал приверженность технической стороне дела, в частности, вызывало в нем отношение к исцелению как к искусству, иногда он называл его «практическим искусством». Юнг также связывал исцеление с состраданием – взгляд, который находит отклик в современных попытках охарактеризовать действенные элементы в терапевтических взаимоотношениях, таких как теплота, искренность и эмпатия психотерапевта. На симптомы можно смотреть с позиций психопатологии или как на естественные попытки к самоисцелению (КСАП, С. 73).
