Клим Дегтярев - Энциклопедия спецслужб
Отдел неоднократно реорганизовывался и переименовывался, разделялся на несколько отделов и вновь сливался воедино. В последние годы ему присвоили совсем уж таинственное название «Управление 35-й комнаты» (кор. «35 хо силь»).
Из всех корейских спецслужб «35-я комната» — самая маленькая, но и самая влиятельная, причем занимается она не только Южной Кореей, но и иными зарубежными странами.
В состав Управления входят отделы:
Южной Кореи;
Японии;
Международный (занимается странами и регионами, не попавшими в компетенцию других подразделений: Европа, Африка, Латинская Америка, Ближний Восток, Россия и Китай);
США;
Юго-Восточной Азии;
Общий;
Оперативный [1011].
Кроме «35-й комнаты» — северокорейской партийной разведки, — операциями, в том числе и разведывательными, против Южной Кореи занимаются и другие отделы ЦК ТПК, в первую очередь Отдел единого фронта, который отвечает за пропаганду на Южную Корею. Несмотря на громадное экономическое отставание Севера, пропаганда эта по-прежнему ведется с немалым размахом: ежегодно с помощью аэростатов в Южную Корею забрасывается около 100 тыс. листовок, из приграничного Кэсона вещает якобы «подпольная южнокорейская» радиостанция «Голос спасения родины», широко проводятся индивидуальные операции по идеологической обработке южнокорейских оппозиционеров. Все отделы ЦК, занимающиеся работой по Южной Корее, именуются «третьим строением» (кор. 3 хо чхонъса), так как они действительно располагаются в отдельном комплексе зданий на окраине парка Моранбон в Пхеньяне. Эти отделы подчиняются секретарю ЦК, курирующему отношения с Югом.
Министерство охраны безопасности государства
Фактически это копия советского КГБ. В ведении МОБГ находятся внутренняя и внешняя разведка, контрразведка и политический сыск. В отличие от КГБ МОБГ не занимается охраной правительства и главы государства — эти функции поручены Командованию охраны (кор. хови сарёнъбу), которое формально входит в состав Вооруженных сил, но фактически является самостоятельной организацией.
В состав центрального аппарата МОБГ входят 16 отделов (кук) и 4 управления (чхо).
МОБГ даже формально не считается «обычным» министерством. Наряду с Министерством обороны оно подчиняется не премьер-министру, а непосредственно главе государства (в соответствии с внесенными в 1998 году поправками к Конституции, таковым является Председатель Совета обороны КНДР).
Подобно своему советскому прототипу, МОБГ имеет разветвленную сеть местных управлений, доходящих до уровня уезда. Его представители действуют также при всех крупных организациях и учреждениях.
В ведении МОБГ находятся также лагеря для политических преступников, которые в Северной Корее содержатся отдельно от уголовников.
Штатный состав Министерства — около 50 тыс. человек [1012].
Министерство общественной безопасности
Несмотря на свое название, основная задача этого ведомства — борьба с уголовной преступностью и обеспечение правопорядка. Также МОБ ведает системой прописки и осуществляет повседневный надзор за гражданами.
Мониторинг за гражданами Северной Кореи организован по-восточному изящно и изощренно. Речь идет о системе круговой поруки «инминбан». Все население страны разделено на так называемые народные группы «инминбан», в которые объединяются по месту жительства от 20 до 50 семей. Во главе каждой группы стоит чиновник, который несёт ответственность за все, что происходит с членами его подведомственной «народной группы». Фактически это аналог китайской системы доносов «У Ши Бай» (пятерка, десятка, сотня), когда старший пятерки «стучит» на членов своей семьи, соседей.
В штате МОБ 180 тыс. человек [1013].
Разведывательный отдел Генерального штаба
Главным объектом деятельности армейской разведки является Южная Корея, на территории которой действует разветвленная сеть нелегальных резидентур. Помимо этого, офицеры подразделений военной разведки совершают регулярные рейды на территорию Юга, в ходе которых проводят сбор информации о южнокорейских и американских частях, а также готовятся к осуществлению диверсионных актов в военное время. Подобные рейды совершаются по меньшей мере 10–15 раз в год.
В большинстве случаев разведывательные группы высаживаются на восточном или южном побережье с подводных лодок или катеров, а после окончания рейда (продолжительностью около недели) лодка забирает их обратно. Так же проводится заброска агентов и в Японию. На вооружении ВМФ КНДР находится около 20 малых подводных лодок, специально предназначенных для высадки агентов. Высадка может производиться и с обычных подводных лодок. Кроме подводных лодок для этой цели широко используются полупогружаемые катера. В полупогруженном состоянии у катера над водой возвышается только невысокая (менее полутора метров) рубка, его скорость составляет 4 узла, и обнаружить его весьма трудно. Такие катера производятся в КНДР с середины 60-х годов, и в настоящее время их имеется около 50 [1014].
Управление внутренней политической безопасности
Управление входит в состав МО и подчиняется непосредственно Орготделу ЦК ТПК. Главная задача Управления и его подразделений на местах — выявление иностранных (в первую очередь — южнокорейских) агентов, а также политически неблагонадежных солдат и офицеров [1015].
Пхеньян против ТокиоВечером 15 ноября 1977 года 13-летняя школьница из Ниигаты окончила занятия в секции бадмингтона и пошла вдоль морского берега домой. Больше ее никто не видел. В сентябре 1977 года бесследно исчез 52-летний охранник токийского муниципалитета, который поехал на выходные к морю. В июне 1978 года исчезла еще одна женщина — Юэко Тагути. В июле 1978 года пропали молодые супруги, которые пошли поужинать в приморский ресторан. В том же месяце потерялась пара влюбленных, которые пошли погулять на морской берег под Ниигатой. В августе того же года пропала еще одна пара, а в июне 1980 года исчез 49-летний повар небольшого ресторана из Осаки.
Когда местные журналисты собрали воедино все эти факты, то в Японии разразился скандал. Страна считается одной из самых безопасных в мире. Низкий уровень уличной преступности и эффективно работающая полиция гарантируют безопасность граждан.
Прошло несколько лет, и японские спецслужбы смогли выяснить, кто и зачем похищал граждан Страны восходящего солнца.
В августе 1978 года супружеская пара, прогуливавшаяся вдоль морского берега, была атакована неизвестными. Супруги не растерялись и оказали отчаянное сопротивление. Поднялся шум, по соседству залаяли собаки, и неудачливые похитители ретировались. В это же самое время службы радиоразведки зафиксировали активный обмен кодированными сообщениями на частотах, используемых северокорейскими спецслужбами. Тогда на это странное совпадение никто не обратил внимание.
В феврале 1985 года японская контрразведка арестовала северокорейского агента, который пользовался всеми документами Тадаки Хара — пожилого повара, который пропал без вести в июне 1980 года.
В 1987 году северокорейские агенты, путешествовашие по фальшивым японским документам, оставили взрывное устройство на борту южнокорейского пассажирского самолета. Самолет упал в море у побережья Бирмы, но агенты были арестованы. Начальник группы покончил с собой, но его напарница Ким Хён-хи дала показания. Среди всего прочего она рассказала, что провела несколько месяцев вместе с некой японкой. В ее задачи входила «японизация» Ким Хён-хи, которой следовало овладеть всеми навыками и знаниями обычной молодой японской горожанки. Когда Ким Хён-хи показали фотографии Юэко Тагути, пропавшей в 1978 году, та опознала в ней свою бывшую наставницу.
В 1993 году в Южную Корею бежал сотрудник северокорейской разведки, который также заявил, что некогда принимал участие в операциях по похищению японцев. При этом он сообщил такие детали, которые мог знать только человек, лично знакомый с некоторыми из пропавших.
По их сообщениям, японцев похищали для того, чтобы потом использовать в подготовке северокорейских агентов, которым предстояло действовать в Японии. В идеале северокорейские агенты должны были стать «копией» похищенного образца. В некоторых случаях следовало похитить конкретного человека, но чаще в «заказе» указывался возраст, пол и иногда примерный уровень образования.
В 1997 году японское правительство, основываясь как на общеизвестных фактах, так и на доступной властям закрытой информации, составило список из 11 японцев, которые были похищены северокорейскими спецслужбами в 1977–1983 годах (правда, многие считали — и продолжают считать, что этот список далеко не полон). В том же году произошло и знаменательное событие — возвращение из небытия одного из некогда исчезнувших японцев. Правда, исчез он много раньше, в 1963 году, когда отправился порыбачить с отцом и братом. Вскоре была найдена их лодка, на которой обнаружились следы краски, не используемой в Японии. Уже тогда было высказано подозрение, что злополучные рыбаки увидели то, чего им не следовало видеть, и были убиты или похищены — то ли иностранными агентами, то ли своими преступниками. В 1997 году один из пропавших, который в 1963 году был еще подростком, неожиданно связался со своей матерью — из Пхеньяна. Матери даже разрешили несколько раз приехать к сыну. Конечно же, он сообщил, что его в свое время спасли героические северокорейские рыбаки…
