Николай Дорожкин - Путешественники
Учёный-мореход не остановился на плавании «Кон-Тики» как на единственном доказательстве своей правоты. Потребовалось много времени, сил, здоровья, прежде чем удалось убедить научный мир в правомочности открытий. Хейердал был представителем редкой категории учёных, которые работают на стыке нескольких наук. Сейчас этот способ называется междисциплинарными исследованиями. Действуя этим способом, Хейердал доказывал, что и в древности народы не были обособлены друг от друга, и цивилизации развивались, испытывая взаимные влияния. А ветры и океанские течения способствовали тому, что задолго до европейцев другие народы побывали и в Америке и в Океании.
После «Кон-Тики» последовали экспедиции на Галапагосские острова (1952–1953), на остров Пасхи (1955–1956), плавания интернациональных команд на папирусных лодках «Ра» (1969) и «Ра-2» (1970), в которых принял участие (в качестве врача экспедиции) наш соотечественник Юрий Александрович Сенкевич, чья книга «На «Ра» через Атлантику» (1973) и сегодня читается с большим интересом.
Предисловие к книге Юрия Сенкевича написал Тур Хейердал. Поведав, как попал в его команду русский человек, он кратко изложил главные результаты этой удивительной экспедиции:
«– Почему бы вам не взять с собой в следующую экспедицию русского?
С таким вопросом обратился ко мне президент Академии наук СССР М.В. Келдыш, когда я приехал в Советский Союз по приглашению одного из академических институтов после моей археологической экспедиции на остров Пасхи в Тихом океане.
Я не забыл этого предложения, и через несколько лет академик Келдыш получил письмо, которое его, должно быть, немало удивило. Я готовил плавание через Атлантический океан из Африки в Америку на папирусной лодке, и мне хотелось взять с собой экспедиционным врачом русского. Условия: он должен владеть иностранным языком и обладать чувством юмора!
О медицинской квалификации я ничего не писал, так как и без того не сомневался, что Академия наук подберёт первоклассного специалиста. Не говорил я и о том, что нужен человек крепкий, здоровый и смелый, – все эти качества тоже сами собой подразумевались. Вот почему я ограничился просьбой подобрать человека, обладающего чувством юмора и говорящего на иностранном языке. Не все отдают себе отчет в том, что добрая шутка и смех – лучшее лекарство для души, лучший предохранительный клапан для людей, которым предстоит неделями вариться в одном котле, работая в трудных, подчас даже опасных условиях.
Президент Келдыш передал мое письмо в Министерство здравоохранения, там выбрали молодого исследователя, медика Юрия Александровича Сенкевича, и он тотчас согласился, а через несколько недель мы с Юрием впервые встретились на аэродроме в Каире, незадолго до того, как папирусную лодку «Ра» увезли с площадки у пирамид туда, где должно было начаться экспериментальное плавание через океан. Мы никогда раньше не видели друг друга. Нам предстояло вместе плыть на нескольких связках папируса, вместе жить на них день и ночь, неделями, быть может, месяцами. Трудно сказать, кто больше волновался перед первой встречей – Юрий или я. После Юрий рассказал, что он выпил стопочку в самолете, чтобы быть поостроумнее!
Мы с первой минуты стали друзьями. Академия наук и Министерство здравоохранения правильно поняли, какой экспедиционный врач нужен нам на нашей маленькой папирусной лодке. Выбор пал на одарённого молодого учёного, сильного и здорового, как русский медведь, смелого и верного, весёлого и дружелюбного.
Двадцать пятого мая 1969 года семь человек из семи стран ступили на борт папирусной лодки в порту Сафи, в Марокко. Русский врач, американский штурман, египетский аквалангист, мексиканский антрополог, плотник из Республики Чад в Центральной Африке, итальянский альпинист и я сам, руководитель эксперимента. Когда мы спустя два месяца уже в американских водах покинули пропитанные водой связки папируса, то чувствовали себя не просто друзьями, а почти братьями. У нас позади были общие радости и невзгоды, общая работа на нашем кораблике, где жизнь и благо каждого зависели от товарищей.
Чтобы не рисковать понапрасну жизнью людей в научном эксперименте, я как руководитель прервал плавание незадолго перед тем, как мы достигли Вост-Индских островов. Мы убедились, что папирус – вполне пригодный материал для строительства лодок, при условии, что лодку строят и управляют ею люди, знающие в этом толк. Следовательно, представители древних культур Средиземноморья вполне могли пересечь океан и доставить ростки цивилизации в далекие края. И мы доказали, что люди из разных стран могут сотрудничать для общего блага, даже в предельной тесноте и в самых тяжёлых условиях, невзирая на цвет кожи и политические и религиозные убеждения. Достаточно уразуметь, что можно большего достичь, помогая друг другу, чем сталкивая друг друга за борт.
О прочности нашей дружбы лучше всего говорит то, что вся семёрка собралась вновь в порту Сафи через десять месяцев, с тем чтобы спустить на воду папирусную лодку «Ра-2» и сделать новую попытку пересечь Атлантику на более совершенном судёнышке, вооруженными практическим опытом первого плавания.
В последнюю минуту семейные обстоятельства вынудили нашего друга из Чада остаться, но его место занял другой африканец, бербер из Марокко. Кроме того, к нам присоединился японский кинооператор. И восемь человек с востока и запада, с севера и юга пересекли Атлантический океан и благополучно сошли на берег Америки. Юрий Александрович Сенкевич участвовал в обоих плаваниях, и в этой книге он рассказывает о наших приключениях так, как он их воспринимал».
Экспедиция Хейердала на тростниковой лодке «Тигрис», сплетенной из тростника по образу древнешумерских судов, подтвердила, что месопотамский тростник также подходит для строительства лодок, как и папирус, его только необходимо собирать в определенный сезон, когда он обладает наибольшей водостойкостью. Это наверняка знали шумерские строители лодок, которые на подобных «тигрисах» поднимались от устья Инда и Красного моря. К сожалению, экипаж «Тигриса» не смог на сто процентов выполнить намеченную программу: когда корабль оказался в зоне войны, раздиравшей тогда Ближний Восток, и был задержан военными властями, то команда в знак протеста подожгла своё судно.
Экспедиция Тура Хейердала на Мальдивские острова в 1983–1984 годы ставила своей целью подтвердить, что задолго до арабов и Васко да Гамы в этих местах побывали таинственные древние мореплаватели, оставившие после себя каменные скульптуры неизвестных бородатых людей, длинноухих, как истуканы на острове Пасхи.
Экспедиции Хейердала на остров Пасхи проходил в 1966–1968 годах. Тур Хейердал хотел проверить гипотезу, согласно которой знаменитые статуи при их установке древними обитателями острова Пасхи передвигались в вертикальном положении, то есть вроде бы «шли» сами. Туру Хейердалу удалось показать всему миру, как это делалось.
Местная легенда утверждала, что эти колоссальные статуи, изображающие вождей племени «короткоухих», от каменоломни, где были изваяны, до места «укоренения» добирались чуть ли не «своим ходом», под мощным воздействием «маны» – магической силы, которая создавалась волевым усилием древних колдунов. В шестидесятых годах, когда в моду вошло увлечение магией и «экстрасенсорикой», а также учениями Е.П. Блаватской и Е.И. Рерих, эту версию стали поддерживать некоторые «научные» журналисты и другие представители образованной публики. Разумеется, Тур Хейердал не входил в число приверженцев этих учений. Как всегда, он решил поставить эксперимент.
Для этого он выбрал одну лежащую не земле статую и применил для её передвижения способ, давно известный грузчикам и такелажникам всего мира, а также и простым гражданам, которым приходится иногда своими силами передвигать шкафы и прочую громоздкую мебель. Этот классический метод позволяет кантовать крупные и массивные предметы на достаточно большие расстояния. В качестве такелажников выступили современные островитяне («короткоухие») под руководством бригадира – «сеньора Кон-Тики». Понадобились прочные верёвки, брёвна, камни и жерди, а также слаженные действия и продуманные команды учёного – и вот статуя средних размеров, пролежавшая 300 лет, приняла вертикальное положение, постояла, словно раздумывая, и – медленно, вперевалку, двинулась к месту назначения, поворачиваясь выразительным носатым лицом то в одну, то в другую сторону. Кинооператоры засняли эту сцену, чтобы весь просвещённый мир увидел, как двигаются «своим ходом» гигантские моаи – статуи острова Рапа-Нуи.
Конечно, опыт Хейердала с передвижением длинноухого истукана не претендовал на объяснение других жгучих тайн древности – таких, как сооружение Баальбекской веранды из каменных блоков, тысячекратно более массивных в сравнении со скромной рапануйской статуей, строительство великих пирамид Гизы и иных колоссов древней архитектуры. Но научная и историческая значимость этого эксперимента важна хотя бы по той простой причине, что в последующих публикациях об острове Паски и его статуях таинственная «мана» рапануйских колдунов, участие инопланетян и прочая околонаучная составляющая стала занимать всё меньше места.
