Игорь Мусский - 100 великих зарубежных фильмов
Роман начинался со сцены в баре, где обсуждают свои дела Анджей и Мацек. Ничего не значащий разговор Мацека с молодой буфетчицей Кристиной (Ева Кшижевская) скрывает сразу возникший интерес друг к другу.
Эта сцена почти без изменения перенесена в фильм, но стоит она теперь уже после эпизодов, которых в книге вообще не было: неудачное покушение на Щуку, площадь города.
Мацек ещё живёт во власти старых военных представлений. «Похож я на человека, который бросает испорченную работу?» — восклицает он. Выполнение приказа — долг чести, даже если это убийство.
Но долг и боевое товарищество — ещё не вся жизнь, как казалось во время войны. «Боже, как прекрасна может быть жизнь!» — восклицает Мацек, полный горечи и сожаления о будущем, которое недостижимо. Ибо даже Кристине он не может рассказать о себе. Девушка ни о чём его не расспрашивает. Она чувствует, что знание это опасно и может разрушить неожиданную любовь.
В «Пепле и алмазе» очень мрачный финал — пьяные назначенцы новой советской администрации встречают рассвет под нестройное звучание полонеза Огинского, символа Польши. В это время единственный порядочный коммунист Щука уже мёртв. А его убийца — Мацек, искренне боровшийся за другие идеалы, натыкается на трёх солдат — патруль. Убегает. Солдаты стреляют. Раненый Мацек, изнемогая, бежит вдоль стены и оказывается на свалке мусора. Он падает. Последние конвульсии. Гора мусора. Звук отъезжающего поезда…
Роман заканчивается словами одного из солдат патруля: «Зачем ты убегал, человек?» Вайда же приводит героя на свалку мусора, заставляет его погибать в звериной муке среди отбросов, в грязи. Вот что пишет об этом режиссёр: «Однажды, уже во время съёмок… я увидел около дороги огромную мусорную свалку… Большая городская свалка, где можно найти всё. Я подумал, что, если хорошо поискать, можно было бы найти лохмотья одежды и кости моего героя, который, убегая от преследования, от всех, никому уже не нужный, тут находит своё последнее пристанище».
Несмотря на жестокость финала, создаётся ощущение, что режиссёр любит своего героя. Такой неожиданный эмоциональный результат породил в своё время поток упрёков в адрес создателя фильма. Как же так? Политический враг, убийца не только центральный герой, но и герой романтический, которому режиссёр вроде бы сочувствует.
Вайда должен был внести ясность в этот вопрос. Со всей категоричностью он отвечал: «Моё отношение к ним [героям подобного типа] в высшей степени „любовное“. Это люди, которых бы я хотел предохранить, защитить, они мне очень близки… В противном случае я должен был бы сказать, что Мацек — преступник, а о преступниках я не могу делать фильмы. И, напротив, я могу делать фильм о человеке несчастном, потерявшем истинный путь. И для этого были определённые поводы. Они не только в нём самом, но и в обществе. Поэтому зрительный зал почувствовал и свою ответственность за этого парня. В этом главный секрет успеха „Пепла и алмаза“… Он оказался в ситуации без выхода — исполнение приказа было против законов мира, невыполнение — против жестоких законов войны. В образе Мацека сталкиваются эти два закона. Не без причины действие фильма происходит в последний день войны и в первый день мира».
Вайду упрекали также за то, что он в искажённом виде показал народную власть новой Польши, что он «свалил в кучу отрицательных и положительных», мрачно, пессимистически показал первый день мира. Но и это можно оспорить, обращаясь к исторической и художественной правде.
Коммунист Щука — усталый и больной человек, страдающий отец и, как справедливо заметил Александр Яцкевич, «почти инвалид, измученный мудрец». Не случайно Вайда вводит в фильм отсутствовавший в романе мелодраматический мотив сына Щуки. Убеждённый коммунист теряет свою холодную монументальность лишь тогда, когда узнаёт, что сын его — тоже террорист — схвачен органами безопасности.
«Меня критиковали за то, что в фильме слабо представлена правота Щуки, — продолжал Вайда. — Но всё дело в том, что по логике истории за Щукой — победоносная армия, за Щукой — активная человеческая мысль, за Щукой — правота справедливого дела. А Мацек — один. И кому же, как не мне, вступиться за него? Ведь поколение Хелмицких и Коссецких — моё поколение».
Много сказано и написано о метафорах, использованных режиссёром в «Пепле и алмазе». Это и сцена убийства Щуки с пистолетными выстрелами, переходящими в грохот салюта в честь победы. Это и предсмертное объятие раненого Щуки и его убийцы Мацека, символизирующее всю противоестественность братоубийственных выстрелов Мацека. Это и кровь Мацека, проступающая сквозь белую простыню: красное на белом — цвет польского знамени. Это, наконец, смерть героя на огромной свалке, над которой ждут добычи стаи ворон.
Но самой запоминающейся является поразительная по пластической красоте и глубине подтекста сцена в баре — одна из самых выразительных, острых и многозначительных вайдовских метафор.
…В отеле идёт банкет, певица исполняет песню «Красные маки» о солдатах, погибших во славу отчизны. Мацек и Анджей сидят у стойки бара одни. Молчат, пьют водку, но за всем этим огромная усталость, память о погибших. На полированной стойке стоят стаканы со спиртом. «Помнишь?» — спрашивает он у Анджея и стремительно пускает стаканы по полированной стойке. Над одним, над другим, над третьим вспыхивают, точно лампады, голубые огоньки горящего спирта, и Анджей начинает называть имена погибших: «Сташек, Вильга, Ханечка…» Звучат имена, а Мацек поджигает один стакан за другим. И Анджей испуганно хватает его за руку: «Мы ещё живы!»…
Перед премьерой фильма «Пепел и алмаз» Анджею Вайде пришлось поволноваться. Цензоров насторожила сцена гибели героя. И всё вроде было нормально с идеологической точки зрения. Да, человек, выступивший против коммунистической власти, обречён погибнуть на свалке истории. Но был в сцене и другой смысл, который уловило большинство поляков. Они сказали себе: как же так — такого прекрасного парня убивают на помойке. Разве это нормально? Финал вызывал активный протест. За несколько часов до премьеры Вайде позвонил цензор. Он велел режиссёру поехать в кинотеатр, где была назначена премьера, и вырезать концовку. Вайда подождал до начала сеанса и сделал вид, что не получал указания. И фильм прошёл в авторской версии. Теперь концовку не могли вырезать.
«Пепел и алмаз» — вероятно, лучший фильм Анджея Вайды за его пятидесятилетнюю карьеру режиссёра. Не без основания многие считают эту картину высшим достижением польской кинематографии, наиболее полным выражением того направления киноискусства, которое получило название польской школы. По многим опросам «Пепел и алмаз» входит в десятку лучших фильмов в истории кино.
«400 УДАРОВ»
(Les Quatre cents coups)
Производство: Франция, 1959 г. Авторы сценария Ф. Трюффо и М. Мусси. Режиссёр Ф. Трюффо. Оператор А. Декаэ. Художник Б. Эвейн. Композитор Ж. Константен. В ролях: Ж.-П. Лео, А. Реми, К. Морье, П. Оффэ, Ж. Фламан, И. Клоди, Р. Бове, П. Репп, Г. Декомбль, Ж. Моро, Ж.-К. Бриали, Ж. Деми, Ф. Трюффо и др.
Франсуа Трюффо, один из лидеров «новой волны», путь в кино начал с журнальных критических обзоров, следуя взглядам своего «духовного отца» кинокритика Андре Базена (именно ему он посвятил «400 ударов»).
В 1957 году Трюффо женился на дочери известного во Франции продюсера Игнаса Моргенштерна (по иронии судьбы именно его Трюффо называл прежде «душителем французского кино»). Однажды Моргенштерн, рассердившись на зятя за бесконечные нападки на французскую кинопродукцию, предложил ему самому заняться режиссурой. На деньги, которые ссудил Моргенштерн (или дал в качестве приданого дочери), премию прокатчиков за короткометражку «Шпанята», и небольшую государственную субсидию.
Трюффо смог снять свой первый полнометражный фильм — «400 ударов». Трюффо не искал в искусстве лёгких путей. Молодому режиссёру, кинематографу фактически не обучавшемуся, пришлось создавать особую, оригинальную концепцию героя и мира и соответствующую ей манеру съёмок и монтажа.
«Да, я думаю, мне помог вначале случай, — говорил позже Трюффо. — Мой тесть, управляющий компанией „Косинор“, стал продюсером моего первого фильма „400 ударов“. Он посоветовал мне основать собственную производственную фирму, если я хочу сохранить свободу действий. И я организовал „Фильм дю каросс“ — в память о „Золотой карете“, — и по счастью, и ныне, двадцать лет спустя, эта маленькая компания всё ещё существует. Так всё и началось с того первого фильма, который принёс мне много денег…»
Герой автобиографической картины Трюффо «400 ударов» — Антуан Дуанель — тринадцатилетний парижский школьник, мечтатель и непоседа. Родители его постоянно ссорятся друг с другом. Мальчик, лишённый домашнего тепла, часто убегает с уроков вместе со своим приятелем Рене. Однажды он объясняет пропуск занятий тем, что у него умерла мать. Обман раскрыт, но за этим следует целый ряд других «нарушений» — побеги, мелкие кражи. Антуана отправляют в исправительную колонию для малолетних преступников. Юный герой фильма бунтует. Однажды он убегает из колонии и мчится со всех ног к морю, которое никогда не видел. Сбывается заветная мечта Антуана — пробежать босиком по морскому побережью. Хрестоматийные кадры — мальчик, скачущий поперёк мягко накатывающих на песок волн, — завершают картину.
