Мария Семенова - Мы – славяне!
А чего стоит обычай посреди морозной зимы разжигать громадные костры из соломы, «чтобы умершие на том свете не мёрзли»!..
Упомяну ещё об одном обыкновении, которое наверняка покажется удивительным. Теперь считают достойным говорить об умершем обязательно с грустью, именно это служит знаком вечной памяти и любви. Между тем так было далеко не всегда. Уже в христианскую эпоху записана легенда о безутешных родителях, которым приснилась их умершая дочь. Та с трудом поспевала за другими праведниками, так как ей приходилось всё время таскать с собой два полных ведра. Что же было в тех вёдрах? Слёзы родителей…
Можно также припомнить, что поминки – мероприятие, казалось бы, сугубо печальное – даже теперь очень часто кончаются весёлым и шумным застольем, где о покойном вспоминают что-нибудь озорное. А дружный смех и приплясывание на похоронах и даже траурных митингах – обычай некоторых народов, им порой удивляет нас телевидение в международных программах? Что это – равнодушие, неуважение к покойному, кощунство?
Курган Черная Могила в Чернигове. Конец X века. Реконструкция Б. А. Рыбакова. По преданию, это княжеское захоронение. Его коническая насыпь имеет диаметр у основания до 50 м и высоту до венчающей площадки 11 мВдумаемся, что такое смех. Смех – лучшее оружие против страха, и человечество давно это поняло. Не так страшно одному в пустой и тёмной квартире, если громко запеть и засмеяться. Совсем не случайно придумывают забавные анекдоты о жестоких и несправедливых правительствах: то, над чем смеются, уже не способно внушать страх и больше не кажется непобедимым. Точно так и со Смертью. Осмеянная Смерть не страшна, смех гонит её, как Свет гонит Тьму, заставляет уступать Жизни дорогу. Этнографами описаны случаи, когда мать пускалась в пляс у постели тяжело больного ребёнка. Всё просто: явится Смерть, увидит веселье и решит, что «ошиблась адресом». Смех – это победа над Смертью, смех – это новая жизнь…
Ту же идею жизнеутверждения, возрождения, воскрешения несёт, как мы помним, и ритуальная еда для поминок – кутья да блины.
Вот мы и вернулись от смерти снова к рождению, как было обещано в начале раздела.
Реконструкция погребения в Черной Могиле (по Б. А. Рыбакову)Вера древних славян в вечное возвращение Жизни опять открывает перед нами новые горизонты, в частности, выводит на календарный цикл верований и обрядов. Но это – вновь тема для отдельного разговора…
Литература
Афанасьев А. Н. Древо жизни: Избранные статьи. М., 1982.
Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1994. Т. 1, 2, 3.
Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990.
Велецкая Н. Н. Языческая символика антропоморфной ритуальной скульптуры // Культура и искусство средневекового города. М., 1984.
Гринкова Н. П. Родовые пережитки, связанные с разделением по полу и возрасту (по материалам русской одежды) // Советская этнография. 1936. Вып. 2.
Даркевич В. П. Символы небесных светил в орнаменте Древней Руси // Советская археология. 1960. Вып. 4.
Даркевич В. П. Топор как символ Перуна в древнерусском язычестве // Советская археология. 1961. Вып 4.
Ерёмина В. И. Ритуал и фольклор. Л., 1991.
Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974.
Иванов В. В., Топоров В. Н. Проблема функций кузнеца в свете семиотической типологии культур // Материалы Всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам. Тарту, 1974. Вып. 1 (5).
Иванов П. В. Народные рассказы о домовых, леших, водяных и русалках // Сб. Харьковского историко-филологического общества. 1893. Т. 5. Вып. 1.
Криничная Н. А. Русская народная историческая проза: Вопросы генезиса и структуры. Л., 1987.
Криничная Н. А. Персонажи преданий. Л., 1988.
Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930.
Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937.
Леви-Стросс К. Структура мифов // Вопросы философии. 1970. Вып. 7.
Липец Р. С. Образ древнего тура и отголоски его культа в былинах // Славянский фольклор. М., 1972.
Лихачёв Д. С., Панченко А. М. Смех в Древней Руси. Л., 1984.
Метешкин Ю. Что такое сёриндзи-кэмпо // Кэмпо. 1993. Вып. 2.
Миронова В. Г. Языческое жертвоприношение в Новгороде // Советская археология. 1967. Вып. 1.
Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири / Сост. В. П. Зиновьев. Новосибирск, 1987.
Мифологический словарь / Под ред. Е. М. Мелетинского. М., 1991.
Мифы народов мира. М., 1980. Т. 1; 1982. Т. 2.
Неклюдов С. Ю. О кривом оборотне // Проблемы славянской этнографии. Л., 1979.
Померанцева Э. В. Русские рассказы о домовом // Славянский фольклор. М., 1972.
Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. М., 1976.
Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. Л., 1986.
Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. Л., 1993.
Русский народный свадебный обряд. Л., 1978.
Рыбаков Б. А. Календарь IV века из земли полян // Советская археология. 1962. Вып. 4.
Рыбаков Б. А. Космогония и мифология земледельцев энеолита // Советская археология. 1965. Вып. 1, 2.
Рыбаков Б. А. Русалии и бог Симаргл-Переплут // Советская археология. 1967. Вып. 2.
Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1981.
Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1987.
Седов В. В. Древнерусское языческое святилище в Перыни // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. 1953. Т. 50.
Седов В. В. Восточные славяне в VI—ХIII веках. М., 1982.
Серов Н. В. Хроматизм мифа. Л., 1990.
Срезневский И. И. Исследование о языческом богослужении древних славян. СПб., 1848.
Сумцов Н. Ф. Хлеб в обрядах и песнях. Харьков, 1885.
Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989.
Токарев С. А. Ранние формы религии. М., 1990.
Топоров В. Н. Ещё раз о Велесе-Волосе в контексте «основного» мифа // Балто-славянские этноязыковые отношения в историческом и ареальном плане. М., 1983.
Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. М., 1982.
Фаминицын А. С. Божества древних славян. СПб., 1884.
Фрэзер Д. Д. Золотая ветвь. М., 1980.
Цивьян Т. В. Балканские дополнения к последним исследованиям индоевропейского мифа о Громовержце // Балканский лингвистический сборник. М., 1977.
Чмыхов Н. А. Истоки язычества Руси. Киев, 1990.
Элиаде М. Космос и история. М., 1987.
Жилище
«Что нам стоит дом построить?»
Такой вопрос задавала некогда популярная песня и тотчас бесхитростно отвечала: «Просто вырыть котлован…» – и далее перечислялись едва ли не все этапы современного строительства. Между тем сооружение жилого дома, превращённое ныне в простой технический акт, для наших предков славян было исполнено глубочайшего, интимнейшего религиозного смысла. В древности каждый человек строил жильё для себя и своей семьи сам, – если требовалось, на помощь звали родственников, соседей, друзей. «Чужие руки» (артели профессиональных строителей-плотников) появились достаточно поздно, а когда появились, на них стали смотреть не только как на мастеров своего дела. Ещё в начале ХХ века их считали могучими колдунами, «знающими» людьми, властными над жизнью и смертью живущих в выстроенном ими доме. Почему так?
В разделе «Прядение и ткачество» будет рассказано, что женщина, прядущая самую обычную нить, ощущала себя младшей сестрой Богинь, вьющих нити человеческих судеб. Когда же воздвигалось жилище или другая значительная постройка (крепость, храм), наши предки чувствовали на своих плечах тень Богов, создавших и упорядочивших Вселенную.
Учёные пишут: древние племена лесной зоны Европы нередко строили дома и священные храмы (в том числе христианские) таким образом, что внутри помещения оказывались живые деревья. Чаще всего это были «благородные» деревья (дубы, ясени, берёзы), и притом почитаемые, овеянные легендами, наделённые, по мнению древних, божественной благодатью. Не правда ли, такая конструкция дома сразу заставляет вспомнить представления об организации Космоса, бытовавшие у наших языческих предков? (Подробнее об этом см. в главе «О земном устроении».) И сходство это не случайно. Дерево, растущее внутри дома, было для славян (и не только для славян) зримым воплощением Мирового Древа, зиждущего Вселенную: Землю и все девять небес. Отголосок этого древнего верования прочно держался в разных местах России ещё в начале ХХ века в некоторых обрядах, связанных со строительством. Вот наиболее наглядный пример. Затевая постройку, выкапывали с корнем деревце и утверждали его на месте будущего сруба – посередине избы либо в красном, «святом» углу. Там оно и оставалось до завершения строительства, а то и долее. В Дмитровском крае для этой цели предпочитали рябинки, в Калужской губернии – дубки, на Верхней Волге – елочки и берёзки, в Западной Сибири – молоденькие кедры: «Вот тебе, суседушка (имелся в виду Домовой), тёплый дом и мохнатый кедр!»
