Юрий Щербатых - Искусство обмана. Популярная энциклопедия
Он на экзамене по высшей математике использовал выпотрошенные большие часы на цепочке, в которых просмотр «шпоры» осуществлялся подкручиванием головки завода.
Ассистент его поймал, но, восхищенный его «изобретением», не выгнал сразу, а разрешил взять другой билет (впрочем, это его не спасло). По-видимому, этот «Ку-либин» все время, отведенное на подготовку к экзамену, потратил на раскурочивание дедушкиного хронометра и не удосужился как следует прочитать учебник.
Особую, весьма интимную, эпопею представляют «шпоры» на женском теле. Здесь у студенток были явные преимущества перед нами, так как заподозривший неладное преподаватель мог запросто попросить студента расстегнуть пиджак или приподнять брюки.
Девушкам такие предложения делать остерегались, вот они и пользовались вовсю своим особым положением. Наиболее частые места для шпаргалок — ноги выше колен, причем чем выше, тем надежнее (хотя доставать «гармошки» из некоторых особо интимных мест им было затруднительно). Так как нужные бумажки имели привычку в неподходящий момент выпадать из-под юбок, самые отчаянные любительницы пятерок рисовали формулы прямо на бедрах, а потом, сидя на задней парте, устраивали «стриптиз», к неописуемому удовольствию сидящего рядом однокурсника. Но ради отличной оценки или повышенной стипендии девушкам приходилось терпеть.
Как-то, преподавая анатомию в медицинском училище, я столкнулся с одной весьма нерадивой студенткой, которая тем не менее демонстрировала на зачетах прекрасное знание костей и мышц человеческого тела, причем на латинском языке и без ошибок. Естественно, что такой нонсенс заставил меня присмотреться к ней на экзамене повнимательнее, но я не мог заметить ничего подозрительного. Когда я находился далеко, она увлеченно писала ответ на листе бумаги, когда же я подходил ближе, она откладывала ручку и изображала крайнюю задумчивость. В столе и на коленях у нее ничего не было, в правой руке она держала ручку, левая лежала на столе. Чиста, как правда, да и только! Но все-таки я ее подловил. Фокус был прост и изящен, и если бы она «сдирала» со шпаргалок, а не с изодранного в клочья учебника, видит Бог, я бы ее простил! Но она вырвала пачку листов из учебника, а я не люблю неуважительного отношения к книгам. Ей пришлось сдавать анатомию три раза. Вот как обманывала меня та студентка.
Так как дело было в медучилище, на ней был полупрозрачный белый батистовый халат. Под ним, на коленях, — листы из учебника по анатомии. Когда она плавным движением ног слегка натягивала халат, он плотно прилегал к листочкам книги и становился прозрачным. Она списывала сквозь халат! Но когда я подходил поближе, она чуть сдвигала колени, халат топорщился, чуть приподнимаясь над бедрами, и листы книги становились не видны.
Теперь от шпаргалок перейдем к «медведям», или «бомбочкам», которые лично мне нравились гораздо больше. Делались они так: на обычных тетрадных листах нормальным рабочим почерком крупными буквами заранее писались ответы на экзаменационные вопросы. Затем пачка «заряжалась» или в пришитый к пиджаку носовой платок, или в распоротую подкладку. На экзамене вам оставалось только незаметно извлечь нужный листок, положить его на стол, потом смело по нему отвечать преподавателю. Здесь был только один критический момент — нужно было одним элегантным движением достать именно нужный лист из толстой пачки близне-цов-«медведей», а дальше все зависело от вашей наглости. Я один раз, отвечая физику, обсчитался на один лист и вынул не ту бумагу.
Со второго раза все прошло нормально, но что мне было делать с написанным ответом по второму закону термодинамики, если у меня в билете спрашивался закон Ван-Гоффа? Начал я заталкивать листок под энцефалограф, а бумага оказалась глянцевой — шуршала она, как гремучая змея в прериях. Пришлось изображать острый бронхит и в такт судорожным приступам кашля мять проклятый лист и запихивать его подальше. Тем не менее свою пятерку я в тот раз получил… хотя и не обиделся бы за «пару», если бы меня подловили.
Экзамен — это лотерея-с, господа!
Надо добавить, что хороший «медведь» должен быть очень естественным — ведь во время ответа он открыто лежит перед носом у преподавателя. Поэтому там нужно побольше черкать, рисовать рожицы и стараться писать ужасно неразборчивым почерком. Чистенький «медведь», исписанный ровными буквами, сразу вызывает подозрение. Противопоказаний для использования такой формы списывания два: заранее проштампованные листки, которые выдают прямо на экзамене, и жара: под рубашку или брюки трудно засунуть сорок-пятьдесят больших листков и при этом их не помять.
Средства массовой информации (СМИ)
Если судить по американ ским газетам, можно подумать, что Америку населяют исключительно голые женщины и кинозвезды.
Леди АсторСредства массовой информации (в дальнейшем — СМИ) занимают особую позицию в отношении лжи и обмана.
С одной стороны, именно СМИ зачастую являют собой единственную возможность для граждан страны узнать правду о продажных политиках и нечистоплотных бизнесменах, а с другой — именно через газеты и телевидение в сознание людей проникает заранее сфабрикованная ложь.
Поэтому бессмысленно однозначно восхвалять или охаивать СМИ, ибо они, как и всякий другой инструмент человеческой цивилизации, могут служить во зло и во благо.
Ф. Шаляпин
Надо отметить, что газетам всегда было свойственно «вольно обращаться с фактами», ибо только нечто сенсационное, необычное может привлечь внимание читателей и поднять тираж издания, а значит, и расценки за рекламу. Хорошо, когда сенсации появляются сами, а если нет… как говорил великий Вольтер, если бы Бога и не было, его следовало бы выдумать. За неимением настоящих сенсаций газетчикам иногда приходится создавать их буквально из ничего.
В качестве примера можно сослаться на историю, рассказанную великим русским певцом Ф. И. Шаляпиным на страницах «Синего журнала» за 1912 год. В своей статье, красноречиво озаглавленной «Пресса и я», знаменитый исполнитель оперных арий рассказывал, как во время его заграничных гастролей одна провинциальная газета ни с того ни с сего написала, что, мол, Шаляпин надумал писать мемуары. Редактор другой газеты, делая обзор прессы, натолкнулся на это сообщение и, так как гастроли оперного театра проходили в Италии, добавил от себя: «Мемуары Шаляпина пишутся на итальянском языке». Третья газета дополнила эту музыкальную сенсацию: «Мемуары издаются известной итальянской фирмой «Рикорди». А далее пошло-поехало. На страницах газет замелькали новые подробности ненаписанных воспоминаний. «Мемуары Шаляпина проданы за 100 тысяч лир», — со знанием дела писало одно издание. «Нам сообщают из достоверного источника, что рукопись мемуаров Шаляпина украдена у автора неизвестными злоумышленниками», — сообщала другая газета.
Закончилась эта история тем, что Шаляпина обвинили в том, что, создавая вымышленные истории о краже своих мемуаров, Шаляпин намеренно раздувает шумиху вокруг своей персоны.
Журналисты практикуют обман не только читателей, подсовывая им заведомо «жареные» факты и небылицы (типа огромных крыс-мутантов, якобы обитающих в московском метро, которыми пугала одна газета гостей и жителей столицы несколько лет назад). Иногда обман применяется в процессе сбора вполне правдивого материала, когда журналисты скрывают свою принадлежность к средствам массовой информации и выдают себя за людей других профессий.
Так, например, в одном голландском банке появились два господина с портфелем, набитым наличными деньгами. Их интересовало, как выгоднее всего вложить и приумножить эти денежки, а главное — избежать налогообложения. Они не скрывали, что не хотят делиться с государством своими доходами и ищут банк, который помог бы им в этом деле. Они посетили несколько банков, и в каждом им давали различные советы, как перехитрить государство, причем каждый банк предлагал себя в качестве лучшего эксперта по этой части.
Среди предложенных им советов встречались и явно противоречащие голландскому законодательству: приобретение акций на подставные фамилии, открытие счета на вымышленное имя, а также анонимного счета, о котором никто, кроме банкира и вкладчика, не знает. И ни в одном банке им не сказали: «Все надлежащие налоги надо платить!»
Вскоре разразился громкий скандал. «Бизнесмены» оказались журналистами, которые записывали все разговоры на магнитную пленку, а потом опубликовали криминальные советы «честных банкиров».
Публицисте. С. Дзарасов в журнале «Октябрь» (№ 8, 1996) пишет: «Новые власти и ангажированные ими СМИ не вправе претендовать на роль такой политической силы, с позиции которой якобы только и видно, где истина, а где заблуждение, в чем правда, а в чем ложь. Роль средств массовой информации… вовсе не в том, чтобы наставлять нас, вбивая нам в голову свои — чаще всего малокомпетентные — представления, а в том, чтобы правдивостью информации помочь понять зрителю наши насущные проблемы. Не льнуть к власти в качестве ее четвертой или иной по порядку силы, а быть голосом и совестью народа».
