В. Новиков - Все шедевры мировой литературы в кратком изложении.Сюжеты и характеры.Зарубежная литература XX века.Книга 1
В Рандерсе. Глубокая ночь. Граф Герхард тяжело дышит. Его будят к ночной мессе. Граф недоволен: ему помешали спать — на улице кто-то кричал. Он приказывает найти и повесить кричавшего. Граф строго следит за отправлением мессы: не было бы пропусков. Бога обманывать нельзя. Других можно. Но только не Бога. Им интересно знать, пошел ли ему на пользу переезд из деревни? Да, он чувствует себя хорошо. И теперь сможет довести дело до конца. Он создаст сильное государство. На основах милосердия, справедливости и мира. Граф милосерден, поскольку он уничтожает только то, что отжило. Он справедлив, потому что признает победителем сильнейшего. Он несет с собой мир, ибо мир возможен лишь тогда, когда правит один, а остальные ему повинуются.
Вводят Нильса Бугге. Граф приказывает его повесить. Молодой Бугге приехал в Рандерс, воспользовавшись выданной им, графом, охранной грамотой? Что ж, Бугге сглупил.
В спальню графа входит гонец. Он громогласно объявляет: голштинские войска Герхарда взяли город Рибе и сожгли Колдинг. Прекрасные новости! Кто этот гонец? Неужели к графу пожаловал Нильс Эббесен? Наверное, он хочет, чтобы граф отпустил крестьян? Нет, граф пошлет их в самые опасные места, откуда обычно не возвращаются. И отправит туда же Нильса — только поэтому он не приказывает повесить его сразу же. Датчане вообще никчемный народ. Они ни во что не желают вмешиваться, вечно норовят остаться в сторонке. Они отказываются воевать за великую цель, зато охотно ввязываются в мелкие свары. У них нет ни чувства единства, ни ответственности, они прожорливы и самодовольны. Граф не знает ни одного датчанина, который бы обладал сильной волей и был способен на смелый поступок.
«По какому праву граф судит датчан?» — задает ему вопрос Эббесен. «По праву победителя», — отвечает граф. Нильс Эббесен выхватывает спрятанный на груди меч. Из прихожей на помощь ему спешат крестьяне. Охрана графа оттеснена. Его защищает лишь шурин Нильса Эббесена Ове Хосе, и Нильс не задумываясь убивает его. Свита графа бежит, сам же он, пытаясь спастись, взывает к правилам цивилизованного поведения: нельзя нападать по-разбойничьи, как делает это Нильс Эббесен, они еще могут договориться, пусть посредником между ними будет молодой Бугге. Кроме всего прочего, он, граф Герхард, — в чужой стране, он иностранец, больной и беззащитный. «По какому праву хочет убить меня Эббесен?» — «По праву победителя», — отвечает тот. Тут же в спальне убит и верный советник и шпион графа Витингхоф.
Поле сражения. На нем стоит густой туман. Слышны звон оружия и конский топот. Крики о том, что голштинцы бегут. На переднем плане — Рут и фру Гертруд, они разыскивают Нильса. фру Гертруд почти уверена: ее муж погиб. Иного не может быть, ведь он пошел с горсткой крестьян против самого графа Герхарда и всей его армии! Как она жалеет, что толкнула его на это! «Нет, — твердит сопровождающий женщин отец Лоренц, — нужно не жалеть Нильса, а гордиться им». Если он погиб, то с честью. Впрочем, священник уверен — Эббесен жив. Путники наталкиваются в тумане на одинокую избушку и входят в нее. Появляется верхом на коне Нильс Эббесен. Смертельно усталый, он слезает с коня и торопливо вытирает о траву меч. Его замечает отец Лоренц. «Кровь графа и в самом деле такая же красная, как у других?» — допытывается он. Эббесен признается: он убил графа и обагрил кровью свой меч, он запятнал свой щит и честь Дании: ведь — он убил безоружного! Но Лоренц оправдывает его: идет война, граф Герхард сам ее начал, и одним дьяволом на земле стало меньше.
К мужчинам выходит хозяйка избушки — женщина средних лет. Лоренц спрашивает, не найдется ли у нее в доме чего-нибудь, они очень голодны. У женщины остались только два маленьких хлеба, припасенные ею для детей. Но она отдаст один из них, если это правда, что Нильс Эббесен убил ненавистного всем лысого граф.
Собирается народ. Молодой Бугге обращается к людям с речью. Перед ютландцами лежит долгий и тернистый путь. Но теперь у них хватит мужества пройти по нему. Нильс Эббесен не только сразил их врага — он возвратил соплеменникам веру. И отныне всякий раз, когда датчанам случится утратить мужество, одно упоминание его мени будет поднимать их дух.
На речь молодого Бугге Эббесен отвечает кратко. Он всегда хотел бы жить в мире с соседями. Но для того чтобы жить, нужно быть свободным.
Б. А. Ерхов
Ханс Кристиан Браннер (Hans Christian Brainier) [1903–1966]
Никто не знает ночи
(Ingen kender natten)
Роман (1955)
Подростками Симон и Лидия были соседями по дому в Копенгагене. Мальчишки во дворе орали, что у Лидии мать шлюха; Лидия дразнила и задирала их, и ее били, а она отбивалась, и однажды Симон, не выдержав, бросился на обидчиков, и все исчезло, осталась только боль, и крики, и кровь. Потом они с Лидией спрятались в угольной яме и долго сидели, а когда все стихло, она привела его на чердак… А после они лежали, тесно прижавшись друг к Другу, и оба понимали, что происшедшее останется с ними навсегда и никто не сможет этого изменить.
Проходит много лет, и вот в последний год войны Симон случайно встречает Лидию. Несмотря на то, что у Лидии неизвестно откуда дорогие сигареты и шелковые наряды, несмотря на ее пьяноватую улыбочку, Симон отчаянно хочет верить ее словам о любви и тому, что у нее он в безопасности, хотя его разыскивает гестапо и нужно соблюдать осторожность. Но, видимо, Лидия все же выдала его, потому что на третью ночь в ее квартиру приходят фашисты. Симон успевает уйти по крышам, но натыкается на машину с полицаями, которые, как положено в комендантский час, открывают стрельбу по убегающему человеку. Симон ранен в руку, но, не останавливаясь, бежит, бежит под дождем и ветром, удирает от каких-то собак, перелезает через какие-то ограды… Сознание его мутится… Вдруг он обнаруживает, что сидит перед фешенебельным особняком, из окон которого льется музыка. «Дальше!» — говорит он себе…
«Встань, — говорит себе Томас. — Встань и уйди из своего дома, который тебе не дом, прочь от своей супружеской жизни, которая никакая не супружеская жизнь…» Но, как всегда, он остается сидеть и пить, пить, и вот опять начинаются галлюцинации, и снова он вспоминает о матери. Та мучила Томаса своей любовью; он не мог больше каждую ночь выслушивать доверительные рассказы о ее любовниках. Он запирался в комнате, напивался, а она колотила в его дверь и кричала, что покончит с собой. И однажды действительно наглоталась снотворного. Ее можно было спасти, просто позвонив врачу, но Томас не сделал ничего. И теперь призрачные демоны-аналитики говорят с ним о его вине, и все вокруг кружится, и появляются провалы в сознании…
Симон очень устал. Лидия его выдала. Он убьет ее, а потом и себя. Но сначала надо предупредить товарищей. Придется просить помощи у незнакомых людей. Симон подбирается к окну особняка, видит в нем танцующие пары, а в углу — пьяного мужчину, к которому подходят похожая на Лидию женщина и ее кавалер.
К Томасу подходят Габриэль и Дафна. Его тесть и его жена, отец и дочь; и Томасу кажется, что отношения между ними не вполне невинные… Вот на их месте возникает друг дома доктор Феликс. Дафна в последнее время что-то часто употребляет медицинские термины. А ему, Томасу, она не открывает дверь, когда он стучится к ней в спальню. Но он все равно приходит. Он не способен порвать этот ад нереальности даже выстрелом в висок, хотя пистолет уже давно приготовлен… Хочется ударить Феликса, но вместо этого Томас начинает говорить и глушит доктора словами, пока тот не уходит… А у Томаса на коленях уже сидит женщина по имени Соня. Она рассказывает о том, как ее унижают Дафна и Феликс, как она боится Габриэля; Соня признается Томасу в любви, умоляет ее спасти… Приходит Дафна, уводит ее, но Томас не делает ничего. К нему подсаживается Габриэль…
Двое немцев из караульной службы приближаются к особняку. Симон затаился на заднем дворе. Главное — не даться живым. Холодно, хочется спать, рука болит…
Габриэль, преуспевающий коллаборационист, быстро улаживает с немцами дело насчет неправильной светомаскировки и продолжает разговор с Томасом.
Вышедшая из дома с мусорным ведром девушка натыкается на Симона. Тот просит ее вызвать кого-нибудь из взрослых, кому можно доверять. Она уходит…
Увлекшись, Габриэль излагает Томасу свои убеждения: будущее — за капиталом, который и создаст новую форму диктатуры. Пусть люди верят, что воюют за свободу, — не надо отнимать у них красивые лозунги, надо лишь использовать их в своих целях. На самом деле человеку необходима не свобода, а страх. Веши, деньги и страх.
Симон, боясь, что девушка расплачется и завалит дело, убеждает себя сохранять спокойствие и здравый рассудок, тем не менее почему-то идет… входит на кухню особняка…
