Энциклопедия. Люди-феномены от великих пророков до современных экстрасенсов - Шлионская Ирина Александровна

В том же Константинополе жил человек, ткавший ковры, которого тоже звали Николаем. Он всегда чтил Николая Угодника и устраивал трапезу в дни его памяти. На старости же, не имея сил работать, этот ткач впал в нищету. И вот однажды приближался день памяти святого Николая, а у ткача не было денег, чтобы отпраздновать эту дату. Тогда он по совету жены взял один из своих ковров и отправился продавать, чтобы купить все необходимое для трапезы. По пути ему повстречался некий старец и дал за ковер хорошую цену. Прохожие же удивлялись тому, что старик разговаривает сам с собой — его собеседник остался для них невидимым.

Купив провизии, ткач поспешил домой. В это время к жене его явился незнакомый старец и принес ей ковер, сказав, что об этом просил ее муж. Не успела женщина удивиться, как посетитель куда-то исчез, а ковер остался у нее. Когда муж вернулся домой, они оба поняли, что таинственный старец был не кто иной, как святой Николай.

Жил в Константинополе также богач по имени Епи-фаний. Однажды он вместе с одним из своих рабов, взяв золото, отправился на невольничий рынок, желая купить себе отрока в услужение. Однако подходящего живого товара не нашлось, и они возвратились домой. Войдя в свои палаты, Епифаний положил деньги в какое-то место и позабыл об этом. Наутро же он призвал раба, с которым накануне ездил на базар, и велел принести злато. «Ты не давал мне никакого злата, господин», — испуганно ответил отрок. Разгневавшись, вельможа обвинил его во лжи и приказал слугам избить раба и заковать в оковы. Участь его он намеревался решить, когда пройдет праздник святого Николая.

Скованный отрок со слезами взмолился святителю Николаю, прося избавить его от напасти. Когда настала ночь и он уснул, явился ему святой Николай и пообещал помочь. И тотчас оковы спали с ног заключенного. В то же время святитель пришел во сне к его господину и приказал ему освободить отрока за невиновностью, указав перстом место, где лежало золото. Пробудившись, Епифаний нашел деньги именно там, куда указывал перст Николая Угодника. Освободив раба, он вознес хвалу святому и разделил злато на три части; первую пожертвовал храму святого Николая, вторую раздал нищим в качестве милостыни, а третью отдал обиженному им отроку в качестве награды.

На Руси Николая Чудотворца чтили всегда. Как-то он сотворил чудо в Киеве. В день памяти святых мучеников Бориса и Глеба один житель города вместе с женой и ребенком приплыл в ладье в Вышгород поклониться гробу святых мучеников. Когда, совершив необходимые обряды, они двинулись в обратный путь, то женщина задремала, младенец упал в воды Днепра и утонул. Безутешный отец взмолился Угоднику: «Горе мне, святой Николай, для того ли я имел великую веру к тебе, чтобы ты не спас мое дитя от потопления! Но не прогневайся на меня, святой отче Николае, что я столь дерзновенно говорю, ибо я не отчаиваюсь в своем спасении, имея тебя помощником».

Когда настало время утренней молитвы в соборе святой Софии, в церковь вошел пономарь и услышал на хорах детский плач. Перед образом святого Николая лежал маленький ребенок, весь мокрый от воды. Пономарь доложил об этом митрополиту, который приказал собрать на площади людей и показать им дитя. Среди прочих пришел к собору и отец ребенка. Он узнал своего сына, но не поверил тому, что совершилось чудо. Тогда он пошел домой и поведал обо всем жене. Она же укорила его за неверие, отправилась в собор и нашла там свое дитя.

Немало рассказов о чудесах, сотворенных Николаем Угодником, ходит и в наши дни. Святой является людям как во сне, так и наяву в облике седобородого старца и помогает в их бедах и проблемах. Причем многие не ведают, кто перед ними, и лишь потом узнают Чудотворца на иконах.

Вот случай из детства моей бабушки, Антоновой Василисы Сергеевны. Нашла она в канаве, в грязной воде, иконку. Принесла ее домой, отмыла от грязи и все плакала, сама не зная отчего, словно по чему-то близкому и дорогому… Поставила с разрешения матери к остальным иконам и часто на нее молилась. Изображен на ней был какой-то святой, а имени его они не знали…

Жили они на Урале. Уже 16 лет минуло бабушке, когда это случилось. Семья их к тому времени переехала в деревню Звериноголовское. Однажды она пешком шла домой из Кургана. Шла одна, ничего не боялась… И вот — уже темно было! — навстречу какие-то двое, у обоих лица сажей намазаны. Преградили ей путь. «Куда идешь?» — «Домой, к маме». «А где твоя мама?» — «В Звериноголовском». — «А где это?» — «Далеко». — «Как же ты одна идешь?» — «А я не боюсь». — «А сколько тебе лет?» — «Шестнадцать». Посмотрели они на нее: «Ладно, иди, живи, молода ты еще очень». А придя в деревню, узнала бабушка, что накануне утром на том же месте, где она встретила разбойников, в канаве нашли убитого мужчину…

Прошел год. Как-то дремала бабушка жарким днем на лавке, как вдруг в горницу зашел старичок с сумой. «Что, утомилась?» — спросил бабушку. Она вскочила — а старичок прямо на ее глазах странным образом исчез: рассыпался, будто его ветром сдуло. Только тут она поняла, что это святой с найденной в детстве иконы.

Много лет спустя в церкви она увидела лик святого еще раз — это был Николай Угодник! Бабушка не сомневалась, что и от бандитов тогда он ее спас, больше некому… А если бы не спас, то и меня, автора этой книги, не было бы на свете-

СВ. КСЕНИЯ ПЕТЕРБУРЖСКАЯ

(точные даты жизни неизвестны)

На Смоленском кладбище Санкт-Петербурга находится могила знаменитой святой блаженной Ксении Петербуржской (Ксении Григорьевны Петровой).

Известно, что жила Ксения в XVIII столетии. Муж ее, Андрей Федорович Петров, был придворным певчим и состоял в полковничьем чине. Они очень любили друг друга, но Андрей скончался от болезни совсем еще молодым. 26-летняя Ксения осталась вдовой. Детей у супругов не было.

После кончины мужа Ксения, по мнению родных, помешалась рассудком. Она раздала все свое имущество, накинула на плечи полковничий мундир супруга и ушла из дому. Целыми днями она бродила по улицам, прося подаяние и уверяла всех, что она — не Ксения, а муж ее, покойный Андрей Федорович, а супруга его, Ксения Григорьевна, на самом деле умерла… Ночевала молодая нищенка где придется. Иногда шла на паперть церкви св. Апостола Матфея, но чаще — уходила за окраину города и всю ночь молилась там в поле. Одно время ходила по ночам к строящейся церкви на Смоленском кладбище и поднимала наверх по одному тяжелые кирпичи. Приходившие утром на стройку рабочие долго не могли понять, как кирпичи сами поднимаются на леса…

Близкие Ксении составили прошение, требуя установить над ней опеку. Власти распорядились провести освидетельствование блаженной, но никаких признаков сумасшествия обнаружить не удалось.

Когда полковничий мундир мужа превратился в лохмотья, Ксения Григорьевна стала носить женское платье. Ходила она всегда либо в красной кофте и зеленой юбке, либо в зеленой кофте и красной юбке…

Поначалу, как и многие нищие, Ксения подвергалась гонениям. Уличные мальчишки, завидев блаженную, принимались дразниться, бросали в нее камни и грязь. Но потом люди стали замечать необычные вещи.

Иногда Ксения заходила в дома своих прежних знакомых. И, как правило, в тех семьях, где она побывала, надолго воцарялись мир и счастье. Если заглядывала она в лавку — торговля шла бойчее. Если извозчик подвозил блаженную, то непременно возвращался в этот день с хорошей выручкой… Люди стали тянуться к ней: торговцы упрашивали заглянуть в их лавки и взять хоть что-нибудь, извозчики умоляли сесть в коляску и проехать хоть немного. Подходили к ней матери с детьми: бытовало поверье, что если блаженная приласкает ребенка или просто погладит по головке, то он будет здоров и счастлив.

Открылся у нее и дар прозорливости. Как-то увидели ее плачущей.

— Что ты плачешь, Андрей Федорович? — спрашивали прохожие. — Не обидел ли тебя кто?

— Кровь, кровь, кровь… — отвечала блаженная. — Там реки налились кровью, каналы кровавые, там кровь, кровь…