Наталия Рощина - Глаза любви
– Извини, но сегодня никак не смогу, – разведя руками, ответила она.
– Идет, тогда в следующий раз.
Он ждал этого раза долго, а потом стал захаживать в общежитие, как бы по своим делам, а на самом деле – только с целью повидаться с Мариной. Его мягкая настойчивость возымела действие. На второй год обучения Марина решила начать новую жизнь, предоставив в ней вакантное место на роль спутника Сергею. Теперь все свое свободное время он посвящал Марине, даже помогал ей писать курсовые. Глядя на него, она удивлялась: как он умудряется все успевать?
– Ты меня поражаешь своей трудоспособностью, – однажды сказала Марина. – Откуда в тебе столько энергии?
– Я способен на большее, – глядя на нее долгим, любящим взглядом, ответил Незванов. Его глаза светились от счастья, когда он чувствовал, что Марина проявляет искренний интерес к нему. – Будь рядом со мной, и ты поймешь, что я не пытаюсь рисоваться, быть лучше.
– Я тоже остаюсь сама собой. И поэтому иногда мне хочется сказать тебе «беги».
– Почему?
– Тебе нужна другая девушка. Ты такой правильный, искренний, талантливый. Ты столько всего умеешь: гитара, фехтование, йога, получаешь повышенную стипендию. Родители наверняка души в тебе не чают. Представляю, какую девушку они захотят видеть рядом с тобой!
– У меня замечательные родители. Они простые рабочие люди. Ты им обязательно понравишься, а чтобы ты сама смогла во всем разобраться, я познакомлю вас.
– Нет, Сережа, наверняка ты уже приводил в дом не одну девушку. Я не буду пополнять этот список, – тогда Марина почему-то разозлилась на Сергея за то, что он так свободно, легко рассуждал о таких серьезных вещах. Он не чувствовал, что она далека от желания войти в его дом.
– Ты не права, Мариша, – возразил Незванов. – Ты будешь только второй. Первой была девочка, с которой я вместе учился в школе. Нас с первого класса звали женихом и невестой. В таком возрасте все кажется серьезным, на всю жизнь. Мы давали клятвы, украдкой целовались в подъезде. А потом она вышла замуж и уехала из ***торска.
– И что ты почувствовал?
– Что детство кончилось, пора становиться взрослым, – улыбаясь одними кончиками губ, ответил Сергей. Глаза его оставались грустными, потухшими. Воспоминания все еще ранили его.
– Ты не можешь от этого освободиться, – констатировала Марина, всматриваясь в его погрустневшее лицо.
– Давно освободился. Сейчас меня больше заботят наши с тобой отношения.
– Все нормально, по-моему.
– А я хочу, чтобы все было по высшему разряду. Имей в виду, скоро я буду настаивать на том, чтобы познакомить тебя со своими родителями.
– Хорошо, я постараюсь заметить, когда ты будешь настаивать, – засмеялась Марина, зная, какой мягкий характер у Сергея.
Когда она согласилась на очередное приглашение, он в первый момент ошарашенно смотрел на нее, стараясь заметить что-то, объясняющее ее согласие. Он так обрадовался, что потерял способность связно говорить, и только отрывисто повторял в вопросительной интонации:
– Хорошо? Ты… согласилась? Завтра? Поедем? Нет, сейчас?
Марина, улыбаясь, предложила отложить этот важный день до окончания сессии. Незванов быстро закивал головой и потом долго заглядывал ей в глаза, боясь переспрашивать. Каким же он выглядел счастливым, неловким. Он думал о предстоящем событии каждый день, не в силах подтолкнуть размеренный ход времени. А Марина просто нашла самый удобный выход для себя в сложившейся ситуации. Она уже все продумала: о своей беременности она расскажет Сергею только после того, как они подадут заявление. Она хотела знать, что он женится на ней именно по любви, а не из чувства долга. Сколько случаев, когда беременность становилась причиной похода в загс. Марина знала, что сообщение об этом еще больше бы обрадовало Незванова. Он не из тех, кто станет давать деньги на аборт, предлагая немного пожить для себя. Однако все-таки пока она молчала. Ей страшно было даже подумать, что ребенок может оказаться рыжеволосым и голубоглазым. Когда никого не было рядом, Марина осторожно прикладывала руку к еще плоскому животу и повторяла, как заклинание: «Красивый, сероглазый, светловолосый, умный мальчик – ты должен быть только таким!»
Марине хотелось, чтобы в ребенке повторились все черты Незванова: большие серые глаза, которые меняли цвет в зависимости от настроения, игры света. Она называла эти превращения волшебными, а Сергей, посмеиваясь, – вынужденной маскировкой. И волосы пусть будут такими же мягкими, шелковистыми, с необыкновенным русым оттенком. Короткими они были светлее, отрастая – темнели. Марина смеялась, называя Незванова хамелеоном. Он не обижался, отвечая, что, мол, хоть горшком обзывай, только в печь не сажай.
Еще зимой, после возвращения с базы Марина поняла, что он тяжело перенес разлуку с нею. Он трогательно обнял ее на автовокзале, где провел полдня в ожидании автобуса. Умудрился привезти с собой маленький термос с горячим кофе и принялся угощать им ее, Дашу, Симу. Сергей смотрел на их исхудавшие лица, качая головой.
– Что-то вы, девчонки, на отдыхе килограммы свои растеряли, – улыбаясь, сказал он.
– Так это ж входило в наши планы, – отшутилась Даша. – Мы не намерены зимой обрастать жирком! Активные занятия спортом, свежий воздух, максимум движения. Правда, Мариша?
Тогда Марине стало невыносимо стыдно за свое легкомысленное поведение. Ее связь с Юрой теперь казалась ужасным, непростительным поступком. Глядя на счастливого Сергея, суетящегося вокруг нее с этим термосом, она почувствовала себя гадиной. Даже губы сложила презрительно, испытывая непреодолимое желание врезать самой себе по физиономии. Можно не любить человека, но предавать… Нужно было сразу, немедленно отказаться от удовольствия купаться в согревающих волнах чувств Незванова. Но только она подумала об этом, как непроглатываемый ком подступил к горлу и, уткнувшись в холодный, мокрый от срывающегося снега пуховик Сергея, Марина расплакалась. Сергей беспомощно огляделся по сторонам, ища поддержки у Маринкиных подруг, но они отвели глаза, отвернулись.
– Ну перестань, Мариша, перестань. Я тоже очень рад, что мы снова вместе, – целуя Марину в щеку, повторял он. – Не плачь. Я не могу видеть твоих слез.
Сергей по-своему воспринял слезы Марины, а Сима с Дашей только молча переглянулись, отпивая маленькими глоточками горячий кофе. Им тоже было стыдно смотреть в глаза Незванову, как будто это они были виноваты в том, что терзало их подругу. Сима похлопала Марину по плечу, Даша произнесла что-то вроде «плаксивое состояние – не всегда признак грусти». Чепуху какую-то сморозила и, попрощавшись, поспешила вместе с Симой на трамвайную остановку.
– Да, у Машки начались приступы проснувшейся совести, – сказала Бреславская, отойдя на достаточно большое расстояние.
– Надеюсь, она искренна, – ответила Даша. – Этот парень – находка для такой юлы, как она. Поймет – хорошо, нет – обожжется еще не раз.
– Наверняка ты знаешь больше моего, поэтому так уверенно говоришь.
– Твоя правда. Ты же знаешь, в нашей команде я – хранитель секретов.
– Знаю, Дашуня, очень хорошо знаю, – сказала Сима. – Наш трамвай, давай подбежим.
Марина, всхлипывая, смотрела вслед подругам. Она кожей чувствовала, что они говорят о ней. Конечно, в их словах мало лестного – заслужила. Но сейчас ей плевать на то, что думают другие. Она испытала панический страх потерять эту заботу, нежность, искреннюю любовь.
– Ну, успокойся, Маринка, – крепко прижимая ее к себе, сказал Незванов. – Я так тебя люблю, даже представить себе не мог, что такое бывает. Я тут без тебя чуть с ума не сошел.
– Ну да? – вытирая слезы, хмыкнула Столярова. – Брось, ты мне нужен такой, какой ты есть, со всеми не испорченными мозгами, наивностью, трудолюбием, любовью ко мне. Ты должен стать мне опорой, понимаешь? Я всегда знала, что рядом со мной должен быть сильный, но одновременно мягкий мужчина. Ты соответствуешь, по-моему.
– К чему ты клонишь?
– К тому, что когда-нибудь я отвечу «да» на твое очередное предложение руки и сердца.
– Я могу сделать его прямо сейчас!
– Сейчас не нужно, – улыбнулась Марина. Она уже пришла в себя, взяла Незванова под руку. – Пойдем, мой герой. Возьми сумку, почему-то она стала еще тяжелее, чем раньше…
Марина вспоминала, как они невероятно долго шли к трамвайной остановке, разговаривали ни о чем. В основном говорил Сергей, а она то и дело поддакивала, соглашалась, боясь, как бы не выпасть из разговора, задумавшись о своем. Она спрашивала себя, когда же в ее сердце поселится что-то прекрасное и светлое в ответ на его нежные чувства?
Сейчас она понимала, что ее отношение к Сергею действительно стало другим – что-то промежуточное между привычкой, переходящей в зависимость, и ощущением необыкновенного покоя, душевного тепла, когда Незванов рядом. Он сумел прочно войти в ее жизнь, стал ее частью, и поэтому прощание с Юрием было просто необходимым. Мирный интересовал ее только как страстный любовник, успевший многому научить свою очередную подружку. Однако полученные удовольствия, похоже, дорого обошлись. Марина гнала от себя мысли, что именно Юра мог оказаться отцом ее будущего ребенка. Наверное, это понравилось бы Столярову – точная копия его самого. Как ей раньше не приходило в голову, что Юра похож на Петра как две капли воды? Только того доброго, открытого выражения лица, которое было у отца, от Юры было не дождаться.
