Джордж Денисон - История конницы
Впоследствии римская конница была улучшена по образцу греческой, она получила копье большей длины и крепости, с железными наконечниками на обоих концах, широкий меч длиной всего около 13 дюймов и хорошо отточенный; продолговатый или квадратный щит, более крепкий. До Веспасиана меч носился с правой стороны, при нем он был перенесен на левую, а его место занял кинжал. Шлемы делались сначала кожаные, затем металлические. С конницы уже было снято предохранительное вооружение, когда пехота еще носила кирасы.
Мы видели, что в битве между Брутом и Тарквинием конница начала дело, но это не всегда было так; были случаи, когда конницу держали за боевой линией в резерве и выдвигали вперед в критическую минуту для поддержания пехоты. Мы приводили тому примеры при Регильском озере, затем в 447 г. до н. э. в стычке между римлянами и сабинянами и, наконец, в действиях Секста Тимпония. Причина, по которой бой между Тарквинием и Брутом открылся действиями конницы, ясна из описания этого сражения, сделанного Ливием. Брут выехал с конницей вперед для производства рекогносцировки. Когда Арунс, также производивший со своей конницей рекогносцировку, узнал Брута, окруженного ликторами консула, то воскликнул с яростью: Вот он, несчастный виновник нашего изгнания из родины! смотрите, он идет, украшенный отличиями нашего звания! теперь помогите мне, о Боги, мстители за царей! — дав шпоры коню, устремился с бешенством на Брута, который, завидев его приближение, понесся к нему навстречу. Следом за обоими предводителями помчалась их конница. Таким образом, здесь причиной столкновения между обоими рекогносцирующими отрядами была личная ненависть предводителей их, и потому образ действий конницы в данном случае нельзя считать за общеупотребительный, тем более что прочие исторические факты этому противоречат.
Как кажется, при снаряжении, вооружении, содержании и обучении конницы преследовались преимущественно две цели: разведывательная служба и преследование после боя. И то и другое не требовало рукопашного боя, а следовательно, и предохранительного вооружения, которое даже мешало бы достигнуть желаемой цели.
Если бы конницу держали при начале боя сзади не для преследования по окончании его, а для того, чтобы в критическую минуту спешить и послать ее на помощь пехоты, что на деле часто и производилось, то она должна была быть еще тяжелее вооружена, чем эта последняя, так как на нее смотрели бы как на последнюю опору, а между тем она могла бы нести на себе большую тяжесть ввиду того, что совершала передвижения верхом. Действия конницы носили все тот же характер до войн с Ганнибалом, когда были введены значительные изменения как в снаряжении, так и в употреблении ее. Так, еще в сражении при Каннах римские всадники спешились, чтобы вступить в бой с карфагенянами. Увидав это, Ганнибал сказал: Это мне приятнее, чем если бы мне их дали связанными по рукам и ногам.
Тактической единицей в римской коннице была турма, которая делилась на 3 декурии по 10 человек в каждой; декуриями командовали декурионы, старший из которых был в то же время командиром турмы. Эти 3 офицера выбирали еще троих, которые ездили в замке, так что турма нормальной численности состояла из 6 офицеров и 30 нижних чинов. Обыкновенно строились в 3 шеренги по 10 человек, иногда в 4 — по 8 человек. Командир турмы становился перед серединой ее, два другие декуриона — на обоих флангах в передней шеренге; прочие 3 офицера — в замке, за серединой турмы и за флангами. Каждая турма имела свой значок.
В состав каждого легиона входило 10 турм, по одной на каждую когорту, так что конница составляла 1/11 силы легиона. Она строилась или на обоих флангах пехоты, или вся вместе в передней линии, или же, наконец, позади пехоты. В легионах союзных войск пехота имела ту же численность, как и в римских, но конница была вдвое сильнее, т. е. простиралась до 640 человек, в римских же 320.
Турма строилась на полных интервалах, т. е. промежутках, равных длине фронта, и на каждый ряд давалось 5 футов, чтобы всадник мог свободно действовать своим метательным оружием.
Эти маленькие тактические единицы обладали выгодой большей подвижности и вместе с тем давали возможность легко прекратить всякий начинавшийся беспорядок, который в недостаточно обученных войсках, при сколько-нибудь значительной массе, распространялся очень легко.
16 турм вспомогательных войск, соединенные вместе, составляли крыло, или алу (ala), бывшее под начальством префекта. Та часть конницы, которая стояла на флангах, была перемешана с легкой пехотой; на остальную часть, стоявшую позади пехоты, возлагалось преследование. Союзная конница, более легкая, чем римская, производила рекогносцировки и фуражировки; ее набирали очень часто из жителей страны, где велась война, — из волонтеров — партизан, сторонников Рима. В сражениях ее большей частью ставили на флангах боевого порядка, почему составлявшие ее всадники и назывались фланговыми (equites alarii), в отличие от собственно римлян или всадников легионарных (equites legionarii).
Римляне, хотя и считали службу в коннице почетной и пополняли ряды ее знатными юношами, но до Пунических войн они не понимали ее духа, не придавали ей должного значения и не умели ни обучать ее, ни пользоваться ею. Древним римлянам не приходила в голову возможность пустить ее стеной на противника и быстротой и массой ее сломить его сопротивление; они ставили ей, как уже было сказано, только две цели: разведывание и преследование. Напротив того, к пешему бою прибегали так часто, что надо удивляться, отчего не было сформировано особых отрядов тяжеловооруженных драгун, которые, спешившись, могли бы занять в боевом порядке место рядом с триариями или лучшей пехотой. Этого не делали и ограничивались обладанием плохо снаряженной и вооруженной конницы, которая была совершенно неспособна выполнить свою задачу даже в такое время, когда метательное оружие поражало только на несколько шагов.
3. Конница в войнах с Ганнибалом [40]
Ганнибал первый в Западной Европе понял настоящее значение конницы и всю ту пользу, которую можно из нее извлечь. Это был один из тех великих мастеров военного дела, которые появляются столетиями и которые кладут отпечаток своего гения на всю современную им военную историю. Подобно Александру на востоке, Ганнибал на западе был обязан целым рядом блестящих успехов, одержанных им над лучшей пехотой, своей многочисленной, прекрасно обученной коннице и своему умению ею распоряжаться.
При выступлении Ганнибала из Испании для внесений войны в пределы Италии в его войске было 50 000 человек пехоты и 9000 всадников — все опытные ветераны испанских войн. Отношение конницы к пехоте было больше, чем у римлян, и почти такое же, как оно было у Александра в том войске, с которым он предпринял завоевание Персии. По качеству же своему карфагенская конница еще более превосходила римскую. Она разделялась на тяжелую и легкую. Первая имела кольчуги, шлемы, железные набедренники, мечи и короткие копья; она делилась на эскадроны из 64 человек, строившиеся 8 человек по фронту и 8 в глубину. Конница союзных галльских племен должна быть также отнесена к тяжелой; она имела большие мечи и в остальном была снаряжена и вооружена подобно греческим катафрактам.
Нумидийцы, составлявшие легкую конницу Ганнибала, считались лучшими в это время представителями этого рода оружия. Сведения об их снаряжении, вооружении и образе действий чрезвычайно разноречивы. Лошади их были маленького роста, очень невидные. Сами они были крайне плохо снаряжены и почти совершенно нагие, ездили без седел, управляли лошадьми с помощью прута или ремня. Тем не менее услуги, оказанные ими Ганнибалу, столь велики, что с трудом можно верить рассказам о столь неудовлетворительном их снаряжении. Они не употребляли ни узды, ни поводьев; это можно вывести, между прочим, из того, что Полибий в описании сражения при Тичино, говоря о том, что они стояли на флангах, противопоставляет им тяжелую конницу, стоявшую в центре, называя ее конницей с поводьями. Кроме того, все древние писатели называют нумидийцев прямо gens inscia freni или Numidae infreni.
На колонне Траяна нумидийцы изображены почти совершенно голыми, только на плечи накинут небольшой плащ, свободно развевающийся по воздуху. Монфокон таким образом описывает подобного нумидийцы: римский воин старается стащить его за волосы с лошади — маленького несчастного животного без уздечки, седла, попоны или подушки. Также и Страбон говорит, что нумидийцы управляют лошадьми с помощью прута и что лошади бегают за ними, как собаки. Ввиду всех этих доказательств нельзя не верить, что нумидийцы обладали способностью управлять лошадьми без повода. С другой стороны, Фалар признает изображения на колонне Траяна не заслуживающими никакого внимания и называет их une pure reverie de sculpture. Может быть, он и не вполне не прав: если нумидийцы действительно в своей стране и ездили нагими, то более чем вероятно, что при переходе армии Ганнибала в Испанию и Италию они начали носить какую-нибудь легкую одежду. Зато умение их управлять лошадьми без поводьев не подлежит никакому сомнению; все древние писатели: Полибий, Страбон, Силий Италийский, Иродиан и Виргилий единогласно утверждают это. Вооружены были нумидийцы дротиками и щитами. Они не были годны для сомкнутого боя в линии или частями, хотя Ганнибалу, кажется, и удалось разделить их для построения боевого порядка на эскадроны по 64 человека в каждом, и место им было указано на обоих флангах армии. Главной же их деятельностью были: разведки, фуражировки, назойливое преследование неприятельских арьергардов, нападения на обозы и транспорты. Они были очень смелы, предприимчивы, выносливы и необычайно быстры в движении; неожиданно появляясь перед противником, они закидывали его своими дротиками, которыми владели с замечательной ловкостью; в случае его перехода в наступление уклонялись от боя и исчезали; затем опять появлялись, опять нападали. Все эти маневры они производили с достойной удивления быстротой и повторяли их по нескольку раз, что говорит в пользу ловкости, силы, выносливости и крепости ног их лошадей. Они были незаменимы в засадах, нечаянных нападениях, мелких схватках и при действиях на пересеченной местности, труднодоступной для прочей конницы. Немудрено, что Ливии называет их лучшей конницей Африки.
