Издательство «Азбука» - Мы – славяне!
Вот и о смерти, о кладбище, о покойных говорили большей частью обиняками. Вместо «умер» – «ушёл» (соседи славян, карелы, так и выражались: «ушёл из рода совсем»), вместо «кладбище» – «погост», то есть «место, где останавливаются погостить»…
Действительно, чем дальше в прошлое, тем менее выражен в слове «погост» нынешний «похоронный» оттенок и тем сильнее проявляется его первичное значение.
…Древнеславянские князья каждый год объезжали подвластные территории, останавливаясь в заранее условленных местах. Конечно, это были не простые поляны в лесу, а крупные селения, местные племенные центры. Туда к приезду князя свозили установленную дань, туда приходили люди искать княжеского правосудия и защиты, а беспокойная молодёжь – проситься в дружину. В таких местах обычно ставились укреплённые дворы и жили доверенные лица князя, решавшие в его отсутствие все вопросы… Эти-то населённые пункты и тяготевшие к ним области и называли на Руси «погостами». Здесь останавливались, гостили князья, и не только князья – все, кто по какой-то причине посещал племенную «столицу».
Об этом ещё помнили в ХIХ веке в Оренбургской губернии: там называли «погостом» постоялый двор на отшибе…
Слобода-свобода
По мнению учёных, термин «слобода» возник не позже ХII века. Видимо, тогда древнерусские города вовсю обрастали «промышленными посёлками» – селениями ремесленников, окончательно покидавших свой род, свою общину и гнездившихся поближе к собратьям по ремеслу – бондари с бондарями, гончары с гончарами и так далее. Развитая торговля давала им возможность сбывать продукцию и тем добывать пропитание, не вспахивая земли. Скотоводство, огородничество и охота ещё оставались, но лишь как вспомогательные источники пищи. Постепенно появлялись и разрастались «специализированные» слободы – колесников, кожевников, кузнецов, позже – ямские, пушкарские, стрелецкие, сокольничьи… Жителей слобод вначале называли слободичами, впоследствии – слобожанами и слободчанами.
«Слобода» нередко звучало и как «свобода». Учёные-языковеды пишут, что это не ошибка выговора и не замена непонятного слова понятным: просто «в» способно превращаться в «л» и наоборот. По мнению этимологов, «слобода-свобода» прямо связана с понятиями «собственный», «свой». В древнейшую эпоху имелось в виду положение «своего», то есть полноправного члена рода, по сравнению с положением пленников, превращённых в рабов. Пленник-раб, со временем отпущенный на свободу (как было заведено у древних славян), становился свободным – «своим». Любопытно, что первые слободы-свободы населяли как раз люди, покинувшие свои родовые общины, «освободившиеся от своих»!..
Между прочим, термин «слобода» имел и ещё одно значение, связанное с рабством и освобождением. Слободой назывался также посёлок рабов на господской земле. Хозяева выделяли рабам землю и превращали их в крепостных. Как известно из истории, по сравнению с рабством это была уже некоторая «свобода». Отсюда и название.
Планировка поселения
Как мы знаем, древние славяне необычайно тщательно выбирали место для своего дома и поселения, стремясь как можно точнее вписать свою маленькую Вселенную в Большую Вселенную, в мироздание – как вещественное, так и духовное. Поэтому и оказывается, что любой старинный русский город или деревня стоят не только выгодно с военной, торговой или иной практической точки зрения, но и – в отличие от некоторых современных селений – красиво на заглядение. Не случайна, конечно, и их внутренняя планировка.
В главе «Древнейшие поселения» было рассказано, как с течением столетий внутри славянского рода обосабливались отдельные семьи и переселялись из большого общинного дома в собственное жильё. В VIII–IХ веках в лесной полосе нынешней России немало было таких поселений, представлявших собой целое «гнездо» жилых изб (иногда окружавших древний большой дом, только предназначенный теперь не для жилья, а для общинных работ) и чуть в стороне – хозяйственные постройки. Хозяйство при этом оставалось общим: существовали, например, общие погреба. Минули ещё века, община из родственной превратилась в соседскую: люди, жившие рядом, были уже не обязательно родственниками. Исчезли большие дома и общность хозяйства, но осталась планировка деревни, которую этнографы называют «кучевой» или «гнездовой». Такую планировку считают древнейшей. Дома стоят безо всякого порядка, видимого современному глазу, вокруг расположены пашни, выгоны, огороды…
В некоторых случаях дома индивидуальных семей выстраивались кольцом. Эта планировка и называется «кольцевой», или «круговой», хотя круг получался далеко не идеальным. Иногда такая деревня окружала озеро, чаще – участок земли: пашню, луг, выгон для скота. Область распространения деревень подобного типа охватывает территорию племени вятичей, несколько менее характерны они для радимичей, кривичей и древлян: раскопками установлено, что в местах расселения этих племён кольцевые поселения строили ещё в VII веке!
1. Круговое поселение. Трипольская культура. Начало III – первая четверть II тысячелетия до нашей эры. 2. Гнездовое селение. Карелия. 3. Лучевая (радиальная) планировка. 4. Рядовая (линейная) планировка селения. Архангельская область
По мнению учёных, кольцевая планировка присуща сёлам, где устраивались погосты. Эти средоточия общественной жизни древности неизбежно становились торговыми и религиозными центрами. Значит, была необходима площадка, где собирался народ, куда свозили дань, вершили суд и расправу, устраивали торг. В христианские времена посередине кольцевого селения иногда помещалась церковь, а также общественные амбары, лавки и мастерские.
Весьма характерны были кольцевые деревни для полабских (то есть живших по реке Лабе – Эльбе) славян. Эти земли принадлежат теперь Германии: славяне издревле жили там бок о бок с германскими племенами и, к сожалению, дело не обходилось без ссор. Круговую деревню легче было оборонять во время набега, а кроме того, вовнутрь круга на ночь загоняли скот – опять-таки ради безопасности, чтобы никто не увёл.
С течением веков кольцевая планировка дала начало лучевой, или радиальной, когда несколько улиц расходятся в стороны от общего центра. Таким образом выстроены многие старинные города, например Новгород и Москва. На планах старой части этих городов видно, что улицы, подобно лучам, разбегаются от крепости-кремля, стоящего посередине.
Очень часто славяне лесной полосы селились на берегу озера или реки. В этом случае избы выстраивались вдоль берега в ряд; такие деревни этнографы называют «рядовыми», или «линейными». Поселения с подобной планировкой прослеживаются начиная с VIII–IХ веков. Как и в последующие времена, наши предки умели точно вписаться в гармонию природы, не увеча её делом своих рук, но украшая. Если селение ставилось на высоком речном берегу (чтобы не достал паводок), избы обращались к воде (как правило, к югу, на «красную», солнечную сторону) лицевой стороной – «челом». Если же для селения был облюбован низкий, широкий берег спокойного водоёма, избы обычно обращались к воде тылом, а между ними и берегом располагались огороды, спускавшиеся вниз. Эти черты и посейчас ещё видны в планировке старинных русских деревень, поскольку тип русской деревни, как говорят учёные, складывался именно в те отдалённые времена.
Мостовая
Совсем недавно в моде были рассуждения об «отсталости», «косности» и чуть ли не «дикости» допетровской Руси. Одной из примет этой «отсталости», укоренившейся в литературе, считалась непролазная грязь, якобы царившая на улицах древнерусских городов в непогоду. Однако учёные утверждают: без элементарного благоустройства городские поселения просто не могли бы нормально жить, тем более – развиваться. И действительно: при раскопках были обнаружены инженерные сооружения городского хозяйства, восходящие едва ли не к самому моменту зарождения городов.
Сооружения эти весьма примечательны.
Самые древние из них – это мостовые. Ранние мостовые Новгорода были уложены в 938 году; между прочим, вещей древнее Х века в Новгороде пока не обнаружено. Нет там и более древних мостовых, однако конструкция 938 года не оставляет сомнений, что у их строителей – «мостников» – был уже богатый опыт в делах подобного рода. К тому времени выработалась и наиболее рациональная конструкция: вдоль улицы укладывали три продольные лаги (две по бокам, одну посередине – на расстоянии около 1,5 м друг от друга), сверху же настилали деревянные плахи. Врубая в лаги, плахи тщательно подгоняли одну к другой, чтобы не было щелей, чтобы они не разъезжались и не шевелились под ногами пешеходов, под копытами коней и колёсами телег. Ведь это могло привести к серьёзным увечьям. Иногда поверх плах по бокам укладывали дополнительные продольные брусья наподобие современных поребриков, чтобы колёса не соскальзывали с мостовой.