Василий Веденеев - 100 великих тайн Третьего рейха
Согласно существующей официальной версии, которую в целом поддерживала и советская сторона, события развивались примерно так. После самоубийства — или имитации самоубийства? — Адольфа Гитлера и его жены Евы Браун, успевшей немного побыть фрау Гитлер, власть в бункере под рейхсканцелярией полностью перешла в руки Мартина Бормана. Он немедленно принял решение попытаться прорваться через порядки наступающих частей Красной армии, для чего создал из обитателей бункера небольшие мобильные группы численностью в пять-шесть человек. Предполагалось, что, выйдя из бункера, каждая группа любым способом попытается самостоятельно добраться до ближайшей станции метро «Вильгельмплац». Спустившись под землю, беглецам следовало двигаться далее по тоннелю — поезда уже давно не ходили, по крайней мере, несколько дней, — до станции «Фридрихштрассе»: скорее всего, этот путь не должен вызвать особых затруднений. Затем, поднявшись на станции «Фридрихштрассе» на поверхность, группы должны выйти на набережную Шпрее и, используя подручные средства, попытаться переправиться на другой берег, а затем держать путь из Берлина на северо-запад, где наступали американские дивизии.
По свидетельству уцелевшего Вилли Мюллера, — личного портного Адольфа Гитлера, находившегося в тот момент в бункере, — в период с 21 по 23 часов 1 мая 1945 года все, кто решился идти на прорыв, уже покинули фюрербункер. В их числе ушёл и рейхсляйтер Мартин Борман — он отправился с третьей или четвёртой по счёту группой, в которую, кроме него, входили эсэсовский врач Штумпфеггер и вожак гитлерюгенда Аксман. Далее события можно только реконструировать с определённой долей достоверности.
Из фюрербункера беглецы выбрались под покровом ночи и, по всей вероятности, без каких-либо приключений, сумели незамеченными добраться до станции метро, спустились вниз и, подсвечивая себе фонарями, прошли по тоннелю до станции «Фридрихштрассе». Пока всё шло как нельзя лучше, но, поднявшись наверх, Борман и его спутники наверняка сильно приуныли — переправиться через Шпрее оказалось практически невозможным из-за отсутствия каких-либо плавсредств. К тому же на том берегу реки уже располагались боевые порядки наступающих советских частей. Для переправы на другой берег оставалась только одна возможность — пробраться или прорваться по мосту Вейдендамер.
Конечно, прорываться сквозь боевые порядки регулярных фронтовых частей Красной армии с лёгким стрелковым оружием стало бы сущим безумием или натуральным самоубийством. Однако судьба сделала беглецам неожиданный и щедрый, поистине королевский подарок — в том же направлении прорывалась немецкая танковая группа, численностью не менее двадцати боевых машин. Этот факт документально отражён даже в мемуарах Маршала Советского Союза Г. К. Жукова: прорыв осуществлялся поздно вечером 1 мая на участке 52-й гвардейской стрелковой дивизии.
Опасаясь, что танковая группа может способствовать вывозу из осаждённого города кого-то из главарей Третьего рейха, советское командование дало приказ немедленно закрыть все пути на запад и северо-запад. Поэтому, когда беглецы ринулись следом за танками на мост Вейдендамер, им вскоре пришлось отступить под огнём и вернуться. Головной танк подбили, и ситуация сразу резко изменилась. «Подарок судьбы» оказался всего лишь обманчивой издевательской гримасой.
Вероятно, после этого группа разделилась — Аксман и ещё несколько человек отправились по железнодорожному полотну в западном направлении к вокзалу Лерте. Борман и Штумпфеггер решили идти по Инвалиденштрассе на восток.
Инвалиденштрассе неподалёку от вокзала Лерте выходила к железнодорожному мосту Инвалиденбрюкк — якобы, именно там Аксман вскоре наткнулся на мёртвые тела Мартина Бормана и Штумпфеггера. Такие показания бывший шеф гитлерюгенда дал официально в 1947 году, когда его допрашивали представители спецслужб союзников. О созданных Борманом группах прорыва и их выходе из фюрербункера давали показания многие участники тех трагических событий. Но подтвердить свидетельские показания Аксмана никто просто не мог.
Дальнейшая проверка показала, что спустя некоторое время — примерно три-четыре дня, — трупы наконец обнаружили и убрали служащие железной дороги. По некоторым сведениям, похоронили их неподалёку от моста, под большим старым тополем. В карманах шинели Штумпфеггера нашли письма и военный билет на его имя. Начальник вокзальной почты разыскал адрес жены эсэсовца и сообщил ей, где захоронен муж.
Стоит обратить внимание на то обстоятельство, что совершенно справедливо замечено — в карманах шинели обнаружили письма и военный билет на имя Штумпфеггера. Это ещё не означает того факта, что убитый действительно являлся именно эсэсовским врачом Штумпфеггером. У его спутника, которого предположительно посчитали Мартином Борманом, вообще не оказалось никаких удостоверяющих личность документов. Странно, но факт!
Спустя двадцать лет на месте захоронения эсэсовца и Бормана представители властей и союзных спецслужб перерыли весь участок, однако никакого захоронения, костей или скелетов не нашли! Не обнаружилось даже старого дерева или хотя бы каких-то следов, указывающих на то, что оно росло на том месте. Возможно, отправленное жене эсэсовца письмо — ещё одно, заранее продуманное звено в длинной цепочке старательно созданных ложных следов?
Прошло ещё семь лет. Двое рабочих, прокладывавших в этом районе траншею для городских коммуникаций, 8 декабря 1972 года обнаружили два скелета. По указанию франкфуртского прокурора Рихтера, занимавшегося делом Бормана, скелеты отправили на экспертизу. По росту они практически соответствовали данным эсэсовца — 190 см, и Мартина Бормана — 170 см. При рентгенографическом исследовании были обнаружены следы прижизненных переломов: у Штумпфеггера на левом предплечье, а у Бормана на правой ключице — он получил перелом при падении с лошади в 1941 году. Перелом эсэсмана был зафиксирован при его жизни в медицинской карте.
При идентификации челюстей эсэсовского врача не возникло никаких сомнений, что это скелет Штумпфеггера, а вот схема челюстей Мартина Бормана отсутствовала. В 1945 году врач Гюго Блашке, лечивший зубы всем нацистским главарям, по памяти восстановил схему челюстей Бормана. Её взяли из архива и убедились, что она практически соответствует челюсти спорного скелета, за исключением золотого моста на трёх передних зубах.
Педантичные немцы просеяли всю землю на месте находки и спустя три месяца нашли золотой мост, идеально подходивший к челюсти. Разыскали старого протезиста Фрица Эхтмана, который узнал работу, сделанную им для Мартина Бормана.
4 сентября 1973 года по рапорту окружного прокурора Рихтера окружной трибунал Франкфурта отменил ордер на арест Мартина Бормана, выданный 4 июля 1961 года. Если верить всем этим утверждениям, то рейхсляйтер, начальник штаба заместителя фюрера, личный секретарь и ближайший соратник Гитлера умер в Берлине на посту Инвалиденбрюкк 2 мая 1945 года примерно в три часа утра.
Но так ли это?
И до и после отмены ордера на арест неоднократно сообщалось, что Мартина Бормана видели в разных частях света. Через два года после войны его якобы встречали в одном из монастырей Северной Италии. Другие свидетели утверждали, что они видели Бормана в Латинской Америке, где после войны осело множество бывших нацистов. В 1973 году сообщали, что Борман под чужим именем спокойно проживает в Аргентине, имеет миллионное состояние и занимается бизнесом. По другим сведениям, он якобы умер в Чили от ракового заболевания.
Немецкий трибунал принял решение все иные доказательства ликвидировать, Бормана считать умершим, а сообщения о встречах с ним полностью игнорировать. Однако многие серьёзные исследователи, в том числе на Западе, высказывают вполне справедливые сомнения, что кости, найденные рабочими в Берлине, действительно принадлежат Мартину Борману.
Существует пока ещё никем и ничем не опровергнутая версия, что Борман бежал из Германии на подводной лодке и создал в Латинской Америке большую немецкую колонию на границе Парагвая и Бразилии, занимавшую несколько тысяч квадратных километров. Благо, средства для подобных экспериментов у нацистов имелись. Действительно, такие поселения в Южной Америке создавались, но неизвестно — жил ли в них Мартин Борман.
По другой версии Борман работал на советскую разведку и был связан с её резидентом в Швейцарии известным Шандором Радо, который позднее угодил в сталинские лагеря. После падения Берлина ценнейшего агента советских спецслужб тайно вывезли в Москву, где он спустя несколько лет скончался и был похоронен на немецком кладбище. Одно время эта версия усиленно муссировалась в Германии и других западных странах, но документального подтверждения она не имеет.
