Владислав Карнацевич - 100 знаменитых харьковчан
Главным поражением всей жизни для Марка Тайманова стала игра в четвертьфинале турнира претендентов на шахматный престол. Было это в 1971 году. 45-летний Тайманов играл с молодым и агрессивным Фишером. Марк Евгеньевич более чем серьезно готовился к турниру. Помогал ему в этом и Ботвинник, у которого на Бобби было обширное досье. Однако матч показал полное превосходство американца. Тайманов не раз по ходу игры оказывался в более выгодном положении, но все это совершенно не смущало Фишера. «Он был как будто заколдован», — говорит Тайманов. Финальный счет был неутешительным — 6:0 в пользу американского шахматиста! Полный разгром.
Поражение советского спортсмена от американца в Спорткомитете восприняли чуть ли не как «антисоветскую деятельность», саботаж со стороны Тайманова. До этого случая Марка Евгеньевича считали этаким баловнем судьбы. Теперь же ему нельзя было позавидовать. Началась травля «опозорившегося» шахматиста. Вскоре был найден предлог для штрафных санкций. Советские таможенники нашли в багаже Тайманова книгу опального Солженицына «В круге первом». Более того, при нем были гульдены — гонорар за публикации в голландской прессе, которые просил его передать одному своему коллеге Макс Эйве. Тайманова лишили звания заслуженного мастера спорта, перестали допускать к радио и телевидению, запретили выезжать за границу, даже концертировать.
Многие друзья Марка Евгеньевича были возмущены подобными санкциями. Тем более, что Фишер очень скоро не менее убедительно выиграл следующий матч уже у датчанина Ларсена и, вообще, стремительно продвигался к титулу чемпиона мира. Это был феноменальный, гениальный шахматист. Не только Тайманов, но и никто в мире не мог тогда остановить Роберта Фишера. По мере его продвижения на вершину позиция властей по отношению к Тайманову смягчалась. Но еще долго в артистических, литературных, спортивных кругах ходила шутка, брошенная Мстиславом Ростроповичем: «У Солженицына при въезде в США американские таможенники обнаружили книгу Тайманова «Защита Нимцовича», и теперь у писателя там большие проблемы».
Упомянутая «Защита Нимцовича» — это только одна из почти 20 мемуарных и аналитических книг Марка Тайманова. В качестве аналитика он внес огромный вклад в шахматную теорию — в частности в теорию сицилианской защиты, испанской партии. «Защита Нимцовича» — настольная книга многих шахматистов. Кроме того, Тайманов регулярно привлекался и привлекается для комментария крупнейших шахматных событий, разбора игр в прессе и на телевидении. Журналистика стала третьим призванием Тайманова после музыки и шахмат. Одну из своих книг он подарил Фишеру. Называется она «Я был жертвой Фишера».
Марк Тайманов показывает пример удивительного творческого (и не только) долголетия. Он продолжает активно играть в шахматы, является дважды чемпионом мира среди так называемых «сеньоров» — тех, кому за 60. Гроссмейстер пишет книги, концертирует, выпускает свои компакт-диски, водит машину. Его заслуги теперь уже признаны всеми. По требованию тележурналиста Кирилла Набутова российский спорткомитет вернул Марку Евгеньевичу звание заслуженного мастера спорта. Кирсан Илюмжинов дал Тайманову именную шахматную пенсию. Другой источник доходов — игры за немецкий шахматный клуб. Гроссмейстер и музыкант награжден орденом «Знак Почета», медалью «За трудовое отличие».
Тайманов женат второй раз. Когда Марку Евгеньевичу было 78 лет, жена Надя родила ему двойняшек — Диму и Марию.
Ужвий Наталья Михайловна
(род. в 1898 г. — ум. в 1986 г.)
Актриса театра «Березиль», позже прима Киевского театра им. Франко, народная артистка СССР.
Настоящим символом Харькова стал памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко, который к самому городу имеет лишь косвенное отношение. Но памятник хорош. Скульптор Матвей Манизер создал едва ли не лучший скульптурный портрет великого Кобзаря. Но вместе с ним он запечатлел для Харькова образы людей, создавших и приумноживших театральную славу города: Леся Сердюка, Амвросия Бучму, Ивана Марьяненко, Наталью Ужвий. Всю жизнь Наталья Михайловна мечтала сыграть шевченковскую Катерину, но исполнила ее роль лишь в мастерской Матвея Генриховича. На сцене же ее ждали другие роли. За свою жизнь Наталья Ужвий воплотила более двухсот женских образов, став, по мнению многих, примой украинского театра, наследницей великой Заньковецкой.
Уникальна биография людей, создававших новую украинскую культуру в 20-е годы прошлого столетия. Свежим воздухом новаторства, творческой независимости веяло от молодой советской поэзии, прозы, драмы, кино, музыки и живописи. Но не успели творцы отечественного Возрождения стать на ноги, заложить прочный фундамент для будущего развития искусств в Украине. Лесь Курбас, Мыкола Хвылевой, Гнат Хоткевич были расстреляны, их живое, европейское творчество сменили убогие идеи советской провинции, культура которой настойчиво превращалась в еще более серое зрелище, нежели русская культура. Корифеями же коленопреклоненного украинского искусства стали люди, бывшие еще недавно соратниками своих трагически погибших лидеров. Они вынуждены были сначала осуждать, а затем и забывать вместе «со всей общественностью» принципы новаторства, свободы поиска. В дисциплинированных служителей музы советской идеологии превратились бывшие авангардисты и романтики. Быть может, биография этих людей не менее трагична, чем тех, кто безвестно погиб в Карелии и Мордовии.
Наталья Михайловна Ужвий родилась на Волыни в городе Любомле 27 августа (8 сентября) 1898 года. Она была первым ребенком в семье (вслед за ней родилось еще семеро). С ранних лет девочку называли «артисткой», она любила петь, танцевать, любила наряжаться и изображать знакомых взрослых. Отец Натальи, когда ей было еще совсем немного лет, нанялся на работу на Привислянскую железную дорогу, так что семья Ужвий поселилась неподалеку от Варшавы в рабочем поселке Брудно. Здесь Наталья и получила образование — сначала в железнодорожном, а затем в городском дворянском училище. До конца жизни Ужвий не упускала случая поговорить с кем-нибудь по-польски. Учебу, впрочем, девушке закончить не удалось из-за тяжелого материального положения в семье. Она устроилась работать швеей, но продолжала заниматься самообразованием. В 1914 году ей удалось сдать учительские экзамены, некоторое время Наталья Михайловна преподавала в сельской школе в городе Клевань.
Началась Первая мировая война, оставаться практически на линии фронта было небезопасно. Поэтому семья переезжает в город Золотоноша (сейчас в Черкасской области). Здесь и определилась дальнейшая судьба Натальи Ужвий. В городе давал постоянные представления любительский театр, куда приняли и ее. Вскоре Ужвий стала ведущей актрисой Золотоношского театра. Первой ее большой ролью была София из пьесы Карпенко-Карого «Безталанна». Всего же за время работы в театре Ужвий сыграла более 70 ролей. Когда власть в регионе окончательно перешла в руки советской власти, театр приписали к Наркомату просвещения, начались гастрольные поездки с агитбригадами, в том числе и на фронт. По окончании же Гражданской войны уже твердо решившая связать свою судьбу с театром Наталья Михайловна отправилась в Киев, учиться на актрису. Рекомендацию ей составил писатель Иван Мойся (известный под псевдонимом Иван Ле).
В один прекрасный день зимой 1922 года Наталья Ужвий вошла в помещение Первого украинского драматического театра им. Т. Г. Шевченко, где прямо в фойе наткнулась на художественного руководителя — знаменитого Марьяненко. Здесь же он согласился прослушать ее и через полчаса принял молодую, красивую, а кроме того — очевидно талантливую девушку во вспомогательный состав труппы театра. Не за горами был и основной состав. За четыре года в Первом украинском театре им. Шевченко Наталья Ужвий сыграла 26 ролей. Затем один сезон работала в Одесской драме и уже оттуда в 1926 году была приглашена в знаменитый «Березиль» Курбаса, расположившийся в Харькове.
В «Березиле» Ужвий провела десять лет, став одной из ведущих актрис театра. Лесь Курбас учил своих подопечных особому, вдумчивому подходу к любой роли, умению найти тонкий психологический подтекст образа и показать его зрителю. Режиссер уделял особое внимание филигранной форме, он требовал от актера четкости, эмоциональной сдержанности (задача для темпераментной Ужвий не из простых). Каждая мизансцена подчеркивала внутреннее состояние образа, каждая интонация должна была быть гибкой и музыкальной. На всю жизнь в творческом арсенале актрисы осталась столь любимая Курбасом практика «превращений». Наталья Михайловна должна была полностью пережить, прожить жизнь своей героини, проникнуться ее мыслями и чувствами. Репетиция для нее не заканчивалась ни на работе, ни дома.
