Марина Танкова - Алтай. Путешествие по Катуни
– с. Тюнгур – р. Кучерла – оз. Кучерлинское – оз. Дарашколь – пер. Немыцкого Южный (1а);
– р. В. Кураган – р. Катунь;
– р. Н. Кураган – пер. С. Иолдо (1а) – р. В. Кураган – Катунь;
– р. Кучерла – пер. Капчальский (1б) – р. Капчал – р. Катунь.
Уймонская долина (Уймонская степь)
«Уймонская долина (Уймонская степь) имеет в длину более 35 км, в ширину от 8 до 13 км. Здесь с севера на юг ее пересекают горные реки: Маргала – с левой стороны, Уймон, Окол, Мульта – с правой стороны. С запада из гор в долину врывается прозрачная Кок-су, в переводе означающая „синяя вода“. Природа Уймонской долины не может не вызывать восхищения, и даже старожилы не перестают изумляться ее сказочной красоте. Горы, окружающие долину, меняются до неузнаваемости в зависимости от погоды, времени суток и даже от того, как падает на них солнечный свет. Катунь всегда выглядит по-разному: мелкие ручьи и речки чаруют своим шумом на перекатах, пихтовые и лиственничные леса, березовые рощи меняют свое убранство в течение года и радуют взор, а вдалеке сияют белки – снеговые вершины горы», – так описывает эти благодатные места В.В. Сапожников.
Природа Уймонской долины таит в себе огромные возможности для оздоровления: это благоприятная экологическая обстанов-ка, чистота природной среды, климатические характеристики. Солнце здесь сияет в среднем по 5–6 часов в день. Это почти столько же, сколько и на знаменитом швейцарском курорте Давосе. Весной солнечного сияния больше, чем в Ялте, Сочи, Давосе и Байрам-Али на юге Туркмении. Приток суммарной солнечной радиации в году достигает величин, сравнимых с суммарной радиацией на курортах Кавказа, Крыма и Швейцарии. Например, Катандинская степь, расположенная на высоте 900 м над уровнем моря, получает за год 142 ккал/см2 суммарной солнечной радиации, а Сочи получает 111 ккал/см2 Ялта – 117, Давос – 130.
В названии Уймонской долины, а также старейшего русского старообрядческого села Верхнего Уймона скрывается искаженный в русском произношении древний алтайский топоним «Оймон». Нередко для старинных географических названий возможно несколько вариантов перевода. Так, согласно топонимическому словарю Горного Алтая О.Т. Молчановой, «оймон» – это достаточно точный описательный географический термин, обозначающий огороженную низменность, то есть окруженную горами Уймон-скую впадину, как ее называют геологи. А вот алтайские краеведы Н.А. Шодоев (с. Мендур-Соккон) и В.И. Катынов (с. Курунда) считают, что в корне топонима «Оймон» содержится емкое понятие «ойм» (буддийское «аум»), обозначающее сокровенную мудрость, и переводят все слово как «место сокровенной мудрости», имея в виду его священное значение для всех алтайцев в недавнем прошлом.
Последний перевод подтверждает, что русские староверы искали Беловодье, леген-дарную «страну истинной веры», не искаженной патриархом Никоном и его приспешни-ками, теми путями и в тех местах, о которых узнавали от «калмыков», переселившихся к середине XVII в. в Поволжье. Калмыками же еще в начале ХХ в. называли алтайцев и западных монголов – джунгар. Так, и Вах-рамей (Варфоломей) Семенович Атаманов, проводник Н.К. Рериха в Верх-Уймоне, говоря о Беловодье, указывал: «А пошла весть от калмыков да от монголов. Первоначально они сообщили нашим дедам, которые по старой вере, по благочестию» (Н.К. Рерих. Алтай-Гималаи: Путевой дневник. – Рига: Виеда,1992. С.281). В поисках Беловодья пришли в Уй-монскую долину в XVIII в. русские староверы, да так тут и остались.
В книге Раисы Павловны Кучугановой, создателя и руководителя школьного этнографического музея в с. Верх-Уймон, есть такие строки: «Тот, кто побывал здесь хоть однажды, тянется сюда своей душой и непременно возвращается, чтобы снова встретиться с первозданной красотой, почувствовать ее очистительную силу и мощь».
Известна Уймонская долина и тем, что сюда в XVIII в. переселялись русские староверы.
Старообрядцы Уймонскои долины
Освоение катунских верховий русским населением сибирские историки относят к двадцатым годам XVIII в. так, и семейные предания уймонских староверов утвержда-ют, что их предки появились на Алтае после усилившихся при царе Петре I гонений на раскольников.
В середине XVII в. церковь в России раскололась на два непримиримых лагеря.
Значительная часть населения России в среде самых разных сословий не приняла реформ церковного обряда и исправления богослужебных книг, произведенных патриархом Никоном при поддержке царя Алексея Михайловича Романова, а также последовавших светских реформ его сына – Петра Великого. Несогласных и стали называть раскольниками, старообрядцами, староверами. Сами же они себя называли вслед за своим вождем протопопом Аввакумом «ревнителями древлего благочестия» или просто «православными христианами», считая отступниками и раскольниками тех, кто подчинился «богопротивной» реформе.
В Сибири и на Алтае старообрядцев нередко называют кержаками, по прозванию выходцев из старообрядческих скитов на р. Керженец в Поволжье, откуда происходили многие известные старообрядческие наставники.
Спасаясь от религиозных преследований, старообрядцы бежали в самые глухие места страны того времени: на север России в Поморье, на Урал, в Сибирь и даже за пределы империи – в Румынию, Венгрию, Польшу.
Путеводителем в Сибирь стала легенда о Беловодье, недоступной для царской администрации богатой и привольной стране, где «святоотеческая вера» сохранилась в неприкосновенности.
В старообрядческой среде распространялись рукописные «маршрутники», содержащие схематичное описание пути в Беловодье от Москвы и до Казани, далее через Камень (Урал) в Сибирь, где надобно было плыть по рекам «до города Бийска и по Смоленской области до деревни Устюбы. Потом путь пройдет через горы каменные, снеговые. И тут есть деревня Уймон, есть и люди тут, которые поведут дальше…». От Уймона путь указывали «между Аргунью и Иртышом к соленым озерам», «через Китайское государство 44 дня ходу через Губань», оттуда до гор «Богогогше» в «Кокуши» и на «Ергор», за которым уже покажется, если чист духом, и само Беловодье, где «антихрист не может быть и не будет. А леса темные, горы высокие, расщелины камен-ные, разница и народ отменно от России, и воровства никогда не бывает».
До наших дней на всем протяжении этого пути в Сибири, на Алтае, в Казахстане и Китае сохраняются русские поселения, основанные старообрядцами – искателями Беловодья. Так что расхожее мнение заезжих туристов о том, что Беловодье находится в Уймонской долине, неверно, и старожилы знают это твердо, но говорить запросто не станут. Вот и летят из уст в уста современные сказки, да и как не быть им: вода в верховьях Катуни белесая, несет она в своих волнах намытую белую глину.
Предки русских старожилов Уймонской долины в конце XVIII в. жили по берегам ка-тунских притоков Аргута и Коксу в небольших поселках в три-пять дворов, разбросан-ных по горным долинам и ущельям. Здесь они строили небольшие избушки, бани, ам-бары и даже мельницы, распахивали пашни, промышляли охотой, рыболовством, наладили взаимовыгодную торговлю со своими южными соседями – алтайцами, монголами, китайцами и казахами, поддерживали связь с такими же общинами Бухтармин-ской долины. За высокими каменными хребтами находили прибежище не только старообрядцы, но и мастеровые, не желавшие отбывать работу на горных рудниках и заводах, солдаты, спасавшиеся от бессрочной рекрутской службы, и другие.
Казачьи команды, посланные на поимку беглых, за редким исключением никого поймать не могли и ограничивались только тем, что сжигали их поселения и разоряли посевы. Но скрываться от горных властей с каждым годом становилось все труднее. И в 1791 г. аргутские и бухтарминские каменщики (то есть «жители гор» – «камня») после длительных обсуждений отправили в столицу три делегации с просьбой о помиловании и закреплении их в российском подданстве, которое получили по указу Екатерины II в 1792 г.
После императорского указа 1792 г. староверы оставили суровые, неприступные и малопригодные для жизни аргутские ущелья и переселились в относительно широкую Уймонскую долину, где могли заниматься земледелием, скотоводством, ого-родничеством, пчеловодством и другими выгодными для себя промыслами.
В Уймонской долине староверы образовали несколько поселений, среди которых первым стало с. Верхний Уймон. Выходцами из Верх-Уймона были основаны села Нижний Уймон, Гагарка, Тихонькая, Огневка, Горбуново, Теректа, Зайчиха, Березовка. Старожил Уймонской долины Кирьян Викторович Железнов вспоминал: «Когда прадеды-то наши сюда бежали, алтайцы шибко добрые к ним были. Скрывали от церковников. Мы здесь крепко на ноги встали: у каждого была усадьба, люди жили богато. Но и трудились шибко. В два часа ночи ложились, а в шесть уж опять на ногах».
