Алексей Дельнов - Крым. Большой исторический путеводитель
Но и пришельцы недаром были дорийцами, а дорийская колонизация отличалась прямолинейностью и бесцеремонностью. Дорийцы и в «темные века» своего вторжения в область Микенской культуры мало считались с прежними обитателями земель, доводя их до всем известного положения спартанских илотов: по сути – крепостных, да еще и периодически подвергающихся тайным убийствам ради тренировки и укрепления духа спартанского юношества. А ведь тогда завоеванные были греками, веровавшими в тех же богов, говоривших на почти таком же языке. Правда, теперь на дворе были не «темные века», а просвещенный пятый век до новой эры, и дорийцы были уже не те – они не могли не повариться в котле общеэллинской культуры. Но у гераклейцев был и более свежий опыт: их город поставил примерно в то же самое положение илотов местное малоазийское население. Так что – что уж там творилось после высадки гераклейских и лесбосских дорийцев на Маячном полуострове, описаний не осталось, но археология свидетельствует: все таврские поселения в ближайшей округе были уничтожены. Так рождался Херсонес.
Некоторая дополнительная информация. Малоазийская Гераклея Понтийская располагалась близ одного из предполагаемых входов в Аид, в царство мертвых, а река, впадающая близ города в Черное море, носила название то же, что и аидская, – Ахеронт. И в наши дни турецкие гиды показывают туристам пещеру, в которой совершил один из своих двенадцати подвигов Геракл: он одолел в ней трехглавого пса Цербера, караулившего вход в подземное царство.
* * *Долг платежом красен, таврам не надо было об этом напоминать. Спокойно жить новоселам они не давали, и херсонесцам для защиты своей хоры, а паче того – для усиления обороны полиса в целом пришлось возвести два ряда стен с башнями через весь Маячный полуостров, а меж рядами расположилось военное поселение.
Город уже на начальном этапе был немаленький, хотя, по дорийскому обыкновению, он и в первую, и во вторую очередь был прежде всего земледельческим и только потом в какой-то степени ремесленным и торговым. А потому остро нуждался в полях, садах, огородах, виноградниках. Но захваченный у тавров Маячный полуостров мал (весь Гераклейский – это всего 100 квадратных километров). Плодородная земля была размежевана на небольшие наделы, которые распределяли по жребию. Наделы разграничили каменными оградами (частная собственность!).
Однако на мысли всегда приходили плодородные земли Северо-Западного Крыма. Но здесь сразу пришлось столкнуться с милетской колонией Керкинитидой (чьи руины на Карантинном мысу нынешней Евпатории) – земли принадлежали ей. Однако дорийцам, как всем было известно, редко находились равные в бою (в населенных ионийцами Афинах когда-то очень радовались, что их воинский отряд в первый раз разбил равный по численности отряд спартанский). Вероятно, отчасти поэтому стороны мирно договорились – в середине IV в. до н. э. Керкинитида становится зависимой от Херсонеса с предоставлением ее гражданам равных прав с херсонесцами.
Но дальнейшее продвижение оказалось сложнее – там начинались крымские владения Ольвии. А та уступать их не хотела, хоть и считалась прежде дружественным полисом. Разгорелся вооруженный конфликт. Сведений о том, как он протекал, не сохранилось, но археологические раскопки бесстрастно свидетельствуют: после того как сгорели усадьбы, построенные в принятом у ольвиополитов стиле, на той же земле появились херсонесские усадьбы. Глубокая вражда между Ольвией и Херсонесом затянулась более чем на половину столетия.
Таким образом, во 2-й половине IV в. до н. э. Херсонес смог приступить к полномасштабному освоению западного крыла (или, если хотите, лепестка) Крыма – Тарханкутского полуострова. Здесь появляется большое число наделов, размером намного превосходящих те, что нарезывались когда-то на Маячном. Показательно разнообразие строящегося здесь: и удобные частные виллы (в районе современного поселка Панского обнаружен целый комплекс вилл явно дачного типа, своего рода дачный кооператив. Аналога ему не существовало во всем античном мире), и целые поселки из небольших единообразных зданий – очевидно, принадлежавших военным поселенцам, и простые крестьянские дома, и мощные крепостные сооружения – для защиты территории, ведь скиф (или тавр) – он рядом. Здесь же, в удобной бухте, строится то, что должно было в немалой степени обеспечить цветущее будущее государства – город Прекрасная Гавань, или по-гречески Калос Лимен (сейчас там поселок Черноморское).
Может показаться странным, но в последнюю очередь приступили к освоению земель, ближайших к Херсонесу, – Гераклейского полуострова. Наверное, потому, что там были не самые плодородные земли, а еще потому, что там и поблизости жили тавры. Тавров изгнали при колонизации, но позднее их новые поселения возникли буквально по границе их прежних владений. Раскопки показывают, что здесь они оказались в сильно зависимом положении – на соседствующих с ними наделах херсонесцев высились внушительные дома-башни. Это свидетельствует о том, что греки и боялись тавров, и угрожали им, превратив в своих в лучшем случае полукрепостных работников. Именно так их предки из Гераклеи поступили с окрестными малоазийскими племенами мариандинов.
* * *Правление в городе, однако, в конце концов установилось не на дорийский манер – демократическое.
Но произошло это не сразу, какое-то время определяли курс и устанавливали порядки аристократы. Однако история показала, что дорийцы довольно часто и успешно отходили от своих архетипических «темновековых» установок – и в политике, и в культуре, и в быту.
Значительно изменились условия существования: если поначалу архонты запрещали вывозить зерно, минуя херсонесскую гавань, – власти должны были в первую очередь обеспечить им жителей самого государства, – то теперь, при таком изобилии земли, продовольствия было достаточно. Главной сельскохозяйственной культурой стал виноград. Херсонесское вино пользовалось спросом и шло на экспорт.
Это требовало огромного количества амфор, которые изготавливались здесь же, и очень качественные, – мастера обзавелись собственными клеймами. Обжиг осуществлялся в огромных двухэтажных печах. Следом развивались другие ремесла.
Весьма успешной была посредническая торговля «из скифов в греки» (хлеб, скот, кожи, меха, мед, воск, рыба) и обратно (драгоценные украшения, высокохудожественные изделия, оружие, оливковое масло, произведения искусства, мрамор и многое другое). Она требовала больших знаний и приносила огромный доход.
В результате появилось много людей состоятельных и притом специалистов своего дела, людей с широким кругозором и собственным интересом. Так что херсонесские аристократы, которые в большинстве своем были не отпрысками полулегендарной дорийской родоплеменной знати, а потомками первопоселенцев из числа простых крестьян, приплывших в поисках лучшей жизни, были уже не так авторитетны, как им того хотелось бы.
О том, что в городе установилась демократия и что ей должна была предшествовать долгая борьба, говорит дошедший до нас документ, интереснейший сам по себе, – «Херсонесская присяга», клятва, которую давали молодые граждане города перед лицом его богов. В ней, в частности, говорилось: «… я буду единомышлен о спасении и свободе государства и граждан и не предам Херсонеса, Керкинитиды, Прекрасной Гавани и прочих укрепленных мест из остальной территории, которой херсонесцы управляли или управляют… не буду злоумышлять ни против кого из не отпавших граждан и на суде буду судить камешками по закону».
В последнем пункте имеется в виду тайное голосование камешками разного цвета или с надписями «виновен» – «не виновен», «за» – «против». Археологами обнаружены здесь и глиняные черепки с именами – принадлежность общегреческой процедуры остракизма, когда граждане указывали таким образом на тех, кто, на их взгляд, мешает или может помешать благополучию полиса (не обязательно преступлением, это могли быть и чрезмерная популярность, и «образ мыслей») – и набравший наибольшее число «голосов» отправлялся в изгнание. В конкретном случае речь шла об изгнании сторонников возвращения аристократического правления. Но найден и документ, говорящий о возвращении изгнанников и возврате им всего имущества.
Высшим органом власти в городе было общее народное собрание, на котором избирались высшие выборные должностные лица, выборный совет и коллегии, наблюдавшие за жизнью города. Коллегия стратегов командовала войском, коллегия демиургов осуществляла прокурорский надзор. Агораномы наблюдали за порядком на рынке, астиномы – за мерами веса и объема. За обучением, за физической подготовкой мальчиков и юношей следил гимнасиарх.
Были и должности, характерные для государств с аристократическим или олигархическим правлением – номофилаки. Лица, занимающие их, наделялись чрезвычайными полномочиями в командовании войсками, в назначении послов, в наложении наказаний. Необходимость в них была вызвана постоянной военной угрозой извне и угрозой со стороны покоренных тавров.
