Джил Лэндис - Только однажды
Скрываясь в темноте, как соглядатай, Хантер почти убедил себя, что молодой человек не уйдет, что он стал неотъемлемой частью жизни Джеммы. Затем он потратил массу времени, блуждая вокруг и пытаясь заглянуть в каждое окно. Вскоре он был вознагражден, увидев стройную белокурую фигурку в одном из окон в дальнем конце дома.
Джемма. Время замерло на мгновение, как и его сердце. Когда она отошла от окна и Хантер не смог больше ее видеть, он снова начал дышать. Вдруг она собирается лечь в постель с темноволосым мужчиной? Неужели он пришел слишком поздно?
Хантер тронул кожаный кошелек на поясе. Неужели он свалял дурака, рассчитывая завоевать ее простым объяснением в любви и сломанным потемневшим сердечком? Он привалился к холодной кирпичной стене за своей спиной, отказываясь оставить надежду, пока не выяснит все наверняка. К его великому облегчению, креол в конце концов вышел через одну из высоких застекленных дверей и проследовал по веранде к лестнице.
Хантер подождал, пока коляска с молодым человеком выкатилась из двора и умчалась прочь. Тогда он сошел с дорожки и направился к дому.
Когда он входил во двор, то почти ожидал, что кто-нибудь остановит его. Но видимо, все домашние слуги уже улеглись спать. В нескольких комнатах наверху все еще горели свечи. Хантер видел серебряный канделябр в одном из окон. Его мокасины ступали бесшумно по деревянной лестнице. Поднявшись на верхний балкон, он направился к широкой открытой двери. Хантер снял шляпу и пригладил волосы, раздумывая, не лучше ли подождать до завтра.
Подойдя к открытой двери, он увидел мужчину лет пятидесяти, который сидел в кресле и, задумчиво уставившись в пространство, потягивал вино из бокала. Опасаясь напугать пожилого человека и испортить первое впечатление, Хантер переступил с ноги на ногу и слегка кашлянул. Томас О'Херли мгновенно поднял на него взгляд, как только Хантер вышел на свет из тени. Бун держал руки перед собой, сжимая в одной шляпу. На его взгляд, он выглядел достаточно безобидно.
Томас О'Херли быстро вскочил, отложил выпивку в сторону и стремительно бросился к двери. Ничто в этом человеке не напоминало Хантеру Джемму, за исключением его голубых глаз. В то время как она вся лучилась улыбками и светом, ее отец выглядел суровым и откровенно расчетливым. Его холодный взгляд словно ощупывал Хантера, оценивая его, взвешивая его достаток. В глазах Томаса мгновенно вспыхнуло пренебрежительное неодобрение.
– Мистер О'Херли? – Хантер улыбнулся.
О'Херли кивнул, но не ответил на улыбку. Он заговорил тихо, словно опасаясь разбудить домашних:
– Кто вы такой, и что вам здесь надо?
– Я Хантер Синклер Бун. Из Кентукки. – Хантер оглядел комнату через плечо О'Херли, надеясь увидеть Джемму.
– Это должно мне о чем-то сказать? – Опять тот же холодный, презрительный тон, каким снобы обычно обращаются к слугам.
Хантер стиснул зубы, говоря себе, что это отец Джеммы и следует сохранять хладнокровие.
– Ваша дочь наняла меня, чтобы я сопровождал ее на север в прошлом году. Я зашел, чтобы поговорить с ней, если можно.
О'Херли загородил рукой дверной проем. Хантер и так не собирался входить без приглашения, но О'Херли определенно этого не знал. Бун не смог удержаться и медленно оглядел низкорослого отца Джеммы с ног до головы. Если бы ему вздумалось войти, без сомнения, пожилой торговец с его комплекцией и телосложением не смог бы его удержать.
– Она уже легла спать. Кроме того, я уверен, что она вообще не захочет вас видеть. Через несколько недель она выходит замуж.
Пальцы Хантера, удерживавшие шляпу, крепко сжались. Он понимал, что мнет поля, но в данный момент это меньше всего его беспокоило. Заявление О'Херли ставило Джемму вне досягаемости. Образ покойного Чарли Тейта всплыл в его памяти: немощный старик, убогая каморка, обтянутый кожей сундучок под кроватью. К Хантеру перешло по наследству потертое медное сердечко, но у него не осталось даже никаких старых писем в утешение. Ошеломленный новостью, он оглядел комнату, стараясь взять себя в руки. Гостиную за спиной О'Херли нельзя было сравнить ни с чем, что довелось повидать Хантеру. Там видны были серебряные подсвечники и изящная хрустальная люстра, отбрасывавшая на стены сотни маленьких световых зайчиков, переливавшихся всеми цветами радуги. В высоком открытом буфете были выставлены тарелки из тончайшего китайского фарфора. Портрет женщины в натуральную величину, очень напоминавшей Джемму, висел на стене напротив огромного зеркала над камином, в котором отражался ее облик.
Богатство и роскошь бросались в глаза. Разве захочет Джемма оставить все это и променять на бревенчатый домик в Санди-Шолз? Должно быть, он сошел с ума, раз думал, что она встретит его с распростертыми объятиями.
Хантер снова сосредоточил внимание на мужчине, загораживавшем дверной проем.
– Нравится то, что вы видите, не правда ли? – Голос Томаса О'Херли звучал слишком самодовольно.
– Мне бы хотелось поговорить с Джеммой.
– Любой настоящий джентльмен понимает, что сейчас слишком поздно для визитов. Более того, Бун, я вижу, что вы не джентльмен. Моей дочери непозволительно общаться с типами, подобным вам.
«Через несколько недель она выходит замуж».
Если О'Херли сказал правду, не было смысла стоять здесь и спорить. И не было никаких оснований ему не верить. Хантер едва не окликнул ее по имени. Возможно, она отзовется, но что потом? Сможет ли он вынести разговоры о предстоящей свадьбе из ее собственных уст? В конце концов, ведь это он ее покинул. Так что будет честнее оставить ее в покое.
Он и в самом деле не мог винить ее, хотя осознание этого разбило ему сердце.
Вспомнив о приличиях, Хантер пробормотал извинения и надел шляпу, собравшись уходить. Томас О'Херли вышел на балкон и удержал Хантера на месте.
– Знаете, Бун, теперь, хорошенько поразмыслив, я припоминаю, что моя дочь как-то раз упоминала ваше имя. Она рассказала мне, что повстречала неотесанного мужлана из лесной глуши, который не нашел ничего лучшего, как разгуливать повсюду в грязной одежде из оленьей кожи. Сказала, что уговорила вас провести ее вверх по реке. Позабавилась с вами какое-то время, развлекаясь игрой в поселенца на границе. Но вскоре она устала от этих забав. Видите ли, у моей Джеммы очень богатое воображение, так же как и склонность все драматизировать. Кроме того, у нее очень странное чувство юмора. – О'Херли оглядел его с ног до головы, в точности так, как чуть раньше сделал сам Хантер. – Я уверен, что она неплохо повеселилась, рассказывая вам сказки.
Не говоря ни слова, Хантер повернулся и размашистым шагом пошел прочь, мимо ящиков с цветами, вниз по лестнице. Не помня себя, пересек сад и оказался уже в двух кварталах дальше по улице, прежде чем осознал, что больше не стоит перед дверьми О'Херли.
Внутри у него все перевернулось, железные когти вонзились в сердце. По непонятной причине ему трудно было смотреть. Глаза нестерпимо жгло. Он быстро заморгал, прижав кулак к животу. Он шел вперед, не отдавая отчета, куда и зачем направляется.
«Неотесанный мужлан из лесной глуши». Хантер посмотрел на свою засаленную куртку, потертые мокасины. Может быть, ему следовало купить себе сюртук или модный фрак с фалдами вроде того, в котором щеголял креол, который был с Джеммой? Может быть, ему следовало обрезать волосы, прежде чем заявиться с визитом, и купить пристойную пару башмаков?
«Позабавилась с вами какое-то время. Устала от этих забав».
«Я думала о поцелуях».
«Я прошу всего лишь об одной ночи».
«Скажите, что не хотите меня».
«Позвольте мне уйти, Джемма».
«Я уверен, что она неплохо повеселилась, рассказывая вам сказки».
Какое- то время Хантер бесцельно шагал, направляясь к реке. Воспоминания беспорядочно теснились в его голове, нанося новые раны его разбитому сердцу.
Он оказался идиотом, когда дело коснулось оценки женщин, но впредь он не допустит, чтобы это произошло вновь.
Хантер не был большим любителем выпивки, к тому же терпеть не мог платить кому-то еще за виски, которое свободно мог достать дома. Но когда он попадал в неприятности, ему требовалось немного выпить. Дойдя до конца тротуара и ступив на мостовую, Хантер запнулся. В этот момент он решил, что ему нужно не просто выпить, а необходимо напиться до бесчувствия – так, чтобы заглушить голоса, назойливо звучавшие в мозгу.
* * *
Джемма закончила паковать вещи, взвешивая в руке дорожную сумку после каждой добавки, чтобы не набрать больше, чем она в состоянии поднять. На этот раз она четко знала, что ее ждет впереди. Она хорошо подготовилась, отобрав шерстяные носки, жакет, три прочных добротных платья, несколько хлопчатобумажных сорочек, одну хлопчатобумажную и одну фланелевую нижнюю юбку и три пары панталон. Она захватила также мелкие сувениры для подарков – серьги, браслеты и другие безделушки, которые собиралась преподнести своим друзьям, когда приедет в Санди-Шолз.
