Клим Дегтярев - Энциклопедия спецслужб
В 1993 году он переехал в Азербайджан. На работу в МНБ его не взяли, а вот в Особое управление его приняли и присвоили звание майора. Проработав несколько месяцев заместителем начальника отделения, он возглавил отдел, курировавший Бакинский военный гарнизон [42].
Высокопоставленные покровители обратили внимание на перспективного «контрразведчика» самого Гейдара Алиева, который прекрасно разбирался в людях. В противном случае он бы в течение многих лет не был хозяином Азербайджана.
Многие считают бывшего президента страны Гейдара Алиева профессиональным чекистом (прослужил в органах госбезопасности четверть века), хотя стаж его партийной работы (первый секретарь ЦК КП Азербайджана, первый заместитель Председателя Совета Министров СССР и член Политбюро ЦК КПСС) также составил двадцать пять лет. Уникальное сочетание опыта чекиста и партийного функционера!
Азербайджан. Министерство национальной безопасности
В 1941 году он поступил на службу в архивный отдел НКВД Нахичеванской АССР. Затем занял пост заведующего отделом СНК Нахичеванской АССР. В 1944 году был направлен на оперативную работу в органы госбезопасности. С 1950 года — на руководящих должностях в МГБ — КГБ при Совете Министров Азербайджанской ССР. С 1964 года — заместитель председателя, а с 1967 года — председатель КГБ при Совете Министров Азербайджанской ССР. Его карьера в органах безопасности закончилась в июле 1969 года, когда его назначили первым секретарем ЦК КП Азербайджана [43].
Повышенное внимание органам госбезопасности Гейдар Алиев уделял всегда. Хотя порой оно носило специфичный характер. Вторую половину девяностых годов он внимательно наблюдал за схваткой между двумя генерал-лейтенантами: начальником Особого управления Эльманом Гамбаровым и министром МНБ Намиком Аббасовым.
Победу одержал кадровый чекист Гамбаров. В качестве трофея ему досталось ведомство проигравшего. Служба военной контрразведки — СВК (так с 1999 года называлось Особое управление) с 1 августа 2002 года была передана в состав Министерства национальной безопасности. В свою очередь, на базе Управления погранвойсками МНБ была создана в качестве самостоятельного силового ведомства Государственная пограничная служба [44]. Сейчас в ее рядах служит от 30 до 50 тысяч человек, многие из которых воевали в Нагорном Карабахе.
К 2002 году Служба военной контрразведки почти полностью утратила свою боеспособность. И дело не только в том, что ею руководил дилетант, но и в специфичной кадровой политике, проводимой руководством Особого управления.
По утверждению эмигрировавшего на Запад бывшего старшего следователя по особо важным делам подполковника МНБ Рамина Нагиева: «…получив пост убитого Шамси Рагимова, Эльман Гамбаров сразу же стал убирать всех людей, которые работали с его предшественником. Дошло до того, что он убрал даже тех, кто в свое время был внедрен Шамси Рагимовым в систему Минобороны, чтобы информировать «особистов» о всех нарушениях, происходящих там. Он тем самым закрывал глаза и позволял твориться в армии страны, находящейся в состоянии войны, тому беспределу, о котором многим сегодня уже известно. В результате сегодня (в 2002 году. — Прим. авт. ) армия в плачевном состоянии» [45].
Национальная безопасность — азербайджанская версияНа рубеже двух веков в Министерстве национальной безопасности происходили свои процессы. Кратко расскажем о них.
Подготовка кадровых сотрудников азербайджанских спецслужб была организована на базе Академии МНБ, которая тогда готовила специалистов по основным оперативным специальностям. Часть офицеров МНБ проходит стажировку и обучение на территории Турции. Определенную помощь Баку в подготовке национальных кадров и техническом оснащении оказывал Израиль [46].
Если говорить о кадровой политике в МНБ конца прошлого века, то нужно учитывать фактор коррупции. По утверждению подполковника МНБ Рамина Нагиева, возглавившего МНБ в октябре 1994 года, Намик Аббасов «принес в министерство систему оплаты должностей. Вот что рассказал диссидент:
«Когда я еще не был уволен, я знал, что существует определенный тариф цен на каждое место, в среднем до пяти тысяч долларов. Цены варьируются в зависимости от «доходности» района и должности. Поэтому здесь нет профессионалов, и даже встречаются абсолютно случайные люди.
В качестве иллюстрации приведу следующий пример. С конца 1998 по 2001 год в следственном отделе МНБ работал следователем Шаик Мирзоев. Работал бы он и по сегодняшний день, если бы не родственники одного погибшего, заявившие, что он был осужден судом Наримановского района за неумышленное убийство. В министерстве неоднократно игнорировали заявления родственников погибшего, пока те не прислали в МНБ копию приговора суда. И только боязнь огласки вынудила руководство уволить этого следователя.
Свою цену имеют повышение в должности, получение очередного звания, назначение на руководящий пост. Но это только прерогатива самого министра Аббасова, который кроме этого ежемесячно собирает дань со всех начальников районных отделов МНБ Азербайджана. Ставки варьируются в зависимости от районов республики. Особенно доходными считаются центральные районы города Баку, а также приграничные, такие как, например, Астара…» [47].
Понятно, что активное занятие бизнесом сложно совместить с защитой национальных интересов республики. Нужно выбирать что-то одно.
Другое увлечение руководителей спецслужб Азербайджана — активное участие в политических процессах, которые происходили в республике в последнее десятилетие прошлого века.
Основная причина того, что Эльман Гамбаров проиграл Намику Аббасову, — последний был профессионалом в аппаратных играх. Для этого достаточно вспомнить отдельные моменты его биографии. С 1970 по 1977 год Аббасов был на партийной работе. С 1977 по 1991 год — в КГБ АзССР, дослужился до заместителя Председателя КГБ Азербайджана. Затем два года служил заместителем начальника МНБ. В отличие от своего шефа (о его судьбе рассказано в начале главы) Намик Аббасов остался у власти и в 1994 году возглавил Министерство национальной безопасности [48].
В девяностые годы прошлого века у азербайджанских спецслужб, кроме коррупции и связанных с ней кадровых интриг, были и другие проблемы, которые напрямую влияли на уровень защиты национальных интересов. И возникли они сразу же после обретения республикой суверенитета.
В марте 1992 года к власти в результате вооруженного переворота пришёл Народный фронт Азербайджана (НФА). КГБ был переименован в Министерство национальной безопасности (МНБ). Началась кадровая чистка, из МНБ изгонялись старые квалифицированные кадры (в основном русскоязычные). На тот момент между ФСК России и МНБ Азербайджана была договоренность о переводе желающих из Азербайджана в Россию. В течение полугода разгром КГБ состоялся.
В 1992 году в МНБ был введен экзамен на знание азербайджанского языка, а не сдавших его отправляли в распоряжение управления кадров. Это длилось около года, до момента прихода к власти Гейдара Алиева. За этот год НФА набрал вместо квалифицированных сотрудников своих политических приверженцев. Набор в МБА проводился без особых спецпроверок, туда частенько поступали по протекции родственники высокопоставленных членов НФА.
Была развалена налаженная в советское время агентурная и разведывательная работа. У МНБ отобрали такую важную функцию, как борьба с терроризмом, ее передали МВД. В результате в 1993–1994 годах Азербайджан оказался уязвим перед внешним и внутренним врагом. В Азербайджане один за другим стали происходить террористические акты и диверсии. Так, 19 марта 1994 года членом лезгинского национального движения «Садвал» Октаем Курбановым был организован взрыв в Баку на станции метро «20 января». Тогда погибло четырнадцать человек, ранено пятьдесят два. Следствие установило причастность к данной акции руководства «Садвала».
Возрождение госбезопасности Азербайджана началось лишь с приходом к власти в 1993 году Гейдара Алиева, знающего, чего можно добиться от спецслужб при умелом управлении. Многие склонны считать период с 1993 по 1996 год временем расцвета МНБ: в это время министерством был раскрыт ряд крупных преступлений. Это и теракты, и диверсии, и попытки подготовить «исламскую революцию», когда религиозные радикалы сотнями отправляли молодежь на учебу в Иран, где те обучались не только богословию, но и владению оружием. В те годы МНБ разоружило незаконные вооруженные формирования, подчинявшиеся не государству, а отдельным персонам.
Однако борьба с реальными террористами продолжалась лишь до тех пор, пока те угрожали режиму Гейдара Алиева. После того как их пересажали, дело дошло до политических противников президента страны. Теперь главным противником стала не Армения — с военным поражением в Нагорном Карабахе официальный Баку смирился, — а собственные политики и чиновники. От них вкупе с оппозицией, по мнению официального Баку на рубеже двух веков, исходили основные угрозы национальной безопасности.
