Андрей Ильичев - Практическое пособие по охоте за счастьем
Талант — редкость. И оттого, как и всякая редкость, ценен.
А вдруг вам повезло, вдруг вы именно такой? Особенный.
Впрочем, пусть вы не гений, не Талант с большой буквы, но какие-то способности у вас быть должны. Ну хоть самые завалящие.
Есть?! Ну вот видите! А какие, позвольте полюбопытствовать?
— Рисую я классно.
— Да что вы говорите? А откуда вы знаете, что классно?
— Все говорят!
— Кто говорит? Можно конкретней?
— Руководитель изостудии Дворца культуры завода «Сибэлектромашваленокприбор».
— Тогда понятно…
— А чего вы так скептически? Я, между прочим, на районной выставке седьмое место занял! А там такие известные художники были…
— Какие? Рембрандт, Пикассо?
— Какой Пикассо? Не знаю я никакого Пикассо. Там Зюзюкин был, мой коллега по цеху. Кузнечно-прессовому. И скульптор Мушкина из шамотного.
— А критики?
— Критиков — навалом. Целое литературное объединение из ДК «Стальпрокатвторсырьепродукции». Меня очень хвалили.
— Кто?
— Их руководитель. Пупкин. Он в этом деле лучше всех понимает, потому что раньше в картинной галерее работал. Электриком. Он сказал, что я пишу даже лучше, чем Зюзюкин!
Если лучше Зюзюкина, то тогда вопросов нет. Если сравниваться с Зюзюкиным, то можно считать себя гением. Тот до сих пор палка-палка-огуречик… рисует эпические полотна три на пять метров.
Если с Зюзюкиным, то жизнь удалась…
Только стоит ли с Зюзюкиным?
Не могут быть в искусстве соперниками Зюзюкины из кузнечно-прессового, не могут быть ценителями критики из литературных студий. По большому счету, не могут искусствоведы местных выставочных залов и редакторы страничек «Искусство — в народ» областных изданий.
Если ты художник, то, будь добр, сравнивай свое творчество с Гогенами, Эль Греками, Рублевыми и прочими гениями от живописи.
Они твои эксперты, а не двоюродный племяш, который тоже ценитель и сказал, что очень, блин, ценная картина, тока в одной раме четверть куба дров будет, а из дерюги можно сделать классный тент для машины, потому что она вся такая масляная, что никакой дождь не страшен.
Я понимаю, что если поставить рядом ваше произведение и что-нибудь из фламандцев, то вы будете выглядеть бледнее, хотя и ярче. И значит, лучше не ставить. Лучше поставить жену, которая похвалит, чтобы не обидеть. Но тогда вы станете придворным живописцем своей жены и никогда не станете вровень с фламандцами.
И не станете вторыми «битлами» оттого, что каждый день бренчите во дворе на гитаре. И самое ужасное, если неплохо бренчите. Если ваши приятели открыв рты смотрят на ваши трехаккордные музыкальные упражнения, аплодируют после каждой спетой песни и говорят:
— Ну ты ва-аще! Ты Маккартни. Ты лучше Маккартни! Да он с тобой рядом не валялся!
И действительно, не валялся. Зачем это Маккартни валяться в каком-то захолустном российском дворе.
— Не, ну ты гений. Ты… Ты…
И по плечам и спине радостно стучат, наперебой сигареты предлагают и даже бесплатно с ними выпить портвейн. А девочки из-за спин та-ак смотрят!..
Приятно! Приятно, черт возьми!
Да ладно отнекиваться, всем бы было приятно. Такой успех! В масштабах одного двора. Такой бешеный успех…
Который хочется повторять снова и снова.
И который повторяется снова и снова — год, два, три…
А через пять-десять все кончается плачевно… Выходит такой тридцати-сорокалетний непризнанный Маккартни во двор с гитарой, садится на скамейку и исполняет пару песен из битловского репертуара. Только аплодисментов нет, есть в лучшем случае ухмылки соседей.
— Да есть у нас тут один дядя с приветом…
В более вероятном худшем случае подростки забросают местного сумасшедшего тухлыми яйцами и обломками кирпичей. И будут правы, потому что Маккартни и прочие звезды — в телевизоре, а во дворе…
Во дворе — неудачники.
Не надо искать похвалы у равных себе. И вообще не надо искать похвалы. Надо — мнение профессионала. Пусть даже это будет критика. Пусть даже это будет уничижительная критика. Она лучше обмана в форме дворового обожания. И лучше самообмана. К которому мы склонны.
Да склонны, склонны. Кто сомневается, пусть посмотрит телепередачу «Знак качества», где люди, лишенные какой-либо в отношении себя критики, демонстрируют свои таланты: не имеющие слуха — поют, неспособные стоять на ногах — танцуют, имеющие рост сто тридцать сантиметров и внешность чуть лучше маски Фантомаса — изображают фотомоделей. Вернее, даже не изображают, а совершенно искренне считают, что таковыми являются!
И каждый считает. Считает, что он не просто так, а очень даже ничего себе. Просто скромнее, чем те, что в телевизоре, а то бы тоже мог…
И некоторые действительно могут. Знал я одного очень артистичного парня, который так читал стихи, прозу и басни, что слышавшие его плакали навзрыд и пачками падали без чувств. Сразу после школы он поехал поступать в театральное училище, где приемная комиссия тоже рыдала и тоже падала.
— Вы — талант! — сказали они ему, утирая слезы. — Но, к сожалению, нам не подходите.
— Как так? Ведь вы сами сказали, что я талантлив!
— Да, конечно. Но у вас сильно выраженный местный диалект. Увы.
Ну откуда он мог знать, что у него какой-то там диалект? У них в городе все так говорят!
Потом этот очень талантливый мальчик: был призван в армию, попал в «горячую точку», БМП, где он ехал, была обстреляна из гранатометов, загорелась, мальчик получил несколько легких ранений и тяжелый ожог лица. Несовместимый с карьерой артиста.
Его мечта осталась мечтой потому, что он не смог найти людей, которые, вместо того чтобы восторгаться его талантами, указали бы ему на его речевой дефект.
Это я снова о вреде похвал и пользе критики. Если, конечно, она аргументированная и исходит от человека авторитетного. Для вас авторитетного.
Это очень важно — найти такого человека.
— Да где же его найдешь?
— В вашем городе. В областном центре. В Москве. В Берлине. Хоть на Марсе… Не важно где, важно, чтобы он был действительно сведущ в той области, которая вас интересует.
Именно поэтому не стоит сужать круг поиска до размеров вашего населенного пункта. Не надо идти в изо, литературные и прочие студии, любительские театры и кружки по интересам. Возможно, там вас встретят приветливей, чем в другом месте, и с удовольствием помогут и скажут, что у вас все получается очень хорошо… Потому что действительно лучше многих других в этом ДК и во всех соседних ДК. Только вас интересует не уровень ДК, а мировой уровень. О котором желательно узнать не со слов руководителя кружка, а составить свое мнение.
Для чего пойти в библиотеку и вникнуть в изучаемый вами предмет почитать учебники и специальную литературу, посмотреть критические статьи в периодике, выписать наиболее часто повторяющиеся фамилии деятелей культуры, науки или кто там вас интересует, затем из этих фамилий выбрать наиболее подходящие вам по духу и манере творчества и… обратиться к ним с просьбой прослушать (просмотреть, прочитать, проверить) вас на предмет наличия способностей. Только и всего.
А если найти не этих, а более доступных, то можно сильно ошибиться. Так как если мерить свое творчество по изначально неверному шаблону, то, простите, чем мерили — то и получится. А вы все удивляетесь, отчего это, готовясь стать корифеем жанра, стали руководителем кружка в детском клубе по месту жительства.
Здрасьте, а кем еще?
Не ходите в изокружки, идите к мэтрам. Которые, не исключаю, могут случиться и в кружках, но гораздо чаще в академиях и консерваториях.
— Да кто же меня туда пустит?
— А это смотря как вы просить будете. Если настойчиво — пустят.
— Да разве я могу… Я — и вдруг к ним…
— Можете! Хотя бы потому, что они в свое время тоже к кому-то прорывались и им тоже кто-то помог. И значит, вы имеете право на то же самое — звонить, стучать, стоять под дверью, лезть через балкон, подкарауливать в подворотнях, спускаться с крыши на веревках, проникать в квартиру под видом слесаря-сантехника… Если, конечно, вас интересует ваша биография, а не просто автограф или возможность подержаться за ручку обожаемого кумира. Если подержаться, то тогда не надо — звонить не надо, стучать, подкарауливать. На это я вам права не давал.
Только по делу! По вашему делу.
Если для того, чтобы встретиться, вам нужно будет заплатить деньги платите деньги. Хоть даже сто долларов за полчаса прослушивания. Хоть даже двести. Двести долларов за полчаса работы — это хорошая цена даже для звезды. И очень хороша для вас. Потому что очень небольшая.
Нет, я серьезно. Что такое двести баксов в сравнении с возможностью разобраться в своих талантах — пустяк! Даже если придется их занимать и придется продавать свои вещи. Все равно это очень дешево! Ведь если вам докажут, что у вас нет никаких способностей и, получается, никаких перспектив, то у вас появляется замечательная возможность получить хорошую профессию и заработать гораздо больше, чем двести долларов. А если не разобраться и еще пять или десять лет, изображая талант, не заниматься жизнью, то потеряется уже не двести «зеленых», а гораздо больше.
