Аллан Холл - Преступления века
"Архитекторами" этого дьявольского плана могут быть названы глава СС Генри? Гиммлер, шеф СД — службы безопасности СС Рейнхард Гейдрих, начальник специального отдела гестапо Адольф Эйхман и Эрнст Кальтенбруннер, будущий преемник Генриха после его убийства в Праге в мае 1942 года. Они создали систему концентрационных лагерей, которая охватывала всю покоренную Европу.
Такие названия, как Треблинка, Собибор, Бухенвальд, Дахау и Освенцим — причем среди них Освенцим является самой печально известной фабрикой смерти, — теперь используются как синонимы ужаса. Здесь узники со всей Европы были обречены на адские муки и неизбежную смерть. И не только евреи — цыгане, поляки, русские — все, кто не вписывался в расовую и политическую схему "нового порядка", безжалостно уничтожались. Для управления этими центрами уничтожения привлекались "стопроцентные арийцы", ярые приверженцы нацизма, непревзойденные в своей жестокости.
Таким человеком был и Рудольф Гесс, комендант Освенцима, где "окончательное решение" приняло самые уродливые формы и достигло чудовищных масштабов. На вершине своей карьеры Гесс руководил гигантской фабрикой смерти, поглотившей более трех миллионов человек.
Гесс питал восторженно-фанатичный, чуть ли не научный интерес к проблемам массовых убийств. В Освенциме, как и в других нацистских лагерях, широко использовались расстрелы и повешения, но руководство СС требовало внедрения более эффективных методов уничтожения "недочеловеков". В 1942 году против русских военнопленных впервые начали использовать газ на основе синильной кислоты, ранее применяемый для травли крыс и мышей на немецких фабриках. Обреченных запускали в герметично изолированное помещение, вдоль стен которого были установлены душевые, — людей во избежание эксцессов убеждали, что их ведут в баню. Но это была газовая камера. Помещение наполнялось смертоносным газом "циклон-Б". Через двадцать минут из "душевых" извлекались мертвые тела.
В южном конце лагеря Биркенау, "филиала" Освенцима, круглосуточно действовали две огромные газовые камеры с примыкающими к ним крематориями. Эшелоны, прибывающие на терминал железнодорожной ветки, встречал доктор Йозеф Менгеле — эсэсовец, ставший главным распорядителем жизни и смерти за колючей проволокой Освенцима, через которую был пропущен электрический ток. Одним движением своего хлыста он решал судьбы узников. Те, кому было суждено под ударами кнутов и дубинок работать на рейх, направлялись в одну сторону, нетрудоспособные, инвалиды, старики и дети — в другую.
"Отбракованным" через громкоговорители разъясняли, что перед тем как вновь встретиться со своими родными в бараках, они направляются на санитарную обработку. На самом же деле их вели в длинный деревянный барак, где приказывали раздеться и сложить одежду в шкафчики. Затем другие узники брили им головы, собирая волосы в гигантские мешки. Потом обреченных загоняли в огромное помещение, напоминающее душевую. Что было дальше, уже известно…
Конвейер смертиПосле всего этого заключенные из зондеркоманд — специальных групп, организованных эсэсовцами, — заходили внутрь, острыми крючьями отделяли друг от друга сплетенные тела и срывали золотые коронки с зубов. Тела затем сжигали в печах, а золу собирали в мешки. Хозяйственное управление СС в своих циркулярах, позднее оглашенных на Нюрнбергском процессе, требовало утилизировать даже волосы жертв. Человеческий же пепел использовался как удобрение.
Нечеловеческие условия лагерной жизни усугублялись изощренной жестокостью охранников и персонала, отличавшихся патологическим садизмом. Они испытывали особое наслаждение, подвергая заключенных ужасным мукам. Ирма Греезе, "белокурая бестия" из Бельзена, с восторгом стегала узников плеткой, сдирая кожу с женских грудей. Карл Бабор, врач в лагере Гросс-Розен, забавлялся тем, что сжигал новорожденных младенцев на костре. В Освенциме "главным врачом" работал пресловутый доктор Менгеле, который с неизменной улыбкой на лице ежедневно встречал новичков, прибывающих в вонючих вагонах для скота.
Менгеле числился доктором медицины. Когда-то он давал традиционную "клятву Гиппократа" — служить охране здоровья людей, ничего не делать во вред человеку. Вспоминал ли он об этой клятве, проводя в лагере так называемые "научные исследования", истязая и убивая беззащитных людей?..
Присутствие "главного врача" на разгрузке эшелонов, прибывающих в Освенцим, имело двойную цель. Во-первых, Менгеле отбирал тех, кто еще мог поработать на рейх перед умерщвлением; во-вторых, он подыскивал голубоглазых близнецов для экспериментов по выведению "нордических суперменов", которые должны были представлять собой новую, "избранную" расу. Эксперты сходятся во мнении, что только по его личным приказам было уничтожено около четырехсот тысяч евреев. Узники, зараженные вшами, туберкулезом, сыпным и брюшным тифом, а также инфекциями времен средневековья, которые свирепствовали в лагерях, влачили жалкое, скотское существование, избавить от которого могла только смерть. Как только люди утрачивали способность работать на оружейных заводах или в карьерах, примыкавших к лагерям, их немедленно умерщвляли. Золотые коронки с трупов отправляли в Берлин, волосами набивали матрасы, а жир, полученный из тел, перерабатывали на мыло. Так претворялись в жизнь дьявольские планы Адольфа Гитлера и его приспешников.
Классическим продуктом извращенной логики нацизма был, как и Менгеле, Адольф Эйхман. Он не усматривал зла в том, что творил, считая себя всего лишь добросовестным исполнителем приказов. День за днем, когда Германия начала терпеть поражения на всех фронтах, Эйхман отменял госпитальные поезда, с тем чтобы использовать подвижной состав для разгрузки гетто в Восточной Европе и загрузки печей в концлагерях. Вполне могло показаться, что этот сын рядового бухгалтера был скорее махровым бюрократом, нежели злоумышленником. О леденящих кровь "проделках" Эйхмана стало известно только после краха нацистской Германии в мае 1945 года.
В самый разгар массовой бойни со всей Европы в концлагеря каждую неделю стекались сотни эшелонов с людьми. В середине 1943 года в гитлеровских лагерях еженедельно умирало около трети узников. Изможденные люди старались устроиться на работу в лагерные клиники, брались за все, что давало хоть какой-то шанс на выживание.
При входе в лагерь заключенных встречал циничный и издевательский лозунг, по приказу Гиммлера вывешенный на воротах: "Труд делает свободным". Атмосфера всепоглощающего ужаса и смерти, царившая в лагерях, изобличала эту гнусную ложь.
Подобные бесчинства творились не только в концлагерях. Пока немецкие солдаты гибли под Сталинградом и Харьковом, отряды карателей повсеместно бесчестили свою нацию массовыми экзекуциями. Герман Грабе, немецкий инженер, строивший дороги на оккупированной Украине, описывал такую сцену: "Люди молча, без криков и плача, раздевались, стараясь держаться семьями, прощались друг с другом в ожидании сигнала эсэсовца, стоявшего с хлыстом в руке у ямы. Я в течение пятнадцати минут был рядом. Никто не жаловался, не просил пощады. Я наблюдал за одной семьей… Седая старуха держала на руках годовалого ребенка. Она ласкала его, тихо напевая. Младенец мирно ворковал в ответ на ее ласки. Родители смотрели на них глазами, полными слез. Отец держал за руку мальчика лет десяти и что-то тихо и мягко говорил ему. Мальчик едва сдерживал слезы. Отец указывал на небо и гладил сына по голове.
В этот момент эсэсовец с хлыстом что-то крикнул своему напарнику. Тот отсчитал около двадцати человек и повел их за земляную насыпь. Среди них была и семья, за которой я наблюдал. Хорошо помню, как худенькая черноволосая девочка, проходя мимо меня, указала на себя и сказала: "Двадцать три". Я обошел насыпь и остановился перед огромной ямой. В ней вповалку лежали люди, плотно прижатые друг к другу, видны были только окровавленные головы. Некоторые еще шевелились. В яме, заполненной на две трети, было не менее тысячи убитых. Я посмотрел на человека, который исполнял роль палача. Эсэсовец сидел на краю ямы, свесив ноги вниз, и курил. На коленях у него лежал автомат. Раздетые догола люди спускались по земляным ступеням и по телам лежащих в яме пробирались к местам, куда он указывал… "
"Лучше умереть стоя… "К концу войны нацисты прилагали отчаянные усилия, спеша уничтожить в оккупированных странах запланированные девять миллионов евреев. В суровые для Германии дни 1944 года, когда советские войска стремительно продвигались по Восточной Европе, Эйхману удалось вынудить венгров выдать восемьсот тысяч евреев — едва ли не половину еврейского населения страны. Все они были отравлены газом в Освенциме. По словам Эйхмана, это принесло ему "глубочайшее удовлетворение".
