Владимир Малов - 100 великих олимпийских чемпионов
Ну а в детстве Абебе, родившийся в горном селении, был пастухом. Вместе с отарой овец ему приходилось карабкаться по горным склонам в поисках пригодного пастбища и дышать разреженным горным воздухом.
Когда Абебе Бикиле исполнилось 20 лет, он оказался в армии, во дворце императора в Аддис-Абебе. Сначала, как и многие другие солдаты охраны, он больше всего увлекался футболом, но потом его феноменальную выносливость подметил спортивный инструктор императорской гвардии финн Онни Нисканен, в прошлом сам великолепный бегун. Он-то и стал готовить Бикилу к Олимпийским играм, уверовав, что тот сможет победить.
Спортивный инструктор оказался хорошим тренером. Он специально съездил в Рим, чтобы изучить трассу марафонского бега, а, вернувшись, наметил подобную дистанцию неподалеку от Аддис-Абебы, но прибавил к ней еще километр. Марафонские пробеги Бикила сочетал со средними дистанциями на стадионе. После тренировок он восстанавливался в финской бане, специально построенной Нисканеном.
Нетрудно представить, что солдата императорской гвардии, ставшего олимпийским чемпионом, на родине встречали, словно он сам был императором. Ожидая приземления самолета, вдоль шоссе, ведущего из аэропорта в Аддис-Абебу, выстроились сотни тысяч ликующих соотечественников.
Когда чемпион появился на трапе, грянула песня, которую написали специально для этого момента. Толпа подхватила Бикилу на руки и понесла к военному грузовику, выкрашенному в белый цвет. В кузове был устроен пьедестал почета — помост, увитый цветами.
Стоя на нем, Бикила и в самом деле был похож на императора. Грузовик медленно ехал вдоль ликующей толпы, растянувшейся на километры, а перед ним следовал автомобиль, в котором на специальной площадке сидел львенок, символ Эфиопии. Так, двигаясь вслед за «живым гербом», триумфатор доехал до императорского дворца, где Хайле Силасие I вручил солдату своей гвардии орден «Звезда Эфиопии» и объявил о присвоении ему офицерского звания.
Торжества продолжались еще несколько дней. Кроме всех наград и почестей, Бикиле был пожалован еще новый дом, куда без конца шли люди с поздравлениями.
Правда, в дальнейшем не все в его жизни складывалось безоблачно. Олимпийскому чемпиону случилось даже быть обвиненным в заговоре против императора и какое-то время провести в тюрьме. Однако возмущение в стране было столь велико, что национального героя помиловали, и он продолжал службу и тренировки.
И все-таки, когда Абебе Бикила четыре года спустя приехал в Токио на игры XVIII Олимпиады, почти никто не верил, что он сумеет повторить свой успех. В истории Олимпийских игр еще не было случая, когда в марафоне, тяжелейшей дистанции, кто-нибудь побеждал дважды. К тому же за считанные недели до начала игр Бикила перенес операцию аппендицита.
Марафонский забег в Токио собрал множество зрителей, они выстроились чуть ли не вдоль всей дистанции. На прежних Олимпийских играх лишь один раз японскому спортсмену удалось стать победителем марафона: в 1936 году в Берлине это сделал японец корейского происхождения Ки Тан Сон, и теперь жители Токио надеялись, что 28 лет спустя победителем будет другой их соотечественник — К. Цубурая.
В Токио Бикила вышел на старт в обуви. Поначалу он не очень спешил: лишь на десятом километре дистанции приблизился к лидирующей группе. Еще через пять километров Бикила возглавил гонку. Теперь его темп был очень высок; комментаторы отмечали, что он уже опережает свой прошлый победный марафонский график.
И он действительно закончил марафонскую дистанцию не только победителем, но и улучшив свой прежний олимпийский рекорд на три с лишним минуты.
А еще больше, пожалуй, он удивил стадион другим: закончив бег, начал вдруг выполнять упражнения, чтобы размять натруженные мышцы. Это оказалось настолько неожиданным, что вдруг наступила полная тишина. А потом стадион вновь взорвался криками восторга — зрители оценили не только его победу, но и феноменальную выносливость этого спортсмена.
Второй марафонец — англичанин Б. Хитли — появился на стадионе почти четыре минуты спустя после победителя. Японец К. Цубурая, на которого возлагалось столько надежд, оказался только бронзовым призером. А Бикила совершил невозможное — два раза подряд на Олимпийских играх победил в марафонском беге.
Национальный герой Эфиопии всерьез готовился к участию и в третьей своей Олимпиаде — в Мехико, но выступить там ему помещала травма колена. Однако он порадовался тому, что победу в марафоне одержал другой его соотечественник — Мамо Волде. Олимпийский рекорд Бикилы, тем не менее, он не смог побить, да и вообще это случилось только через двенадцать лет.
Бикиле пришлось пережить страшную трагедию — его сбил автомобиль и он получил перелом позвоночника. Несмотря на то, что олимпийского чемпиона лечили лучшие врачи, на ноги он больше так и не встал, передвигаясь в инвалидной коляске.
Но миру предстояло еще раз восхититься мужеством великого спортсмена: сидя в коляске, он освоил новый вид спорта — стрельбу из лука и даже принимал участие в некоторых соревнованиях. Еще он мечтал стать тренером и воспитывать новых великих бегунов, но этому не суждено было сбыться — Абебе Бикила скончался в возрасте сорока одного года.
Кроме Бикилы, дважды подряд стать победителем олимпийского марафонского забега удалось лишь спортсмену из ГДР Вальдемару Черпински (в 1976 и 1980 годах).
Виктор Капитонов
(1933–2005)
Советский велосипедист. Чемпион игр XVII Олимпиады в Риме (Италия), 1960 год
Игры XVII Олимпиады для Виктора Капитонова оказались уже вторыми по счету. В 1956 году он был в числе советских велосипедистов, выступавших на Олимпийских играх в Мельбурне, но в шоссейной гонке финишировал лишь тридцать вторым. Не повезло — упал на трассе и потерял время. Чемпионом же тогда стал итальянский гонщик Эрколе Бальдини. В командной гонке на мельбурнской Олимпиаде советские велосипедисты оказались немногим более удачливыми, заняв шестое место.
Больших побед от них тогда и не ждали: на всех прежних Олимпийских играх победителями неизменно становились представители стран, где велосипед издавна относится к числу популярнейших видов спорта — чаще всего итальянцы. Немногим по числу побед им уступали французы, но случалось бывать олимпийскими чемпионами и бельгийцам, и голландцам, и шведам.
На римской Олимпиаде безусловными фаворитами в командной шоссейной гонке тоже были итальянские велосипедисты. А фаворитом групповой шоссейной гонки с единоличным победителем — итальянец Ливио Трапе. Само собой разумеется, за своих спортсменов неистово и шумно, как это всегда делается в Италии, болела вся страна.
В день проведения командной шоссейной гонки на 100 километров в Риме стояла невыносимая жара. Не выдержав, некоторые гонщики сходили с дистанции. Датский велосипедист К.Е. Йенсен потерял сознание от теплового удара. Как и ожидалось, победу одержали итальянские велосипедисты — Антонио Байлетти, Оттавио Койляти, Джакомо Форнони и Ливио Трапе.
Но третье место, завоеванное советскими гонщиками, оказалось для всех неожиданностью. Одним из четверки велосипедистов, завоевавших бронзовые медали, был Виктор Капитонов. Однако никто еще не ожидал, что ему-то предстояло стать одним из главных героев римской Олимпиады.
В шоссейной групповой гонке на дистанции 175 с лишним километров участвовали 142 спортсмена из 42 стран. Когда в 11 часов утра дали старт, термометр показывал больше 40 градусов. Над размякшим от палящих лучей солнца асфальтом поднималось знойное марево.
На стенах домов и на тротуарах были видны огромные слова, выведенные краской: «Ливио Трапе». Вдоль трассы стояли тысячи людей, обливавших проносившихся мимо гонщиков водой из банок, бутылок и даже полиэтиленовых пакетов.
Уже после гонки Виктор Капитанов признался, что с первых же метров мечтал о… ледяном мороженом. Сначала он держался в самой гуще группы гонщиков — «попал в замазку», как говорят велосипедисты-шоссейники. Некоторое время спустя один из гонщиков упал, на него налетел второй, потом еще несколько. Пришлось объезжать получившуюся «кучу-малу».
Еще позже, в то время как остальные на миг задержались, чтобы на пункте питания освежить лица водой, Капитонов рванулся вперед. В одиночестве он проехал несколько километров. Однако на седьмом круге его настигли четверо соперников, и среди них Ливио Трапе и немец Эрик Хаген.
Следующую попытку оторваться ото всех Капитонов предпринял тогда, когда этого меньше всего ожидали: на очередном подъеме.
«Надвигался крутой подъем, — вспоминал Виктор Капитонов уже годы спустя в своей книге «Ради этого стоит жить». — Риск казался неоправданным, но какая-то дерзость подтолкнула меня в седле. Шоссе стало сверху спускаться на меня. А я карабкался метр за метром. Не оглядывался, потому что знал, что такой рывок способны поддержать лишь Трапе и Хаген. Только взобравшись на самый верх горы, я стал различать обрывки непонятных фраз. Болельщики неистовствовали: «Трапе! Трапе! Пришлось оглянуться: Трапе!
