Геннадий Пономарев - Как выжить в армии. Книга для призывников и их родителей
Вот и прошел заполненный заботами и хлопотами день и наступил вечер, а с ним и отбой — время отхода ко сну. И если вы думаете, что нам дали спокойно заснуть, то глубоко заблуждаетесь. На подъем и отбой курсантам в учебках отводится всего по 45 секунд, что очень дисциплинирует, координирует и заставляет почувствовать дух солдатского единения. Причем для правильного выполнения этих элементов распорядка дня существует тренировка:. Порой раз по пятнадцать за день. Поначалу это действительно тяжело — новые пуговицы намертво удерживаются новыми же петлями, руки не слушаются, напряжение мешает думать, вещи попадают не на свое место и при подъеме их уже невозможно найти… Масса причин для того, чтобы не уложиться в положенный норматив. Расслабьтесь! Это просто в вас воспитывают необходимые для защиты Родины качества.
Отнеситесь к этому, как к соревнованию или к тренировке. Пусть сержант думает, что он воспитывает вас. А вот и нет! Вы делаете это для себя. И когда вы настроитесь на правильное восприятие этих ритуалов, только тогда начнете получать удовольствие от борьбы со временем и не окажетесь в числе отстающих. Что в современной армии не очень приятно.
Кроме морального настроя, рекомендую подготовиться и практически. Предварительно ослабьте пуговицы, попробуйте аккуратно подрезать петли так, чтобы пуговицы легко застегивались и расстегивались. Вы уже как минимум не будете последним. Выполнение нормативов по подъему — не издевательство над солдатами. Можете мне поверить. Это — необходимость, от которой может зависеть ваша жизнь и жизнь ваших товарищей и командиров. Хорошо обученный солдат через минуту готов вступить в бой с противником. И может оказаться, что промедления даже в полминуты будет достаточно, чтобы враг вошел в расположение вашего подразделения. Додумать, что будет после этого, я предоставляю вам самим. А теперь решайте, справедливо или нет требуют от вас выполнения норматива при подъеме.
Приведу свой пример, который убедит вас, что подниматься в армии желательно как можно быстрее. В один из дней курсант, спавший со мной по соседству, надел мои сапоги. Мне, естественно, пришлось надевать оставшиеся — его. Понял я, что на мне чужая обувь, сразу, но возможность переобуться появилась только через несколько минут. В течение которых я стесал ноги его сапогами на пару размеров, В результате — распухшая нога, поход в санчасть…
Утро в армии начинается с зарядки. Для того чтобы ощутить, что это такое, немедленно необходимо прикрепить к каждой ноге по паре килограммов дополнительного груза и попробовать пробежаться хотя бы на небольшое расстояние. Я думаю, что вы сразу почувствуете всю «прелесть» такой легкой пробежки в армейских сапогах. Прибавьте к этому ощущения от неразношенной обуви, неправильно намотанных портянок. Для остроты ощущений представьте себе три шеренги таких же, как и вы, парней и попробуйте пробежаться в такой компании еще раз. Это один из обязательных элементов обычной армейской зарядки.
Первая наша зарядка была весьма необычной. Нам приказали не отставать от сержанта на протяжении одного километра. Чисто психологически этот прием сработал на все сто, к концу этого бесконечного километра мы в полной мере почувствовали, что никто нянчиться с нами не будет, что армия — это не дом родной и трудности будут встречаться на каждом шагу.
Смею уверить, в армии все очень быстро встает на свои места. Сержант бежал быстро. И это было настолько мучительно, что, преодолевая последние триста метров, я мог думать только об одном: «Когда же это все закончится?!»
Вот наконец-то мы пересекли финишную черту, но какое же это было жалкое зрелище! С хрипом и стонами хватали мы воздух, а рот был полон противной липкой слюной. В довершение ко всему сержант решил «порадовать» нас и пообещал: «Завтра бежим три километра».
«Мама дорогая! — подумалось мне. — Я тут помираю после такого расстояния, ноги ватные, весь в поту, такое ощущение, что легкие рвутся в клочья, а завтра опять мучения, но в десятки раз страшнее». С такой мыслью я провел сутки.
Утро следующего дня не сулило ничего хорошего. Мозг свербила мысль: «Что делать? Как избежать этого кошмара?»
Но, хочешь — не хочешь, ты обязан быть в строю и делать то, что тебе приказывают. Через некоторое время бега строем я определил для себя, что ни за что не сойду с дистанции, чего бы это ни стоило. «Я подожду, я потерплю, — твердил я себе. — Еще несколько шагов, еще, еще…». Иногда очень хотелось остановиться и сказать: «Все, не могу, мне нельзя уже, я устал, мои легкие, мои ноги не выдержат этого». Мне очень хотелось сделать именно так.
Но так как я принял для себя установку не быть последним, то старался ее придерживаться, хотя мне это удавалось с большим трудом… Минуты и секунды кажутся бесконечными, каждый шаг отдается во всем теле.
Не знаю, как бы я поступил, пробежав полтора-два километра. Мне казалось, что я уже совсем не могу двигаться. Думаю, что подобное состояние было не только у меня, потому как где-то после километра бега один из курсантов вышел из строя и сказал, что он больше не может. Сейчас я понимаю, что темп наш в тот день и был рассчитан на такое развитие событий. Для того чтобы наглядно показать, что бывает с теми, кто готов быть последним.
Сержант остановил взвод и сказал: «Я все понял. Ты побежишь со мной эти три километра и еще пару дополнительных». Урок я усвоил, и, слава богу, не на собственном примере. Я добежал до конца и запомнил первую армейскую истину. «Ты не должен быть последним» — гласит она.
Завершающий этап трехкилометрового пробега проходил в совершенно другом, не столь напряженном темпе. Урок окончился. Через два дня таких забегов объявили, что на следующий день нам предстоит преодолеть уже 6 километров. Я не переживал. Я знал, что я добегу, что темп, выбранный сержантом, не превосходит человеческие возможности. Я не буду последним. А значит, не буду Наказан.
Кто-то, читая эти строки, подумает, что это — издевательство над солдатами, что коварные старослужащие специально придумывают это для того, чтобы досадить молодым солдатам. Это не так. Все несколько сложнее. Я определился в свое время, что на войне выживает не только тот, кто лучше стреляет и дерется. Это, конечно, тоже немаловажные умения. Но шансов выжить больше у того, кто обладает выносливостью, кто лучше бегает на длинные дистанции. Что такое захват чужого окопа? Это перемещение со всей амуницией по неровной местности иногда по нескольку сот метров. И если у тебя сбилось дыхание, ты, несмотря на свои внушительные габариты, не сможешь нанести мало-мальски грамотного удара. Ты труп. В еще не начавшейся атаке.
Отступление — это не всегда погрузка в машины и переезд к другому месту дислокации или марш в направлении другого укрепленного района. Зачастую это непрерывное передвижение в течение нескольких суток то в одну, то в другую сторону. Это изнурительное занятие — выход из окружения и прорыв к своим. В войне при прочих равных условиях побеждают не здоровые «качки», а поджарые, выносливые марафонцы. И потому беговая подготовка призвана спасти ваши жизни. Помните об этом и тренируйтесь. Это может очень пригодиться.
Кроме всего прочего, в первые дни очень сильно бьет по боевому духу осознание того факта, что ты здесь — на долгое время. После пяти-шести дней, проведенных в новых условиях, обычно начинаешь думать, что в армии жить тяжело и жизнь такая будет длиться практически бесконечно. Так происходит не только ё армейском коллективе. Вспомните — наверняка вам приходилось какое-то время делать нелюбимую работу. При этом вы повторяете: «Когда же закончатся эти грядки (посуда, стирка, уроки)?» Самый простой способ отвлечься от этих дум — не смотреть в конец поля, а монотонно выполнять работу, какой бы нудной она ни была. Просто начинать и просто доводить до конца. И тогда время будет проходить гораздо быстрее. Можете попробовать. Так и с армией. В начале срока службы бесконечно далеким кажется день, когда вы отправитесь домой.
В армии я усвоил простую истину. Здесь надо просто жить. Не подсчитывайте дни, оставшиеся до демобилизации, — с таким настроем они будут тянуться очень долго. Живите. Радуйтесь жизни. Она и в армии прекрасна. Вы найдете массу новых хороших друзей, научитесь тому, что в той, прежней жизни никогда не научились бы, начнете лучше разбираться в людях, поймете, кто чего стоит в критических ситуациях. Дышите полной грудью. И никогда не думайте, что вы — самый несчастный из всех живущих на Земле. Это не так. Через пару месяцев службы вы и сами придете к осознанию Этого факта. Моя задача — рассказать вам об этом заранее.
И после окончания службы вы долгие годы, с большой вероятностью, будете тепло вспоминать своих армейских друзей и; быть может, командиров.
Теперь еще хотелось бы рассказать о тех, кто вешается, стреляется, убегает. Я через пару недель после начала службы заступил в наряд с одним пареньком, который сразу же сказал мне, что уже написал домой 37 писем и ночью, во время наряда, напишет еще 12. «Мне тут так плохо, — жаловался он. — Меня все обижают. Но если мне станет совсем плохо, я убегу и спрячусь. А сержанту ведь попадет».
